— Если ты умрешь, она станет опекуном Тайланны. Я не говорю, что это так и есть. Или что она этого хочет. Но ведь и над ней можно взять опеку. Можно повторно выдать замуж. И муж разделит обязанности опекунства над Тай. Покорной и безвольной.

— Глупости. Никто не мог знать, что я выберу именно ее, — отмахнулся герцог.

Взять под контроль взбунтовавшуюся магию было тяжело, но Рихтер привычно справился. Слова Таммейна вертелись в голове. Складывались в бездумные, не имеющие смысла фразы.

— Знаешь, не будь я герцогом, я пропустил бы твои слова мимо ушей, — Рихтер засветил на руке пламя. — И даже дал тебе в морду.

— В морду — без проблем, — хрипло отозвался воздушник.

— Я найду для Тайланны законного опекуна, и Армин никогда не узнает об этом разговоре.

Таммейн смотрел на расстроенное лицо сюзерена и молчал.

— Есть идея получше, — вдруг усмехнулся Таммейн. И на остреньком лице Олли эта усмешка смотрелась весьма и весьма пристойно.

Герцог вопросительно поднял бровь, и соратник пожал плечами:

— Расскажи ей и посмотри, что будет.

— Рискуешь впасть в немилость, — усмехнулся Рихтер. Идея товарища идеально легла на его собственные мысли. Армин всегда была откровенна, порой даже говоря о болезненных для любого оборотня вещах.

— Вымолю прощение на коленях, — задорно улыбнулся Таммейн и герцог с руганью начал снимать с соратника зачарованные булавки.

— У меня от твоей мимики на лице этой, гм, почтенной и покойной дамы мураши по спине скачут.

— Почтенной?

— Она мертва, — Рихтер аккуратно складывал тонкие булавки. — А значит, уже на другом суде. Я в это верю.

— А во что еще верить остается, — Таммейн криво усмехнулся.

лет назад его обидчик сбежал от мести воздушника на тот свет. И маг искренне надеялся, что Ад существует. Даже грешил побольше, чтобы попасть в соседний котел и убедиться: ублюдку хорошенько жарят пятки по выходным.

— Может, заглянем в таверну? — без особого энтузиазма предложил воздушник. Ему требовалось запить горечь воспоминаний. Но при этом больше всего хотелось назад в крепость.

— Давай домой, — покачал головой Рихтер, — у нас два оборотня и склянки — глядишь, что-нибудь вычуют.

— А мы в это время возьмем крепленое вино, соленые сухарики и поднимемся на старую башню. К ночи оттуда шикарный вид.

— Будем пить молча, пока не упадем, — герцог припомнил опыт прошлых посиделок с воздушником. Таммейн никогда не говорил о своем прошлом, но пару раз в год приглашал друга и сюзерена на такие вот пьянки. Рихтер не отказывал. Ему тоже было о чем помолчать.

— Вот спрашивается, что они вечно пешком таскались? — ворчал Таммейн.

— Потому что Крибба — маг зимы и может сокращать путь по снегу, — наставительно заметил герцог, помогая Таммейну скинуть с саней лапник. Лошадей воздушник укрыл пологом невидимости, который одновременно защищал их от холода. И нельзя сказать, что кони были довольны возвращением хозяев.

Таммейн взялся за поводья. По дороге до крепости мужчины обсудили с десяток тем, но к главной не вернулись. Вопрос о таинственном злодее висел в воздухе.

Крепость гудела. Еще издали Рихтер заметил, что часовые стоят иначе — явно стояли, собравшись вместе, прежде чем увидели сани и рванули на свои места. Значит, что-то обсуждали. Произошедшее в Усадьбе — не самая свежая новость, но что могло произойти днем?

— Надеюсь, вино с сухариками не накроется семейной жизнью, — негромко заметил Таммейн, глядя на открывающиеся ворота.

— Надеюсь, — поправил его сюзерен, — не случилось ничего, что повысит градус вина до орочьего самогона.

— Чистокровные орки не пьют.

— Но самогон производят.

— Да, но они считают, что это жидкость для растираний, — хмыкнул Таммейн.

Воздушник сразу ушел к казармам. Герцог же поспешил в дом. Еще только проезжая по мосту, он почувствовал, что сигнальные нити на одной из калиток оборваны. Как назло, это была калитка, ведущая к огрызку земли за стеной. И сейчас Рихтер с ужасом представлял, как ему сообщат о…

— Все живы, — навстречу супругу вышла Армин. — Я видела твою нить.

— Зачем тогда пошла? — герцог крепко обнял свою леди, зарылся лицом в пышные волосы и довольно вздохнул. Армин прижалась к мужу и удивленно вскинула брови:

— Лозедин вернулся? Вы помирились? Это хорошо, хоть я и не поняла причину вашего конфликта.

— Причину нашего конфликта не понял и я, — Рихтер отстранился, — но с чего ты решила?

— Парфюм, — пожала плечами Армин, — тебе не обмануть мой нос.

— Я люблю тебя, — задумчиво произнес герцог, поцеловал жену в кончик носа и предложил руку. Следуя в библиотеку, он даже не замечал, что в очередной раз сделало с леди его признание.

И только устроив Армин в кресле, налив обоим по бокалу легкого вина, он поинтересовался:

— Что в крепости случилось?

— Тайланна проснулась. По счастью, ей сейчас одиннадцать, не семь или восемь, как мы опасались, — Армин сочувственно сжала ладонь мужа. — Мы оставили ее наедине с куклами и книгами. И для нее это не стало неожиданностью. Ребенок не стремится к общению.

— Поэтому Олли и стала чем-то большим, чем наемный работник, она вытащила Тай из скорлупы. Как мне тогда казалось.

— Не всех нужно вытаскивать, — Армин улыбнулась, — не кори себя. Все уже произошло. Теперь нужно просто разобраться с последствиями. Ирга, хоть и чудит, но разработала план дальнейшей работы. Я его подправила. И хочу, чтобы с Тай работал Таммейн.

— Я тоже об этом думал, — герцог кивнул, — но что-то еще случилось, верно? Все обсуждают. Я ведь вижу.

— Первый опыт Крины в прорицании оказался успешным, — Армин улыбнулась, — у нас с тобой будут близнецы, мальчик и девочка. А лет через тридцать умрет много людей. Сам понимаешь, обычно предсказания правдивы лишь наполовину. Я бы на смерти не особо рассчитывала.

Герцог в немом изумлении смотрел на талию супруги, утянутую корсетом. И леди Данкварт поспешила его успокоить:

— Близнецов, Рихтер, тебе еще только предстоит сделать. И я хотела тебя попросить: можно, я устрою маленький сад, там, за стеной? Только скажи, что за клинопись там, — Армин нахмурилась, — от нее веет жутью.

— Я посмотрю, — Рихтер неопределенно пожал плечами. Будучи ребенком, он исследовал всю ту часть крепости и ничего такого не припоминал.

— Сегодня вечером я начну работу с твоим тату, — Армин повертела бокал в руках, принюхалась и сделала крошечный глоток. — Приятное вино.

— Для тебя заказывал. В нем почти нет алкоголя, — у герцог дрогнули руки. — Ты уверена?

— Сердце мое, не жди, что взмахну рукой, и все станет волшебным, — немного сердито произнесла Армин. — Придется потрудиться. Будет жечь, будет больно. Будет чесаться, и носить твою маску будет нельзя. Только ту, с лентами. И в ней тоже будут тампоны, пропитанные зельем. Зельями. Я знаю эту манера клейма. Так клеймят в Лесу.

— Я не был в Лесу.

— Я говорю не о рисунке, — Армин покачала головой, — а о самом принципе работы.

— Право, неловко себя чувствую, — Рихтер хмыкнул, — но я сегодня планировал ночевать не в супружеской постели.

— Сначала процедуры, потом иди куда хотел. Утром я учую все, — дернула бровью Армин и добавила: — я тоже не собиралась.

— А ты куда?

— Учуешь утром, — хитро улыбнулась леди Данкварт.

— Но это нечестно, — притворился обиженным герцог, — душа моя, я ведь простой человек. Пожалей ревнивого бойца, не дай погибнуть.

— Хорошо, у меня свидание с Джораном Бойдом. Я, он и несколько литров ценнейших зелий.

— Эпидемия разрослась?

— Как раз нет. Но на всякий случай, мы хотим заготовить впрок те снадобья, что можно хранить под стазисом. Поэтому, давай покушаем и разбежимся.

Глава 25

Чуткий нос подсказал леди Данкварт, чем занимался ее супруг всю ночь. И с кем. Фыркнув, Армин выдала герцогу маленький флакон очень полезного снадобья и сообщила, что обижена. И просит милорда Данкварта удалиться, дабы не раздражать чувствительные обонятельные рецепторы ее носа своим нехорошим запахом.