— Нет, — Виктор посмотрел мне в глаза и улыбнулся в ответ. — Признаться честно, меня всегда интересовала исключительно ваша троица, Вероника, потому что именно вы — последние выжившие, а значит наиболее эффективные, и именно вы уничтожили главного последователя Гхаттота. Я всегда мечтал, что однажды буду вместе с вами служить на благо Отдела. В свои двенадцать я был крайне расстроен, узнав, что вас с братом отправили в отставку.

— Скучно в отставке, да? — пошутил Никита. — Решили вернуться и размять старческие косточки?

Виктор опять закатил глаза, но ничего не сказал. Я же слова его друга проигнорировала и решила, что пора переходить к делу.

— А теперь слушайте внимательно, господа. Чтобы сражаться с противником, противника нужно знать.

— Да их отличить легко, — снова вмешался Никита. — У них не лица, а сплошные задницы в бородавках, вот честное слово. И кожа белая.

— Последователи Гхаттота так и выглядят, — согласилась я. — Но не одни они наша проблема.

— Ты забыл про агентов второй волны, — сказал Виктор. — Они поопаснее будут.

— Именно, — подтвердила я. — Но есть еще и порождения Зоога и дети Кхутуру.

— Разве вы не всех истребили? — искренне удивился Виктор.

— Вряд ли. За время своей жизни они успели расселиться по всему миру. Где-то наверняка еще остались. Итак, все вы знаете о трех богах: Кхутуру, Зоог и Гхаттот, — внутренний голосок напомнил про Кайраджа, но вслух я благоразумно об этом не сказала. — Кхутуру был на земле когда-то очень давно, и был уничтожен орденом паладинов, который ныне и перерос в такую организацию как Отдел. После Кхутуру явился Зоог, и случилось с ним то же самое, однако каждый из богов оставлял после себя своих порождений. Например, бестии и чудовища, называемые детьми Кхутуру, и баньши с вампирами, они же порождения Зоога. Задача Отдела — уничтожать богов и всех их тварей.

— Ну, это мы знаем, — Никита откинулся в кресле на спинку, оставив второй уже опустошенный бокал вина.

— Сомневаюсь, что ты это знал, — поддел его Виктор.

— Ну не совсем уж я идиот, — нисколько не обидевшись, отозвался тот.

— Зоог явился примерно через двести лет после победы над Кхутуру, а за ним еще через примерно сто лет пришел Гхаттот. Разумеется, все они наши враги, но как верно заметил Виктор, самой большой проблемой являются агенты второй волны. В отличие от белокожих лысых гхаттитов, эти ничем не отличаются от людей и не чураются услугами наемников, так что визуально определить их или их приспешников как врагов мы не можем.

— Ага, вот почему ваш брат спрашивал нас про шпионство на Гхаттота, — уточнил Никита.

— Именно, — кивнула я. — Так что увы, сейчас наши враги почти люди. Но они не те, кем были раньше, они полностью подчинены своему богу, и во всем виновата черная кровь. А теперь объясняю, зачем я все это рассказываю. Вам придется работать со мной и моим братом, поэтому вам нужно знать о мерах предосторожности. Мы еще более приближены к Гхаттоту, чем даже агенты второй волны, именно поэтому мы еще более опасны, чем они.

— Да уж, я заметил, — хмыкнул Никита.

— Прекрати паясничать, Никита. В нас с братом столько черной крови, что хватит на сотню таких, как ты. Я говорю о безумии, смертельной особенности, которой обладают все агенты первой волны.

— Это что-то новенькое, — удивился и сразу заинтересовался Виктор. — Вы не могли бы рассказать подробнее?

— Чтобы нас не устранили, мы, чернокровные, скрывали это от Отдела. Если мы слишком много используем свою силу или находимся на грани гибели, то можем впасть в безумие. В этом состоянии мы значительно менее уязвимы, более сильны, и, к сожалению, не отдаем себе отчет в своих действиях. Проще говоря, если я или Влад впадем в безумие, мы полгорода вырежем, прежде чем нас убьют.

— И насколько легко ввести вас в это состояние? — Виктор сразу подошел к делу практично.

— Очень сложно, но возможно. Если вы видите, что мой брат стал похож на гхаттита, от вас требуется одно — бежать как можно быстрее и дальше, а если я еще не в курсе о случившемся, об этом нужно срочно сообщать мне. Это понятно?

— А что значит стал похож? — уточнил Виктор. — Он лишится волосяного покрова и его тело изменится?

— Когда это случится, ты поймешь, — я улыбнулась.

— А если это случится с тобой? — Никита наконец посерьезнел.

— Это одна из моих способностей, я не впадаю в безумие.

— Позволю себе заметить, что в истории значится один подобный случай безумия… С какой-то из групп агентов, — Виктор нахмурился, вспоминая.

— Всезнайка что-то забыл? Ушам не верю.

— Нет, это не группа… — Виктор ничего не ответил другу. — Если я не ошибаюсь, позывной этого агента Ночь, верно?

Я кивнула. Как бы неприятно мне ни было об этом думать, воспоминания пришли сами…

ТОГДА. Безумие черной крови

Я сидела в ванной. Горячая вода приятно облегала тело вместо одежды. Вода была жарковата, так что одну ножку я высунула наружу. Единственными моими атрибутами сейчас были миниатюрные очки на кончике носа и книжечка в руках, которую я читала. Не занятая книгой рука опиралась локтем на край ванной, а указательным пальцем подпирала висок. Эдакая примерная ученица в скромно-развратном виде. Влад стоял рядом с холстом и рисовал. Что ж, участвовать в этой композиции мне нравилось. Во-первых, до меня долетали отголоски его возбуждения, приятно лаская разум, а во-вторых, было не скучно. Я изучала теорию относительности, а не просто сидела, копаясь в своих мыслях.

От приятного занятия отвлек звонок в дверь. Я опустила книжку на колени аккуратно, чтобы не намочить, и поверх очков молча вопросительно посмотрела на брата. Он верно понял мой немой вопрос, нужно ли мне открывать, и отложил кисть и палитру.

— Я открою. Будь здесь, — он покинул ванную.

Приятно, когда тебя понимают без слов. Я воспользовалась неожиданной передышкой, чтобы встать и потянуться. Капельки воды заскользили по округлым изгибам тела, и я, представив себя со стороны, решила подождать брата так. Мне нравилось его дразнить: кто бы там ни пришел, иметь меня прямо при нем он не станет, а значит будет сидеть и молча хотеть меня без возможности получить. Своеобразная месть за содеянное шесть лет назад, в мои двадцать.

— Вероника! — голос брата раздался сверху. — К тебе пришли.

Я вздохнула и недовольно поджала губы: брат ко мне не спустится. Пришлось вылезать и одеваться. Когда я вышла в гостиную, меня там ждала Оксана, миловидная блондиночка, лет на пять старше меня. Мы познакомились еще в школе, а после она со своими двумя друзьями оказалась одной из тех, кто выжил после принятия сыворотки. Во время учебы близкими подругами мы не были, сдружились со временем, будучи теми единицами, что выжили после принятия черной крови.

Сейчас она сидела на диване в форме отдела бледная, как смерть. Смотрела в одну точку перед собой, смирно сложив руки на колени, что не похоже на нее. Помимо этого обеспокоили меня еще две вещи. Во-первых, она в форме. Все еще на задании что ли. А во-вторых, она весьма жизнерадостный человек. Ума не приложу, что же такого могло случиться, что она такая мрачная.

— Ночка! — я широко улыбнулась. — Рада твоему визиту, дорогая!

Ночь — ее позывной, и он прилепился к ней так сильно, что ее так порой называло даже начальство, что уж говорить про остальных.

Я наклонилась к ней и чмокнула в щеку. Обычно Ночка мне свою щеку подставляла, но сейчас она осталась сидеть, глядя перед собой стеклянным взглядом, и тихо произнесла.

— Они погибли, Вероника.

— Кто?

Я не сразу поняла, о ком она. А может просто не пожелала понять, догадаться было несложно.

— Они, — она произнесла это слово с нажимом, чем подтвердила мои худшие опасения.

Агенты Чернобог и Белобог — один проклинатель, другой предсказатель — ее напарники и по совместительству любовники. Я не вдавалась в подробности ее личной жизни, но одно знала точно: именно они помогали ей справиться с безумием черной крови, как и она — им.