Малыш, рассказывая свою историю, старался не плакать, а только иногда всхлипывал. Объяснил более подробно, что у них в изнанке сейчас начались заварушки, и родители попали в беду, из которой не смогли выбраться живыми, и он остался сиротой. В последний момент мама смогла отправить его подальше, но неудачно, он оказался недалеко от разбойников, промышляющих работорговлей. Говорит, что все могло бы быть ужасно, кому-то понадобились эйфиры, для чего — не ясно, но сейчас в изнанке очень неспокойно и он рад, что я его спасла.

Пришлось мне краснеть и бледнеть попеременно, объяснять, что я не спасала его, по крайней мере, специально. Дуб, услышав всю эту историю, честно предупредил, что пока как отправить малыша обратно, он не знает, что сейчас что-то творится с потоками магии, и они стали очень нестабильны.

Впервые у нас в городе, возле нашего основного потока дестабилизация наступила в ночь моего рождения, но тогда это было кратковременное явление, и потом все нормализовалось. Он много размышлял над этим, просканировал потоки всего мира и узнал от своих собратьев, тут у меня был шок, оказывается он такой не один, а это целый народ. И да, им удобнее быть деревьями, чем существами, которые могут перемещаться, такой образ они выбрали в момент, когда их назначали хранителями нашей Грани мира.

Так вот, другие хранители сообщили ему, что такие скачки, предшествующие дестабилизации потоков, были еще шесть раз, и каждый раз в момент диссонанса сил рождалась ведьмочка. Сначала хранители даже думали, что рождение — это причина, но потом стало понятно, что рождение этих детей шло по плану мироздания. А вот то, что происходил сбой, стало причиной того, что магия у всех семи девочек стала неклассической и хаотичной.

Это было откровение, до этого Дуб ни разу не сообщал мне такие важные данные, а Дуб ли.

— А тебя правда зовут Дуб? — мне явно пришло ощущение того, что собеседник улыбается.

— Нет, так меня назвала одна храбрая малявка, а я не стал ее переубеждать, а зовут меня Эктор, но с твоей легкой руки, меня давно все свои зовут Дуб, знаешь, как с меня сначала потешались, а теперь все пообвыкли, да и я гордился тем, что у меня есть такая подопечная.

Мне были приятны его слова. Во время нашего разговора малыш чуть пообвык и решил проявить любопытство:

— А что теперь будет со мной? Ты меня отдашь той страшной женщине? Или выгонишь? — глаза малыша были полны слез.

— Нет, не выгоню и не отдам. Хочешь, живи у меня, — проговорила я это все, не задумываясь, а потом решила, что надо бы и знакомиться, а то почти все выяснили, а имен друг друга и не знаем — Я Ева, а тебя как называть?

— Колобок, ты так меня назвала, а что это значит?

Молчание получилось неловкое, а Дуб явно ухахатывался надо мной. Да, получилось неудачно. Я, конечно, могу рассказать, что Колобок — это сказочный персонаж одной из Граней этого мира, но последует вопрос, почему я так сказала, и как объяснить, что это мое семейное ругательство.

— А как бы ты хотел, чтобы тебя звали? — хитрость наше все.

— Я бы хотел, чтобы мое имя было Шурхашииск.

Сказал малыш это с такой гордостью, что стало понятно имя это не простое.

— Значит, звать тебя будут Шурхашииск, а сокращенно Шуршик, пойдет?

Малявка обрадовался и запрыгал по комнате, в это время Кристи вернулась с обеда, а я мысленно попрощалась с Дубом, напоследок он мне шепнул, что у малыша теперь привязка на меня, и чтобы его не смогли без моего согласия выдернуть в изнанку, надо бы завершить наш союз. Для этого необходимо было сказать слова признания родства и смешать кровь.

Мы с Шуршиком посовещались и единогласно решили соединить свои судьбы, теперь по жизни нам идти вместе, и даже вроде как мы теперь члены семьи.

Кристи пришла в восторг от малыша, а он так радовался нормальному общению, что, не переставая носиться по нашей комнате, все изучал и везде совал свой нос. Соседка к новому жильцу отнеслась очень позитивно, он ее забавлял, а узнав, что мы теперь вроде как семья, так вообще заявила, что семья — это святое, и жить он будет с нами.

Малыш нам рассказывал много об изнанке, про их традиции и устои. Оказывается, он не хило владеет магией, но пока она не так стабильна и не так сильна после перехода, так что еще немного времени он ее использовать не будет.

За этими разговорами прошло много времени. Потом к нам в комнату постучала Таша и напомнила мне, что я вроде как записалась на сегодня на сдачу зельеваренья и, если не передумала, то пора идти, а то наши все ждут.

Я не передумала, схватила свою сумку, Шуршика, Кристи сама изъявила желание идти со мной, и мы пошли в лабораторию.

'Зелье — это серьезно'

В лабораторию мы пришли, немного опоздав. Каково же было мое удивление, когда в аудитории на лавках вдоль одной стены расселись все наши, и под нашими я понимаю, как подрывников, так и силовиков.

— О, Ева, мы уже заждались, вот пришли за тебя болеть, — это староста силовиков решил подбодрить.

— Ага, если сильно будем болеть, ты же нас потом вылечишь? — это уже шутник Дин Стемси.

Народ дружно заржал, а этот юморист не успокаивался:

— Не, ну, а что, сварит нам какой-нибудь коктейльчик позабористей.

— Опохмелин, — решила подать голос Яна.

— О-о-о, да за опохмелин качественный я тебя на руках носить буду, — это уже Виктор вступил в разговор.

Ребята его дружно поддержали смехом и комментариями в духе того, что надо бы и отметить начало учебного года, а то что мы за студенты, если еще не отметили дружным коллективом. Стемси опять смолчать не смог и вставил свое слово:

— Конечно, надо бы выпить с девчонками на брудершафт, а то мы как не родные.

Хохот стоял знатный. В аудиторию зашла преподавательница, думаю, она слышала почти весь наш разговор, потому что улыбалась хитро, но приветливо.

— Я смотрю, вы, Ева, с группой поддержки, ну что ж, это меняет дело. Не передумали еще сдавать на свободный доступ? — решила еще раз дать мне свободу выбора Роза Авдеевна.

— Нет, буду пробовать.

— Это похвально, тогда вот ваше задание, — и над одним из котлов засветился бланк ингредиентов, — все необходимое вы найдете или в дополнительной комнате, или на полках, время работы одна пара, так что приступайте.

— Уважаемые студенты, не мешайте, и чтобы не было желания подсказать, тут конечно вряд ли, больше все-таки, чтобы вы не помешали, я наложу ограничения. К Еве подойти и обратиться вы не сможете.

С этими словами между мной и ребятами вспыхнула магическая стена, засветилась и пропала, но с этого момента слышать, что мне говорят, я уже не могла. Да это уже и не интересовало, я была погружена в свои мысли и предстоящую работу. Люблю я это дело.

Эта пара пролетела для меня незаметно, но меня немного напрягало то, что я готовила, потому что это явно был рецепт не зелья. По крайней мере, чем дольше я делала, тем больше понимала, что-либо Роза Авдеевна ошиблась и дала не тот рецепт, либо я что-то не так поняла.

То, что я варю строго по рецепту, сомнения у меня не вызывало. Но что это? В какой-то момент мне даже показалось, я знаю, что это, но новый ингредиент, и моя уверенность падает. Когда я закончила варить, поняла неизбежное — назвать этот рецепт и его применение я не смогу, побоюсь ошибиться. Но преподавательница решила все по-своему.

Магическая преграда спала, и ко мне ворвался шум и гам — обсуждение, что же я такое сделала, и с чем это едят — мальчишки, лишь бы поесть.

Дальше все было просто невероятно. Преподаватель вместо того, чтобы спросить, как и было оговорено, меня, и узнать применение зелья, обратилась к притихшим болельщикам:

— Я думаю, вас уже предупредили, что работать вам в команде, и вы должны доверять друг другу. Итак, сейчас я обращаюсь к силовикам непосредственно, кто из вас готов оценить на себе результат труда Евы?

Народ притих и смотрел ошарашено, ведь нас с детства учат не пробовать неизвестные зелья и не доверять непрофессионалом, ведь это может быть роковой ошибкой, и быть вам зеленым или еще что похуже.