Радостно завизжав, Идуся кинулась ей на шею и во всеуслышание объявила, что совершенно неожиданно встретила свою лучшую подругу, которую не видела целых сто лет! Остальное ясно и так… Мужская часть компании взяла раздосадованную Лорку в плотное кольцо и принялась энергично уговаривать девушку присоединиться к ним. Отказ не предусматривался. И, скрепя сердце, ей пришлось влиться в дружный споенный коллектив. Ребята в общем-то оказались неплохие. И вечер тоже прошел хорошо.
Но почему-то именно в этот раз Лорку очень больно задела та явная неприязнь, чтобы не сказать – ненависть, которая сквозила во взглядах ненатурально улыбающихся ей девиц. Одна лишь только Ида продолжала общаться с ней так же тепло, как и раньше. Возможно, потому, что ее парня здесь не было…
-И чего они все ТАК на меня смотрят? – думала несчастная Лорка, рассеянно улыбаясь Рику, рослому, атлетически сложенному парню с каштановым ежиком волос и яркими синими глазами, напоминающему своими повадками добродушного медведя и явному лидеру этой компании, – Знали бы они, как все это мне обрыдло! И как я хочу быть обычной серенькой мышкой, которую никто не замечает!
Это, было конечно некоторым преувеличением… Но доля правды в душевном стоне красотки все же имелась!
И в результате своих душевных мук Лорка изрядно набралась. А Рик, как и подобает хорошо воспитанному молодому человеку, охотно вызвался проводить ее домой, когда она изъявила желание покинуть их теплый коллектив. Последнее, что помнила девушка, это то, как она захлопнула массивную входную дверь перед самым носом провожающего ее парня со словами:
- Спасибо! Можешь быть свободен!
После чего скинула в прихожей правую туфлю и, не снимая левой, похромала в свою комнату. Там, слегка покачиваясь, она постояла немного над постелью и рухнула, не раздеваясь, прямо поверх покрывала.
-Как хорошо, что дома нет родителей! Вот был бы скандал! – еще успела подумать она перед тем, как вырубиться, потому что по ошибке назвала водителю такси родительский адрес. И, если бы в этот момент они оказались дома… Страшно даже представить себе, что бы за этим последовало!
Фраза, которой она одарила на прощание добродушного парня и более подходящая для официанта, с утра занозой засела у Лорки в голове, вызывая острое чувство стыда за свое отвратительное поведение.
-Тоже мне, королева! – расстроенно бурчала она себе под нос, наливая кофе, – Можешь быть свободен! Надо же было такое ляпнуть! Это вместо спасибо! И где только нахваталась?!
Она отпила глоток, страдальчески сморщилась и поставила чашку на стол.
- О-о-о!!! Как голова болит! Даже кофе не идет! И чего это вчера я так набралась?
И тут же сама ответила, чуть не плача от жалости к себе и дикой головной боли.
-Да надоело все! Вот и набралась! Ну, па-а-ачему они ВСЕ так на меня смотрят? Я же не виновата, что ТАКОЙ КРАСИВОЙ родилась! За что мне это, Гос-с-с-поди-и-и?! Всю жизнь одна да одна! Даже поплакаться – и то некому! Подруги нет. А родители не поймут!
Вспомнив родителей, Лорка замычала еще сильнее.
Ведь донесут же доброхоты! Как пить дать, донесут, что она снова не слабо порезвилась! И новую порцию головомойки она просто не выдержит! Как же счастливы обычные дети обычных родителей!
- Может, сделать себе пластику лица? И нос картошкой, чтоб никто не смотрел? Или смотрел – и сразу же плевался и отворачивался? – рассеянно подумала она, глядя в зеркало и приподнимая указательным пальцем вверх кончик носа. Но даже заспанная, с взлохмаченными со сна волосами, задранным кверху носом и страдальческим выражением лица Лорка самой себе очень нравилась.
- Нет! Не буду! – сердито решила она наконец, – Я к себе такой уже давно привыкла! А тут снова привыкать придется! И еще неизвестно, как мне понравится моя новая физиономия с носом-картошкой! И вообще! Кому не нравится – те пусть не смотрят!
Лорка скорчила зеркалу сердитую рожицу, и вдруг с изумлением увидела, как изображение там словно поплыло, а на ее плечах появилась до жути реальная собачья голова с круглыми, как у гиены, ушами, которая смотрела на нее со странным выражением, словно усмехаясь!
Взвизгнув от неожиданности, Лорка зажмурилась, резко отскочила от зеркала и с ужасом ухватилась руками за щеки. Но вместо шерсти зверя пальцы привычно ощутили гладкую нежную кожу.
-Уф-ф-ф!!! – с облегчением выдохнула она и открыла глаза, продолжая лихорадочно ощупывать свое лицо, – Похоже, у меня белочка началась! И психушка по мне тоже давно плачет! Подумать только! Песья голова! Домечталась до глюков! Похоже, осторожнее надо быть с мыслями… Да и с пьянством тоже пора завязывать!
И еще… – озабоченно подумала она, уже направляясь в ванную комнату и продолжая машинально держаться за щеки, – Надо обязательно спросить у папы, не было ли у нас в роду личностей, страдающих галлюцинациями! Да и насчет душевнобольных тоже не мешает поинтересоваться!
Лучше после душа ей, однако, не стало. И, немного подумав, несчастная жертва абстинентного синдрома решила поваляться где-нибудь на травке, подышать озоном и расслабиться. Не так давно она прочитала, что можно вернуть гармонию с окружающим миром просто походив босиком по зеленой траве. А зеленую траву у них в городе можно было найти только в парке.
Но до парка нужно было еще добраться. А голова у девушки после всех переживаний разболелась еще сильнее. Ну, просто никаких сил не было терпеть! И Лорка решила принять таблетку от головной боли. Аптечка находилась в маминой комнате, в одном из ящиков ее секретера.
Надо сказать, что этот старинный предмет мебели в стиле рококо с множеством маленьких и больших ящичков для хранения бумаг, приобретенный отцом в одной из антикварных лавок в предместье Парижа, имел не только выдвигающуюся доску, которая заменяла письменный стол, но и большое зеркало, что позволяло использовать секретер как туалетный столик.
Он был заставлен целой кучей баночек, скляночек, коробочек и прочей важной мелочью, столь необходимой всякой уважающей себя женщине. Антиквар, у которого был куплен этот секретер, нахально утверждал, что изготовили его знаменитые мебельщики Жан-Франсуа Эбен и Жан-Анри Ризенер. Те самые, которые когда-то трудились над мебелью для Людовика XV.
Может, так оно и было! Потому что черепаховые пластины изящного корпуса были покрыты завитками и растительными узорами из серебра, чеканной золочённой бронзы и экзотических пород дерева, характерными для декоративных элементов мебели стиля Людовика XV. Обошелся он отцу в целое состояние. Но что значат деньги в сравнении с той радостью, которую он испытал, услышав восторженный визг своей обычно столь сдержанной в выражении эмоций супруги при виде этого чуда!
Мать скакала вокруг секретера, как девчонка. А, внимательно осмотрев и любовно огладив его со всех сторон, бросилась мужу на шею, поливая его горячими слезами благодарности. Дотрагиваться до своего сокровища она никому не позволяла. И даже пыль с него стирала собственноручно, специально приобретенной для этой цели салфеткой из какой-то там супермикрофибры.
С чувством, что совершает святотатство, Лорка осторожно прокралась к секретеру и выдвинула верхний ящик, в котором, как она знала, хранилась аптечка. Внутри отделения лежала небольшая иконка, появившаяся, видимо, не так давно, потому что раньше ее Лорка у матери не видела. Бросив на нее равнодушный взгляд, девушка выдвинула ящичек с лекарствами, вывалила их на выдвигающуюся полку и принялась искать нужный препарат.
Роясь в коробочках и флакончиках, она никак не могла отделаться от странного чувства, что упустила что-то важное. Но это «что-то» упрямо ускользало от ее сознания. Взяв нужную таблетку, Лорка убрала аптечку на место, и собралась уже закрыть дверцу, как вдруг что-то в изображении святого показалось ей странным.
Она взяла иконку в руки, вгляделась получше… И потеряла дар речи! На иконе, написанной в лучших традициях русской иконописи, у святого, облаченного в роскошные золотые латы поверх которых был наброшен красный плащ, скрепленный на левом плече фибулой, была СОБАЧЬЯ ГОЛОВА! Надпись сверху гласила: «Святой мученик Христофор Песьеглавец». В левой руке святой крепко сжимал меч, в правой держал крест.