– Я кушать хочу, - упрямо мотнула она головой.

– Ты же с утра ела! Тебе разве мало было речной рыбы, которую ты наловила, перед тем как мы сюда приплыли? – оглянулась я на нее, едва заметно шевеля губами. – Вот же ненасытная утроба! Потерпи.

– Не могу терпеть. Малыши требуют, - сегодня она впервые упомянула об их существовании, как уже о твердом факте.

– Ууу! – прогудела я и подняла руку, желая привлечь внимание в тот момент, как Хим Дан хотел нас уже повести внутрь здания.

– Да, госпожа, - склонил он голову более почтительно, чем того требовала формальность.

Я не обратила на это никакого внимания.

– А у вас есть рыба для наших крылатых спутников?

Он покосился на ниясытей с загадочным выражением лица. У меня снова возник тот же вопрос, что и раньше: они вообще знают, что это за создания? Или же в первый раз видят? Ведь, если они всю жизнь живут здесь, за Гранью гор Градасса, куда еще не прилетала ни одна живая ниясыть, могли ли они знать об их существовании? Может, знали, только называли их, допустим, драконами…

Мужчина кивнул мне и ответил:

– Наши люди постараются решить этот вопрос после того, как накормят вас. Не переживайте, ваши животные тоже будут сыты. Только прошу вас, не позволяйте им летать, - снова он повторил просьбу старейшины.

Значит, «животные»… то есть они не знают, кто такие ниясыти. Но почему он так переживает, чтобы они не летали? Ладно, узнаем, но не все и не сразу. У нас есть вопросы и поважнее.

Итак, мы двинулись к парадному входу Хранилища Истории.

Двери меня ничем не впечатлили, но то, что мы увидели, когда вошли, врезалось мне в память на всю жизнь. Теперь я понимаю, почему они с таким благоговением вели себя возле этого строения.

Когда мы переступили порог, попали в огромный светлый зал с высоченным потолком. Вдоль всего зала в два ряда выстроились гладкие кремовые колонны, база и капитель которых были выделаны золотой помпезной лепниной. Вычурная лепнина, изображавшая цветочные узоры невообразимой красоты, также  выделялась на каждой боковой стене. Вдоль стен между колоннами на высоких постаментах стояли статуи людей в разных позах, под каждой из которых размещалась табличка с надписями. Я сделала вывод, что там написаны имена этих выдающихся людей, которые были удостоены чести стать в один ряд с выдающимися жителями города Зарнар. Города с историей в пять тысяч лет. За это время сменилось сотни поколений. Конечно, тут будет много героев и историй жизней. От осознания этого кружилась голова.

– Просто невероятно! – рядом бубнил себе под нос Зунг, крутя головой во все стороны. – Это же целый мир! Целая неизведанная эпоха и цивилизация. Самодостаточная и полноценная, самобытная и цельная. Просто невероятно! Уму не постижимо!!!

Мне казалось, что он сейчас разделится на множество частей, и каждая из этих частей поскачет к своей статуе и будет переводить все, что написано под ней. Он хотел знать все и ничего не упустить из виду. А вместо этого вертелся на одной ножке, как волчок, не в состоянии решиться, куда же ему направить свой неисчерпаемый энтузиазм и любознательность. Мне даже жалко его стало.

Восторг библиотекаря разделяли все члены экспедиции. Они распахнули рты и активно вертели головами.

Но меня больше всего впечатлила громадная статуя герна, стоявшая в самом конце меж колоннами у противоположной от входа стены. Она потрясала воображение не только размерами, но качественной проработкой всех деталей и лица, и всех элементов его скудного облачения, и даже позой устремленного куда-то существа. В руках герн держал книгу и слегка хмурил чешуйчатые брови. Скульптор так реалистично старался показать его глубину взгляда, что даже сейчас, спустя тысячи лет, мне казалось, что он живой и смотрит на меня из прошлого сквозь эти тысячелетия. Смотрит так, будто знает ответы на все вопросы человечества. Мурашки организованной толпой бродили по спине туда-сюда от сего творения, и я не в силах была удержать благоговейную дрожь в руках и плечах. Так вот, как, значит, выглядел этот удивительный герн Зарнар. Что же он сделал такого, что люди до сего дня с таким почтением относятся к нему? Думаю, Хим Дан нам и хотел поведать эту историю, поскольку остановился у его пьедестала и ожидал, пока мы подойдем ближе.

Тем временем мои спутники перемещались очень медленно и зигзагообразно, разглядывая с громким восторгом величественное помещение. Зунг это делал громче всех, при этом задавая массу вопросов, скорее всего риторических, связанных как с самими статуями, так и с целью нашего прибытия сюда. Он никак не мог определиться, где же ему стоит задержаться подольше. Кто из этих людей достоин его длительного и пристального внимания? Так и бегал туда-сюда, туда-сюда с выпученными глазами и частым дыханием.

Наран, крепко держа за руку взволнованную Яту, замер у одной из первых колонн и внимательно рассматривал первую статую у стены слева от выхода. Мы подошли к нему с Лахретом и муж спросил:

– О чем задумался?

– Думаю, как это все связано с шестой печатью. Ведь мы еще не преодолели ее. И это, на самом деле, не конец. Я раньше думал, что Зарнар – наша конечная цель, но теперь вижу, что - нет. Тот длиннобородый говорил, что есть еще город Ахель-Итар. Нам надо туда? И что это за люди? Следующая подсказка гласит: «Шестую печать хранят те, кого ты не знаешь. Они удивят тебя. А если удивишь их ты, они откроют тайну шестой двери. Но с тобой не пойдут. Их страшит последний Страж. Верную службу несет он подле последней двери. Только одно спасет от гнева его. Что стоит перед сердцем, умом и душой? Что предшествует прощению? Если ты знаешь, увидишь Свет и постигнешь забытую Правду Заруны!»

Лахрет слушал, слегка кивая головой. Неожиданно к нам подскочил Зунг, продолжая пучить восторженные глаза и задыхаясь от быстрых перебежек, и успел вставить свои пять копеек:

– Ты тоже об этом думаешь? Я вот только вспомнил эту подсказку. Я полагаю, что эти люди и есть те, кто нас должен удивить. Я уже удивился не на шутку!

– Заметно, - Наран растянул губы в привычной иронии.

– Любопытно, как мы должны их удивить? И вообще, можно ли их удивить? У них лица… - вслух подумала я.

– Как у кирпичей? – неожиданно влез в наш разговор Март, высунув голову из-за плеча Нарана.

Лахрет оглянулся на нашего гида через плечо, опасаясь, что нас услышат. Тот застыл изваянием у статуи герна и внимательно смотрел в нашу сторону. Поэтому Лахрет качнул осторожно головой и негромко произнес:

– Давайте не будем привлекать к себе лишнего внимания и вести себя осторожно. Мы не знаем их истинных мотивов. У них мощная блокировка эмоций и мыслей. Я ничего не вижу.

– Я тоже пытался их просканировать. Но если ты не смог, то я и подавно, - кивнул Наран, и, выпрямившись и, сделав вид, что любуется величием колонн, пошел дальше, в сторону главной статуи зала. Ята, неотрывно следуя за мужем, недоверчиво косилась на зарнарянина и потешно морщила носик.

Я вцепилась в локоть Лахрета, чувствуя так себя много спокойнее, и оглянулась на распахнутые гигантские двустворчатые врата Хранилища Истории. Там выстроились все шестеро ниясытей. Им запретили входить сюда. Я решила, что хозяева города посчитали их нашими прирученными животными из-за Грани, а животным быть в подобном помещении у них запрещено законом. Пусть. Может, так и лучше. Удивило то, что Мэноне тоже не разрешили войти. Но тот не сильно и рвался. Вместо этого он робко прижался к Забаве, которую единственную легко воспринимал и не боялся, и застыл в ожидании.

– Прости, - прошептала я ему перед тем, как зайти в Хранилище.

– Мэнона не сердится, - покачал он понимающе головой. – Мэнона уже привык. Ты иди. Я поправлю перевязь Забавы. Она уже перекосилась.

Я махнула ему рукой и пошла внутрь.

Теперь, идя вслед за Нараном и Ятой под руку с Лахретом, я прислушалась к возгласам остальных:

– Зачем здесь эти столбы? Они держат крышу?

– А мне интересно, кто эти люди, увековеченные в скульптурах? Не прочитать же надписей на табличках, ни капельки. На карском ведь…