Постоянный приток индийских торговцев, буддийских проповедников и монахов, ремесленников, художников и т. д., привоз соответствующих товаров, ремесленных, литературных и художественных произведений — все это увеличивало масштабы индийского влияния[2310].

Религиозные буддийские сооружения восходили к индийским прототипам, хотя и не являлись их простыми копиями. «Посредником» между Восточным Туркестаном и Индией была Средняя Азия. Кроме того, в Восточном Туркестане эти нововведения получали местную переработку. В результате возникли, например, своеобразные виды башенных ступ, послужившие одним из источников последующего развития такого важнейшего типа китайской архитектуры, как пагода. Индийская струя в восточнотуркестанском искусстве также была очень сильна.

Язык многих обнаруженных здесь документов — санскрит или один из пракритов; письменность брахми использовалась некоторыми местными языками; многие жители носили индийские имена; служебная терминология нередко была индийской. Найдены древнеиндийские литературные произведения на индийских языках и в переводах на местные (некоторые из них не обнаружены на территории самой Индии). Огромную ценность представляют фрагменты некоторых произведений санскритской буддийской литературы, ранее известные только в китайских и тибетских переводах[2311], а также драматических произведений, принадлежавших, в частности, Ашвагхоше.

Кроме археологических данных мы имеем свидетельства современников. Так, Фа Сянь говорил об одном из княжеств, находившихся на востоке Синьцзяня: «Миряне и шраманы этой страны следуют религии Индии, только некоторые делают это тщательней, а другие небрежней. При продвижении на запад все минуемые страны подобны в этом отношении, только люди отличаются по языку. Однако те, которые считают себя учениками Будды, используют индийские книги и индийский язык»[2312].

Особенно заметно проявилось индийское влияние в Хотане. Согласно китайским источникам, местная династия даже носила индийские имена и выводила свое происхождение от Ашоки[2313]. Расположенный здесь буддийский монастырь Гомативихара считался в древности важнейшим центром буддийской учености. В нем, по утверждению Фа Сяня, проживало одновременно до 3 тыс. монахов[2314]. Другим важным центром индийского влияния был г. Кучи (совр. Куча). Сюань Цзан насчитал в нем 100 монастырей и 5 тыс. монахов[2315]. Исключительно важные археологические находки были сделаны также в Турфане.

Огромный вклад в изучение индийской культуры Восточного Туркестана внесли отечественные ученые, прежде всего С.Ф.Ольденбург[2316].

Индия и Китай. Вследствие отдаленности друг от друга этих двух стран и трудностей сообщения между ними они долго были мало связаны между собой. Имеются сведения о существовании торговых путей между Индией и Китаем во II в. до н. э. Начиная с I в. н. э. торговля постепенно росла. По суше она велась главным образом через Синьцзян (Великий шелковый путь). Путь через Бирму и Сычуань был более трудным и, видимо, так и не приобрел столь же существенного значения. По мере совершенствования судов и возникновения индийских торговых колоний в Индонезии и на Индокитайском полуострове развивалась морская торговля. Путешествие Фа Сяня морем из Индии в Китай происходило в 414 г. по хорошо известному и освоенному маршруту с о-ва Ланки в Кантон. Основными товарами, шедшими из Китая в Индию, были шелк и шелковые ткани. В обратном направлении везли хлопчатобумажные ткани, пряности, благовония, драгоценные камни, жемчуг. На товары обеих стран был устойчивый спрос.

Второй век нашей эры ознаменовал собой начало китайской экспансии на запад. В связи с этим в обеих странах росло стремление установить политические контакты. Растущая торговля также подталкивала к сближению. Однако до тех пор, пока Северная Индия входила в состав Кушанской империи, непосредственные связи были затруднены из-за враждебных отношений между Кушанами и Китаем. А затем условия для них стали мало-подходящими вследствие политического хаоса и хозяйственной разрухи, воцарившихся в Китае с развалом империи Хань (конец II — начало III в.) и дававших о себе знать и в последующее время. В периоды стабильности дипломатическая активность усиливалась. Так, в Северовэйском государстве с середины V в. менее чем за 70 лет побывало восемь посольств из североиндийских государств. Лучшее знакомство друг с другом индийского и китайского народов привело к сближению между ними и в культурной области. Но Китай заимствовал больше, чем давал. Важным обстоятельством, определившим такой характер культурных взаимоотношений, было распространение в Китае буддизма[2317].

По китайским преданиям, первое появление в Китае индийских буддистов-миссионеров относится к концу III в. до н. э. Более достоверным можно считать предание о прибытии в Чанань в VI в. н. э. по приглашению китайского императора Минь-ди двух монахов — Дхармаратны и Кашьяпы Матанги. Тогда же, как утверждается, был основан в Чанани первый буддийский монастырь. «В действительности, — пишет крупнейший знаток этой проблемы Э.Цюрхер, — остается неизвестным, когда именно буддизм проник в Китай. Он должен был медленно инфильтрировать с северо-запада, через две ветви континентального шелкового пути… к Северо-Китайской долине, где в эпоху Младших Хань располагалась столица — город Лоян. Эта инфильтрация должна была иметь место между первой половиной I в. до н. э. … и серединой I в. н. э., когда существование буддизма впервые засвидетельствовано в синхронных источниках»[2318]. По мнению Й.В. де Йонга, древнейшее свидетельство о проникновении в Китай буддизма датируется 65 г. н. э.[2319]

Несмотря на поддержку государства, буддизм долго не имел особого успеха. Прочные корни он начал пускать только с середины III в. В начале VI в. буддийские монастыри в Китае насчитывались десятками тысяч, а монахов и монахинь, согласно китайским данным, было будто бы свыше 2 млн.[2320] Из Индии все это время группами и в одиночку прибывали в Китай ученые монахи. Китайские источники сохранили имена наиболее прославившихся из них. Но буддисты направлялись в Китай и из «буддийских» областей Средней и Центральной Азии. Одновременно росло число китайских паломников, прибывавших в Индию — «Священную землю» буддистов — для совершенствования в буддийском знании, для получения рукописей канонических сочинений и просто для поклонения святым местам. Некоторые из паломников — Фа Сянь, Сюань Цзан, И Цзин — оставили описания своих путешествий, являющиеся важными источниками по истории Индии в древности и в раннее средневековье.

Прибывшим в Китай и местным буддистам требовалось большое количество религиозной литературы, и должны были быть, люди, способные читать ее в подлинниках на санскрите, пали и других языках и переводить на китайский. Существовала и устная традиция передачи текстов; возможно, что многие буддийские сочинения переходили из уст учителя к ученикам. Так, согласно традиции, кашмирский монах Сангхадэва по памяти перевел на китайский язык значительное по объему буддийское произведение. Для переводов составлялись целые группы, варианты переводов обсуждались, выбиралась необходимая терминология. Специальные люди были заняты переписыванием текстов. Это способствовало усвоению китайской интеллигенцией индийской терминологии и фразеологии, философских понятий, литературных жанров и т. д. Пробуждался интерес и к индийской науке: переводились научные трактаты по математике, астрономии и медицине, ко дворам правителей и знати приглашались индийские астрономы и врачи. При строительстве буддийских храмов и монастырей заимствовался опыт индийского зодчества, в частности в сооружении пещерных храмов. Первые предметы культового назначения в буддизме были по происхождению индийскими или создавались мастерами, приглашенными из Индии. Даже когда основными исполнителями стали китайские мастера, они в течение многих веков следовали традициям индийского искусства в живописи, скульптуре и художественных ремеслах. Приобрела распространение индийская музыка.