— Я?! К тебе?

— Ага, ага. Все вы так говорите! Приманиваете невинных школьников едой, кормите до бессознательного состояния, а потом пристаете, когда у нас сил отбиваться не остается. А нам потом страдать!

— Страдалец!

— Маньячка!

Вот так Дима и оказался впервые в моей квартире. Я вознамерилась приготовить яичницу с ветчиной, по одной простой причине — других продуктов в доме не обнаружилось. Но сначала решила быстро сменить намокшую от снега одежду. Переодеваясь в домашнее, заочно пожалела Диму, которому не могла предложить ничего сухого. Но, выйдя из спальни, увидела, что он и сам о себе позаботился — снял джинсы и кофту и разместил их на батарее. А сам остался в черной простой футболке и спортивных штанах. Ну хорошо, хоть так! Чуть большая нагота способна была выбить меня из сознания. Да чего уж там, меня из сознания выбивала даже его футболка.

Быстренько сварганив ужин, который больше походил на завтрак, мы накинулись на еду. Потом несколько чашек кофе для поднятия жизненного тонуса. Но тонус почему-то на растворимый раздражитель совсем не реагировал. После знатного перекуса мы уселись на диван, по телевизору шла какая-то старая комедия, с помощью которой решили скрасить оставшееся время.

— Лен... Лен! — разбудил меня мягкий шепот. — Уже семь, просыпайся.

Открыла глаза, а разум с трудом констатировал наличие передо мной улыбающегося лица, отметив заодно, что волосы у Димы были мокрыми.

— Дождь? — спросила я.

— Душ, — ответил и чмокнул в губы. Но быстро отстранился и добавил, — мне домой еще надо заскочить, переодеться. Вставай уже, засоня, всю ночь дрыхнешь!

Вся ночь — это минут сорок? Здорово... Я нехотя потянулась и расправила затекшие от неудобной позы мышцы. Дима быстро собрался и ушел, ехидно окинув напоследок взглядом мой внешний вид. Закрыв за ним дверь, я оценила свое состояние с помощью зеркала и мысленно поблагодарила гостя, что хотя бы вслух не стал комментировать — растрепанные волосы и раскрасневшиеся от долгого пребывания на морозе щеки. Ну ничего, душ, косметика и кофе и не из таких бед выручали!

Удивительно, но рабочий день прошел не так тягостно, как стоило ожидать. Усталость иногда накатывала волнами, но удавалось быстро от нее отвлечься, поэтому о моей бессонной ночи догадывались только я и виновник этой самой бессонницы, который предельно вежливо и даже без капли иронии поздоровался со мной в коридоре. Хорошо еще, что сегодня репетиции нет! До вечера моего адреналина могло бы и не хватить.

Димин звонок застал уже по дороге домой.

— Как самочувствие, гулена?

— Какая я тебе гулена? Всю ночь же дрыхла, ты это сам сказал!

— А я забыл у тебя дома часы.

— Специально?

— Не без этого.

— Завтра в школе отдам!

— Хм... При всех? — он смеялся.

— Ладно, забирай. Но если я усну, то молча зайди, забери и смойся!

— Как скажешь, засоня, как скажешь.

— Так через сколько ты придешь?

— Минут... через пять?

— Я тоже примерно через пять буду.

— В курсе.

Я остановилась и оглянулась. Дима шел следом, метрах в ста от меня. Мой смех был достаточно громким, по крайней мере прохожие начали коситься. Видимо, недосып каким-то странным образом делает происходящее нереальным, а эмоции — немного усиленными. Я снова повернулась и продолжила путь, не отрывая телефона от уха.

— Дим! — я не могла сдержать смех.

— Что?

— Ты невыносимый!

— Я просто забыл часы. Верни их мне, коварная женщина, и я отстану.

— Отстанешь?

— Нет.

Этот ответ таким мягким голосом заставил меня снова остановиться и наблюдать, как он сокращает расстояние между нами. Он отключил вызов только тогда, когда подошел совсем близко. Если бы кто-нибудь увидел нас в этот момент, то это было бы большим доказательством нашей близости, чем если бы мы целовались на глазах у всех. Я и Дима стояли на расстоянии шага и смотрели друг другу в глаза так долго, как будто пытались на всю жизнь запомнить, как будто виделись в последний раз. Когда он будет уезжать, мы будем смотреть друг на друга именно так? Я не хотела думать о Бельгии, поэтому спросила:

— Зачем ты оставил часы? Это глупо.

Дима снова рассмеялся.

— Лен, мне восемнадцать лет! У меня психология камикадзе, а ты ждешь от меня рациональности?

Я смеялась в ответ, не находя слов возражений против такого заявления.

— Я их оставил, чтобы и сегодня тебя увидеть. Сейчас я заберу свои часы, а ты не выдержишь и предложишь мне чай, потом я уйду, а ты будешь думать о том, как хорошо, что я оставил у тебя часы, и как жаль, что я не настоял на том, чтобы самому остаться.

Так все и было.