Слова полковника явно не убедили Волка. Он со стуком опустил стакан на столик и расправил плечи.

– Есть старая поговорка: «К каждому замку можно подобрать ключ». Просто нужно идти в ногу со временем.

– Преступление и розыск – это постоянная война, в которой идет вечное соревнование, совершенствование средств защиты и нападения, – вкрадчиво заметил Тигр.

– Преступность растет, если верить статистике, – добавил Леопард. – И что ты скажешь насчет большого ограбления поезда в Англии?

– Я скажу, что большинство из них поймали, – заметил полковник.

Белые зубы Волка сверкнули совсем по-волчьи.

– Лис прав. Но эта английская банда сама себя выдала. Они оставили уйму отпечатков пальцев, а это все равно что разбросать свои визитные карточки с именем и адресом. Сейчас почти все они за решеткой. Плохая организация и хорошая работа полиции. Мы-то никогда не отличались тупостью. Не промахнулись бы и теперь.

«Очень кстати возникло это ключевое слово „теперь“», – подумал Рокбрюн.

– Давайте допустим, чисто теоретически, конечно, что у немцев того времени была бы в распоряжении французская полиция семидесятых годов, – сказал он. – Неужели вы всерьез думаете, что мы смогли бы творить такие вещи, как тогда, и уходить безнаказанными?

Волк рассмеялся, закинув назад темноволосую голову.

– Я уверен в этом, даже если бы французская полиция оказалась вдесятеро проворнее, чем тогдашние боши.

В атмосфере комнаты явно скапливалось электричество, и Рокбрюн подумывал, не проскочит ли искра, если он поднесет сейчас палец к железному столу. Сейчас они не могут не вспомнить историю с двенадцатью украденными картинами, – подумал он. – Ювелирная была работа по планированию, соблюдению графика и исполнению. А раз вспомнят, наверняка подумают и о том, что именно Лис смог тогда решить проблему.

– Раз вы все считаете себя такими умниками, – обратился он к друзьям, – позвольте предложить вам теоретическую задачу.

– Задача? Замечательно! – поддержал вежливый Тигр. – Но сначала позвольте мне наполнить стаканы, чтобы все мы немножко освежили мозги.

Полковник откинулся в кресле, пытаясь таким способом изобразить полную расслабленность и спокойствие.

– Вечером в следующую субботу, – сказал он, – в казино «Серебряные пески» пройдет Августовский благотворительный бал. Там будет петь американская звезда Томми Рич, икру будут раздавать столовыми ложками, сувениры для всех дам, играют три оркестра, а в конце – суперфейерверк. Билеты по пятьсот франков.

Четверо слушателей молча крутили в руках стаканы, но полковник, замечавший все не хуже, чем скоростная широкоугольная камера для аэрофотосъемки, уже прикидывал, правильно ли он понял смысл взгляда, молнией проскочившего между Тигром и Волком.

– Американская газета «Геральд Трибюн», – продолжал он, – сообщает, что там ожидается не только появление всех дам большого света, которые в это время окажутся на побережье, но и скопление ювелирных украшений, общую стоимость которых оценивают в сорок-пятьдесят миллионов долларов.

Из груди Леопарда вырвалось что-то среднее между свистом и астматическим хрипом.

– Господи! Я и не представлял, что может дойти до такого! Это был второй сигнал тревоги, который уловил полковник.

А взгляд, который он перехватил, – был ли он на самом деле? И почему владелец магазина электротоваров поражен стоимостью драгоценностей, которые будут представлены на балу? С другой стороны, что здесь подозрительного? В конце концов, автор американской статьи выбрал тему, которая интересна каждому. В их реакции не было на этот раз ничего подозрительного.

Казино «Серебряные пески», построенное всего год назад, выглядело в плане как большая буква Т, расположенная ножкой в сторону суши. По дамбе к основанию Т подходила четырехполосная дорога, заканчивающаяся огромной прямоугольной автостоянкой. По обе стороны дамбы, совсем рядом с дорогой, были оборудованы причалы для яхт и небольших катеров. За стоянкой находилось само казино – современная конструкция из стекла, бетона и полированной меди, в одном крыле которой размещается здание Оперы, в другом – театр Варьете. А сторона, выходящая к Средиземному морю, представляет собой большую открытую террасу, с которой открывается прекрасный вид на Венецианскую лагуну. Здесь предполагается разместить сотни столиков и сцену для участников карнавала.

Строители казино наверняка учитывали, что в разгар сезона в его игорных залах каждую ночь будут перетекать из рук в руки миллионы долларов. Здание с трех сторон окружено водой. Единственная подъездная дорога выходит на шоссе Канны – Антибы, не имеющее никаких боковых ответвлений.

– Как вы хорошо себе представляете, – продолжал полковник, удобно заложив руки за голову, – и в казино, и вокруг него будет полно агентов. Подступы к казино будут забиты кем угодно, кроме обладателей билетов. На помощь местной полиции будут брошены Национальная полиция общественной безопасности, подразделения знаменитой КРБ – Компании республиканской безопасности. Морская полиция будет контролировать побережье. Поблизости разместятся вертолеты, среди официантов и гостей будут шнырять сыщики в штатском, которые подадут сигнал тревоги при первых же признаках чего-то подозрительного. Дороги перекроют мотоциклисты из Национальной жандармерии, да так, что и мышь не проскочит.

Все четверо замерли. Они, казалось, забыли даже о прохладном вине в своих стаканах.

– Все это подсказывает простой здравый смысл, – закончил полковник, – но только Богу известно, какие еще меры безопасности будут использованы для охраны гостей этого бала миллионеров.

Рокбрюн со стуком опустил свой стакан.

– А теперь говорите, умники, как бы вы стали их брать! Полковник только теперь заметил, что перегнул палку.

В комнате стояло ошеломленное молчание. Теперь уже все четверо обменивались быстрыми понимающими взглядами. Леопард, хрипло дыша, протянул руку и подлил себе вина. Слон крутил на столе свой стакан, и скрежет стекла об металл нарушал тишину.

Полковник ругал себя за глупость. Что было в их взглядах? Хитрость? Интерес? Чувство вины или просто анализ? Как бы он сам повел себя при таких обстоятельствах? Как бы он отреагировал, если бы его, совершавшего когда-то преступления ради правого дела, неожиданно спросили, как бы он спланировал самое сенсационное ограбление в истории? Конечно, он бы задумался. И сидевшие перед ним люди тоже явно задумались. Один закатил глаза, другой почесывал нос, третий закурил сигарету. Они поглаживали усы и взъерошивали волосы. Словом, все выглядели совершенно невинно.

У полковника мелькнула мысль, что они могут подозревать, что он сам готовит такой налет и сейчас пытается заставить их разговориться. Несмотря на перенесенные вместе опасности и связывающую их старую дружбу, все они были сдержанны и не привыкли проявлять свои чувства.

Он еще раз вспомнил о краже картин Ренуара, которую они провели в надежде получить выкуп. Тогда они помалкивали, пока Рокбрюн сам не пришел на помощь. Зато теперь неловко проведенным разговором он сам себя поставил в дурацкое положение.

– Неприступных крепостей не бывает, – задумчиво проговорил Слон, скорее обращаясь к самому себе.

– Драгоценности на пятьдесят миллионов. Какая удача! – промурлыкал Леопард. – Но знайте, что когда вы захотите от них избавиться, получите только половину. Выходит, двадцать пять миллионов…

Господи, неужели наш Леопард уже взял какие-то драгоценности и теперь решает, как ими лучше распорядиться! – подумал потрясенный Рокбрюн. Но тут же успокоился. Что может быть естественнее? Ведь это основная проблема при любой краже. Скупщики краденого, эти гиены, рыскающие на задворках организованной преступности, забирают себе половину добычи, не ударив пальцем о палец, и Леопард просто напомнил об этом.

– Скажи, старина, – спросил Волк, которого в войну многие называли Купидоном за его манеру смеяться, – ты точно изложил нам условие задачи?