Вечером Мишель собрался и улетел в Лондон. Сын не походил на счастливого влюбленного. Нелидова не собиралась уезжать, как бы всем своим видом давая понять, что после того, что случилось, она должна остаться в доме. Артур все время злился и избегал общения.

Елена Петровна раскладывала пасьянс и раздумывала. В том, что произошло, она винила, прежде всего, себя. Не надо было вестись на глупые интрижки Нелидовой. Бабка и внучка в чем-то обхитрили ее. Теперь, Мишелю придется жениться на Юне, которую он терпеть не может. «Что я наделала? Боже, прости мне мою глупость!» — воскликнула в сердцах Строганова. Ей самой не нравилась будущая невестка. Взбалмошная Юна была, просто, невыносима. Одно дело — простые знакомые, другое дело — родственники. К тому же, жить им доведется под одной крышей. «Ничего не поделаешь, придется засылать сватов, вздохнула графиня. — Видно, свадьбы не избежать. Бедный Артур, он терпеть не может будущую мачеху. Ну почему Ольга тогда уехала?».

Перед отъездом мать спросила у сына:

— Мишель, как мне поступить? Ты уезжаешь и не даешь распоряжений относительно Нелидовой.

— Мама, поступай, как знаешь, — с безразличием отвечал сын.

— Но ты пойми, что после того, что с вами произошло, ты просто обязан жениться.

— Мне уже все равно. Даже если свадьба состоится, я сразу же уеду из дома. Буду жить где угодно, только не под одной крышей с Юной. Я не люблю ее, она даже мне не симпатична.

Строганова была в растерянности. Скрепя сердцем, она начала подготовку к свадьбе. Сын просил не делать пышных торжеств. Венчаться с Юной он наотрез отказался. Ну что ж пусть будет скромный домашний ужин, и бракосочетание в мэрии. Честно говоря, барышня Нелидова большего и не заслуживает.

Дашкова считала свой поспешный отъезд из Парижа бегством. Она даже никого не поставила в известность. Ее мучила мысль, что она причинила непоправимую боль Мишелю. Дашкова все же набралась храбрости и позвонила через три недели, чтобы узнать, как обстоят дела в семействе Строгановых. С облегчением вздохнула, когда услышала, что трубку снял камердинер. Слуга не узнал, кто звонил, Ольга постаралась изменить свой голос. Услышанное поразило Дашкову как гром среди ясного неба. Камердинер сказал, что граф Строганов скоро женится на мадемуазель Нелидовой. Ольга недоумевала, откуда взялась эта Нелидова. Ведь при ней о ней никто ничего не говорил. Сердце зашлось от боли: «Значит, Мишель не долго страдал, тут же нашел мне замену!». Облегчением было то, что Ольга снова оказалась дома. Она сразу же пошла работать, чтобы не сидеть сложа руки. Редактор с удовольствием взял ее на прежнее место.

— Я рад, Оленька, что ты вернулась, — Анатоль от удовольствия потирал руки. — Мне не хватало такого работника, как ты.

— Я тоже очень рада, — вяло улыбнулась Дашкова.

— Но я не понимаю, почему ты вернулась? Ты же, кажется, вышла замуж за француза.

— Мы не были женаты. Свадьба должна была состояться три недели назад, но в последнее время все расстроилось.

— Жених тебя бросил! Как он посмел?

— Никто меня не бросал. Я сама решила уехать.

— Но этот, Мишель, он, наверное, приедет за тобой?

— Думаю, что нет. Он очень занятой человек. Ему не резон мотаться туда сюда из одного конца Европы в другой.

— Значит, вы расстались. Странно, я думал, что у вас с ним все серьезно.

— Я тоже так думала, Анатоль. Но не все всегда зависит от нас, к сожалению.

— Понимаю, тебя, наверное, не приняли его близкие.

— Да, у меня не сложились отношения с будущей свекровью, — сказала первое попавшееся на ум Дашкова, чтобы прекратить ненужный разговор.

Жизнь потекла своим чередом. Работа, дом, визиты к врачу. Дашкова, по-прежнему, жила у себя. Смирнов также жил на своей квартире. Еще в Париже они решили жить вместе как муж и жена. Правда, Сергей предложил гражданский брак. Дашкова в тот момент была согласна на все. По приезде в Москву, выяснилось, что Ольга не может пока переехать к Сергею. Его дом находился очень далеко от редакции. Ольге требовалось утром два часа, чтобы добраться на работу. Столько же времени уходило и вечером, чтобы добраться домой. Ольга плохо переносила беременность, тряска в городском транспорте, да и в машине тоже, ее утомляла. Она категорически отказалась переезжать из своего дома, редакция была рядом, в 30 минутах ходьбы.

Смирнов также проявил свой характер. Он наотрез отказался переезжать к жене, потому что его дом стоял неподалеку от художественных мастерских. Парижская идиллия очень быстро кончилась. Молодые все чаще стали выяснять отношения, вместо того, чтобы предаваться радостям семейной жизни. Через месяц после своего бегства Ольга поняла, что она сделала ошибку. Смирнов был идеальным любовником. Нежным, ласковым, страстным. Упоительно романтичным. Его красота сводила Ольгу с ума. Им было так хорошо вместе. Но и жить вместе они не могли. Слишком похожи были их характеры, как одинаковый заряд батарейки. У них была типичная векторная связь. Ольга и Сергей не могли жить друг без друга. Но и находиться вместе долгое время они не могли, о разрыве тоже не могло быть и речи.

Добавляло масла в огонь и нынешнее состояние супруги. Ольга подурнела, располнела, под глазами появились мешки, ее изматывал будущий малыш. Она стала безумно ревнивой. В ее голосе появились сварливые нотки. Любое несогласие с ней вызывало раздражение и злость. Ольга кусала губы и злилась на Сергея. Он все реже стал приходить к ней домой. Объяснял все загруженностью на работе. А Ольга страшно ревновала и устраивала сцены ревности. У нее вошло в привычку без предупреждения навещать мужа на работе. Она боялась его застать с другой женщиной. И все же упрямо навещала его в надежде застукать с кем-то. Она мучила себя и Сергея рядом с собою. Жизнь постепенно превращалась в ад. Единственным утешением была любимая работа. Но и она со временем перестала радовать Дашкову. Она не могла уже полностью отдаться работе, и выложиться на все сто. Не могла бегать по этажам и кабинетам как угорелая, как раньше. К концу рабочего дня женщина уставала так, что света белого не видела.

Лечащий врач порекомендовал пациентке сменить обстановку. Голос доктора звучал строго и убедительно:

— Ольга, у вас сильное нервное истощение. По-видимому, вы пережили сильный нервный всплеск. Бурные эмоции, как правило, забирают очень много энергии. Отсюда возникает упадок сил, сильная усталость по утрам, потеря работоспособности. На этом фоне может возникнуть депрессия, разочарование в жизни.

— Да, доктор, я так устала. В последнее время меня ничего не радует. Ни музыка, ни хороший фильм или книга, — Ольга посмотрела на врача в надежде, что он ей что-то посоветует.

— Я бы вам порекомендовал пешие прогулки. А еще лучше смена обстановки. Вам надо купить путевку в пансионат. В одном из пансионатов за городом, есть специальная программа для беременных женщин. Питанием вы останетесь довольны. Воздух там чудесный, природа замечательная.

— Но доктор, я же работаю, — жалобно простонала Дашкова. — Меня никто не отпустит.

— Вы должны настоять на своем. Думаю, что редактор вас отпустит, вы все равно сейчас работник никакой.

— Это точно.

… Пансионат «Лесной орех» был одним из лучших, цены на путевки были сравнительно недорогие. Поэтому все номера были заняты. В столовой во время приема пищи собиралась куча народа, этот человеческий рой оживленно гудел. Отдыхающие весело и беззаботно предавались всему, что требовал от них распорядок дня. Дружно собирались кучками и ходили на обеды, посещали процедурные кабинеты, тренажерный зал и плавательный бассейн. Вечером все собирались в танцевальном зале. Танцевали все, даже старики и старушки. Любители авантюр искали себе партнеров для более близкого знакомства. Дух беззаботности и романтики витал повсюду.

Сибаритский образ жизни не очень понравился Дашковой. Честно говоря, она не привыкла отдыхать. Она привыкла работать, даже в выходные она бежала на интервью, писала очерки или сидела в исторических архивах. Дома были цветы, собака, кот. Все требовало постоянного ухода, полива, корма. Вечером Дашкова садилась читать книги. Книги она любила с детства, именно книга была ее самым лучшим другом. Так уж повелось, менять привычки женщина не собиралась. Она набила дорожную сумку книгами и женскими журналами. Знакомиться Дашкова ни с кем не собиралась. Так называемые «курортные» романы ее не интересовали.