Он принял его, очевидно, за какую-то часть человека и с торжествующим видом набросился на него. Он принялся топтать и бить его копытами, колол его рогами и, разорвав его, разбросал в разные стороны все продукты, которые Мак-Легган накупил в посёлке.

Жестянка с патокой, маленькая жестянка с толчёным перцем, завёрнутая в ярко-красную бумагу, белый мешок с мукой, пакет с бобами и пакет с сахаром — всё разлетелось по траве. Бобы и сахар рассыпались в самом начале, жестянки откатились в сторону, и олень обратил всё своё внимание на мешок с мукой. Он распорол его рогами и, ткнувшись в него мордой, фыркнул изо всей силы. Расправившись так легко с мешком, он решил, что теперь можно снова заняться Мак-Легганом. Он вернулся к дереву и поднял вверх глаза, густо окаймлённые мукой. Затем он с вызывающим видом фыркнул носом, красные ноздри которого были осыпаны мукой.

Мак-Легган так рассердился, что напудренная морда оленя нисколько его не рассмешила. При виде своих разбросанных драгоценных припасов все симпатии его перешли на сторону пантеры.

— Надеюсь, что пантера хорошо проучит тебя за это! — крикнул он и выругался.

В ответ на это олень сделал новую попытку добраться до него. Разочарованный и на этот раз, он вернулся к мешку.

Бобы, сахар и мука не могли больше сопротивляться ему, и он направился к маленькой красной жестянке с перцем, отлетевшей к соседнему дереву. Он разбил её ударом копыта и, схватив её рогом, подбросил в воздух. Жестянка упала ему на плечи, и перец высыпался на шею, покрытую длинными волосами. Удивлённый таким нападением жестянки, олень быстро повернулся. Но, попытавшись окончательно уничтожить копытами дерзкую жестянку, он разразился вдруг громким, судорожным чиханьем. Ни разу ещё в жизни не случалось с ним ничего подобного. Растопырив ноги, стоял он и чихал, чихал без конца.

Гнев Мак-Леггана сразу прошёл. Он пришёл в восторг. Он готов был уже захохотать. Но вдруг увидел на ветке, над самой головой оленя, притаившуюся пантеру. Она прыгнула вниз и вонзила зубы и когти в шею оленя.

Олень отчаянно чихал. Но нападение пантеры привело его несколько в себя. Он фыркнул, высоко прыгнул в воздух и начал лягаться, становиться на дыбы, надеясь таким способом сбросить с себя противника. Видя, что это ему не удаётся, он метнулся и сторону и, подняв морду, принялся колотить рогами сидевшую на спине пантеру.

Пантера продолжала терзать его зубами и когтями, решив, по-видимому, ни за что не слезать со спины. Но тут перец, которым была обсыпана шесть оленя, попал в глаза и нос пантеры. Удивлённая, она глухо заворчала и затем начала судорожно чихать. В самый разгар её чихания олень ещё раз метнулся в сторону, и пантера, полуослепшая от перца, свалилась на землю. Мак-Легган едва не погиб из-за этого — он так расхохотался, что чуть не упал с дерева.

Стряхнув с себя пантеру, олень яростно бросился к ней, собираясь нанести ей удар передними копытами. Но пантера успела увильнуть от удара и, обойдя кругом оленя, попыталась снова вскочить ему на спину. Полуослепленная однако перцем, она не рассчитала расстояния и только слегка зацепилась за него когтями. В то время, как она старалась удержаться и увильнуть от ударов рогов, перец снова попал ей в нос. Несмотря на сверхъестественные усилия удержаться от чихания, голова её поднялась вверх, спина выпрямилась, пасть раскрылась, и она разразилась громким, судорожным чиханьем. Как заворчала она от бешенства и разочарования, когда почувствовала, что снова падает на землю, беспомощно размахивая лапами по воздуху!

Придя в себя, она, словно пружина, отпрянула в сторону. Но на этот раз движения её были не так быстры, и одно из воинственных копыт оленя изо всей силы хватило её по бедру. Удар, на её счастье, пришёлся наискось, иначе он мог бы повредить ей кости. Однако и этого было достаточно. Она сердито заворчала, нырнула в кусты, вскарабкалась с трудом на другое дерево и стала ползком пробираться среди переплетённых ветвей наутёк. Она не хотела больше оленьего мяса с таким странным запахом.

С полминуты стоял победитель неподвижно, не спуская с неё сверкающих глаз, сердито фыркал и тряс рогами. Подойдя затем к дереву, он взглянул на Мак-Леггана, как бы говоря: «Видел? Так отделаю я и тебя, если ты спустишься вниз и тронешь меня!»

Бок и шея его были ранены, но он не обращал на раны никакого внимания. Видно было однако, что он устал, так как он не пытался больше сбросить Мак-Леггана с дерева.

— Молодец! — сказал Мак-Легган, вытирая слезы, выступившие у него на глаза от смеха.— Никогда не думал, что олень может так отделать пантеру!

Олень с полным пренебрежением отнёсся к этому комплименту и, повернувшись к имуществу Мак-Леггана, смотрел на него, раздумывая, очевидно, нельзя ли ещё его как-нибудь попортить.

Конечно, можно! Вот там блестит жестянка с патокой. Он бросился к ней и, несмотря на крики Мак-Леггана, так хватил её копытом, что пробил огромную дыру, откуда тотчас же забулькала желтовато-коричневая густая жидкость. Олень с изумлением посмотрел на жестянку и затем с пренебрежением ткнул её рогом. Один из отростков рога проткнул стенку жестянки насквозь. Поспешно подняв вверх голову, олень попытался подбросить жестянку на воздух.

Но, к великому его удивлению, она осталась висеть на роге. Густая и липкая жидкость хлынула из неё потоком, окатив ему голову, уши и морду. С негодованием затряс олень рогами. Из жестянки вытек новый сладкий поток патоки. Патока залила ему всю шею и раненый бок. Видя, что ничтожная, но крайне упорная вещь не хочет расстаться с ним, он склонил рога к земле и с негодованием ударил жестянку задним копытом, пробуя сбить её. Но попытка эта кончилась полной неудачей, и он с бешенством принялся рыть землю копытами. А патока тем временем продолжала литься из жестянки и покрыла густым слоем листья, стебли и землю. Олень, подняв вверх голову, оглянулся кругом с растерянным видом, как бы впервые в своей жизни теряя веру в собственную свою доблесть и силу.

Мак-Легган взвизгивал от восторга. Уцепившись крепко руками и ногами за ветку, чтобы не упасть, он покатывался со смеху. Когда звуки этого смеха донеслись до слуха оленя, он подошёл к дереву и взглянул вверх, но не с яростью, как раньше, а с упрёком.

— Проваливай! — крикнул Мак-Легган.— Ты уморишь меня от смеха.

Глаза оленя сверкнули, и он сердито потряс рогами. Не успел он тряхнуть ими, как жестянка, пустая на этот раз, глухо стукнулась об его рог. Огонь в глазах оленя сразу погас, и он судорожно метнулся в сторону. Жестянка опять стукнулась. Олень метнулся снова и с бешенством потряс головою. Жестянка застучала громче. Мужество доблестного борца, которого не могли устрашить ни соперник, ни пантера, ни даже человек, испарилось, как вода. В паническом ужасе бросился он в кусты. Жестянка продолжала стучать, и олень мчался всё быстрее и быстрее.

Мак-Легган, уставший от смеха, спустился с дерева и занялся осмотром своих исковерканных припасов. Всё было истреблено, кроме топора.

— Спасибо, что хоть топор мне оставил,— сказал он.— Впрочем, я не сердился бы на тебя, если бы ты уничтожил даже топор! За такое представление можно заплатить вдвое больше, чем я заплатил.

ПТИЧИЙ ОСТРОВ

Далеко в стороне от пути, по которому ходят суда, в самой пустынной северной части Атлантического океана, поднимаются к бледному, неприветливому небу чёрные скалы небольшого острова. Окружённый неумолчным грохотом прибоя, островок этот дрожит от криков бесчисленных стай морских птиц.

Почти весь остров состоит из камня — серых зубчатых скал, тяжело громоздящихся друг на друга, и одного высокого обращённого на восток утёса, изрытого трещинами и впадинами. Только на южной стороне острова вместо камня — песок. Здесь в холодном туманном июне появляются пучки жёсткой травы, слегка окрашенной в зеленоватый цвет.

На этом уединённом и бесплодном клочке земли, которого избегали даже китоловы из-за окружающих его вероломных рифов, не было, конечно, людей. Тем не менее он весь был наполнен шумом и гулом бурной жизни, так как морские птицы считали его раем. Каждый фут его почвы, все его скалы и пески были населены миллионами тупиков, поморников, чистиков и полярных чаек, заглушавших своими хриплыми пронзительными голосами даже гром прибоя.