Айртон подумал немного и сказал довольно уклончиво:

– Не стану навязывать свое мнение. Я хочу только общего блага и готов идти вперед, как только милорд прикажет.

Проговорив это, он скрестил руки на груди.

– Это не ответ, Айртон, – сказал Гленарван. – Познакомьте нас с вашим планом, и мы обсудим его. Что вы предлагаете?

– Я считаю, что в нашем тяжелом положении не следует рисковать и уходить с берегов Сноуи-Ривер, – начал спокойным и уверенным тоном Айртон. – Мы должны ждать помощи здесь, а получить ее мы сможем только от «Дункана». Остановимся на этом месте, где много дичи, и пусть один из нас доставит Тому Остину приказ идти в Туфоллд-Бей.

Все были несколько удивлены этим неожиданным предложением, а Джон Манглс отнесся к нему явно неодобрительно.

– Тем временем, – продолжал боцман, – или спадет вода в Сноуи-Ривер, и мы сможем перебраться вброд, или мы успеем соорудить лодку. Вот план, который я предлагаю вам, милорд.

– Хорошо, Айртон, – ответил Гленарван, – ваше предложение заслуживает серьезного обсуждения. Главный его недостаток в том, что, поступив так, мы потеряем много времени, но зато это избавит нас от изнурительной траты сил, а быть может, и от настоящих опасностей… Что скажете, друзья мои?

– А ваше мнение, дорогой Мак-Наббс? – обратилась к майору леди Элен. – С самого начала спора вы только слушаете, а сами не проронили ни единого слова.

– Раз вы спрашиваете моего мнения, – ответил Мак-Наббс, – я совершенно откровенно вам его выскажу. Мне кажется, что Айртон сейчас говорил как человек умный и осторожный, и я поддерживаю его предложение.

Никто не ожидал такого ответа, ибо до сих пор Мак-Наббс всегда оспаривал мнение Айртона в этом вопросе. Самого боцмана, видимо, это удивило – он бросил быстрый взгляд на майора. Паганель, леди Элен и матросы были склонны поддержать проект Айртона, слова же Мак-Наббса рассеяли их последние сомнения.

Гленарван объявил, что план Айртона в общих чертах принят.

– А теперь, Джон, – обратился Гленарван к молодому капитану, – скажите: вы тоже находите благоразумным остаться здесь, на берегу реки, в ожидании средств передвижения?

– Да, – ответил Джон Манглс, – если только нашему гонцу удастся переправиться через Сноуи-Ривер, которую мы сами не можем перейти.

Все посмотрели на боцмана. Тот улыбнулся с уверенным видом.

– Гонец не будет переправляться через реку, – сказал он.

– Не будет? – удивился Джон Манглс.

– Он просто вернется на Лакнаускую дорогу и по ней отправится в Мельбурн.

– Пройти двести пятьдесят миль пешком! – воскликнул молодой капитан.

– Нет, верхом, – возразил Айртон. – Ведь у нас есть одна здоровая лошадь. На ней дня в четыре можно покрыть это расстояние. Прибавьте еще два дня на переход «Дункана» в Туфоллд-Бей, сутки, чтобы добраться до нашего лагеря. Значит, через неделю гонец с отрядом матросов будет здесь.

Майор сопровождал одобрительными кивками слова Айртона, что очень удивляло Джона Манглса. Итак, предложение боцмана было принято единогласно, и оставалось только выполнить этот действительно хорошо задуманный план.

– А теперь, друзья мои, – сказал Гленарван, – нам остается выбрать гонца. Он возьмет на себя поручение и трудное и рискованное, не хочу скрывать этого. Кто из преданности товарищам рискнет отправиться с письмом?

Тотчас же вызвались Вильсон, Мюльреди, Джон Манглс, Паганель и даже Роберт. Особенно настаивал Джон Манглс. Но тут заговорил молчавший до этого времени Айртон:

– С вашего разрешения, поеду я, милорд. Я знаю этот край. Не раз мне случалось скитаться по местам еще более диким и опасным. Я смогу выпутаться из беды там, где другой погибнет. Вот почему я в общих интересах прошу отправить в Мельбурн именно меня. Вы дадите мне письмо к помощнику капитана яхты, и я ручаюсь, что через шесть дней «Дункан» будет уже в бухте Туфоллд-Бей.

– Хорошо сказано, Айртон! – ответил Гленарван. – Вы человек умный и смелый и добьетесь своего!

Действительно, было очевидно, что Айртон сможет лучше, чем кто-либо, справиться с этой трудной задачей. Все это поняли, и никто не стал с ним спорить. Только Джон Манглс попытался возразить, что Айртон нужен для отыскивания следов «Британии» и Гарри Гранта. Но на это майор заметил, что экспедиция до возвращения боцмана никуда не тронется с берегов Сноуи-Ривер, и потому не может быть и речи о возобновлении без него этих важных поисков. Следовательно, отсутствие Айртона отнюдь не принесет никакого ущерба интересам капитана Гранта.

– Ну что ж, отправляйтесь, Айртон, – сказал Гленарван. – Поторапливайтесь и возвращайтесь через Идеи в наш лагерь У Сноуи-Ривер.

В глазах боцмана сверкнуло торжество. Он быстро отвернулся, но Джон Манглс успел уловить этот блеск. Молодой капитан чувствовал, как инстинктивно растет его недоверие к Айртону.

Боцман занялся приготовлениями к отъезду. Ему помогали оба матроса: один седлал лошадь, другой готовил провизию.

Гленарван же в это время писал письмо Тому Остину. В нем он приказывал помощнику капитана «Дункана» немедленно идти в Туфоллд-Бей. Об Айртоне он говорил как о человеке, на которого можно всецело положиться. По прибытии яхты на восточное побережье Тому Остину предписывалось дать в распоряжение Айртона отряд матросов с яхты. Гленарван как раз дописывал это распоряжение, когда Мак-Наббс, следивший глазами, спросил его каким-то особенным тоном, как он пишет имя «Айртон».

– Да так, как оно произносится, – ответил Гленарван.

– Вы ошибаетесь, – спокойным тоном проговорил майор. – Это имя произносится «Айртон», а пишется «Бен Джойс»!

Глава XX

«ALAND! ZEALAND!»

Бен Джойс! Это имя произвело впечатление удара молнии. Айртон резко выпрямился. В руках его блеснул револьвер. Грянул выстрел. Гленарван упал, сраженный пулей. Снаружи раздалась ружейная стрельба.

Джон Манглс и матросы, в первую минуту оцепеневшие от неожиданности, хотели кинуться на Бена Джойса, но дерзкий каторжник уже исчез и присоединился к своей шайке, рассеянной по опушке леса.

Палатка была плохим прикрытием от пуль. Надо было отступать. Легко раненный Гленарван поднялся на ноги.

– К повозке! К повозке! – крикнул Джон Манглс, увлекая за собой леди Элен и Мери Грант.

Вскоре женщины были в безопасности за толстыми дощатыми стенками повозки.

Джон Манглс, майор, Паганель и матросы схватили свои карабины и приготовились отражать нападение каторжников. Гленарван и Роберт присоединились к женщинам, а Олбинет поспешил занять место среди защитников.

Все эти события совершились с быстротой молнии. Джон Манглс внимательно наблюдал за опушкой леса. Как только Бен Джойс добрался до своей шайки, выстрелы сразу прекратились. После беспорядочной стрельбы наступила тишина. Только кое-где среди камедных деревьев еще поднимались дымки от выстрелов. Высокие кусты гастролобиума не шевелились. Не было никаких признаков нападения.

Майор и Джон Манглс разведали все до самого леса. Никого уже не было. Виднелись многочисленные следы, да кое-где дымились не погасшие еще запалы. Майор из осторожности затоптал их, потому что одной искры было достаточно, чтобы вызвать в высохшем лесу страшный пожар.

– Каторжники скрылись, – сказал Джон Манглс.

– Да, – отозвался майор, – и это, признаться, тревожит меня. Я предпочел бы встретиться с ними лицом к лицу. Не так страшен тигр на равнине, как змея среди высоких трав. Обследуем-ка весь кустарник вокруг повозки.

Майор и Джон Манглс осмотрели все вокруг. От опушки леса до Сноуи-Ривер им не попался ни один каторжник. Шайка Бена Джойса как будто улетела, подобно стае хищных птиц. Это исчезновение было слишком странно, чтобы путешественники могли почувствовать себя в безопасности. Поэтому решили держаться настороже. Повозка, эта настоящая увязшая в глине крепость, сделалась центром лагеря. Двое часовых сменялись каждый час.