– Как ты думаешь, что именно он скрывает? – спросила я у нее.
– Я вижу неясные мысли. Он контролирует себя. Сложно понять. Даже Лахрета мне легче прочитать, чем его. Мне это не нравится. Скажу только, что он нервничает и хочет что-то сделать, но хорошее или плохое, не знаю.
Эти слова Забавы заставили меня смотреть на Старейшину с опаской. И не доверяться во всем ни ему, ни его сопровождающим. Сказав Лахрету о словах королевы, решила передать все беспокойства мужу. Пусть он думает, что с этим делать. Он опытнее и сообразительнее. Он принял это на заметку, а я расслабилась и принялась оглядываться по сторонам.
Идя по затейливым улицам, вдоль которых выстроились жилые комплексы, похожие на соты, мы вертели головы на все 360 градусов. Среди городских сооружений вырывались высотные здания, похожие на колоны с шарообразным завершением. Или же это были закрученные спирали с зауженными верхними этажами. Либо это строение напоминало два встречающихся расправленных птичьих крыла. Каждое из них было единственным в своем роде, неповторимым и помпезным. Думаю, это были административные здания.
Пройдя прибрежный район города, мы повернули в парк через величественную арку, на которой красовался барельеф, изображавший летящих птиц над ветвями. Скажу, это первое место в районе гор Градасса, где мы встретили пернатых и вообще упоминание о них.
Мое сердце замирало от увиденной красоты, изумительных проектов ландшафтов, где правильно сочетались цвета, планировка и соотношение, как каменных архитектур, так и природных насаждений. Очень вкусно организованно внутреннее пространство, правильно подобраны до мелочей сочетания малых растений, средних и высоченных до небес. Беседочки, похожие на бочонки, небольшие ручейки и деревянные мостики с вычурными перилами поражали воображение и звали прогуляться между ними. Декоративные предметы, статуи, похожие на зверушек всевозможных пород и видов и поставленные в самом продуманном месте так, чтобы придать изюминку каждому кустику и клумбе с цветами. Все было на своем месте, от чего невыразимо поднималось настроение и душа тянулась к высокому.
На ветвях сада восседали птицы самых немыслимых расцветок оперений и видов. Впечатлила меня одна пташка, которая до боли напомнила птицу из сказки детства, жар-птицу. Она словно вся светилась золотом.
Потрясенная невероятным великолепием парка и птиц, я совершенно не видела перед собой дороги и постоянно натыкалась на Лахрета. Скажу, и он был приятно удивлен красотой местности. Поражал немыслимый контраст ухоженности этого удивительного полуострова, где находился город, и тем, где нам до этого пришлось идти.
А тем временем мои спутники громко общались между собой:
– Интересно, а как это дерево называется? Первый раз вижу.
– А нхур его знает.
– У тебя, чуть что, так сразу нхур все знает! На большее фантазии нет?
– Мне так нравится эта чудная резная лавочка. А заборчик плетеный просто восторг!
– Ой! Посмотрите, какая птичка золотая! Даже огненная!
– А что это за цветок? Прелесть какая!
– Какое кучерявое дерево!
– Это не дерево, а куст!
– Какая разница.
– Большая.
– Но оно так на дерево похоже…
– Я бы себе такую птичку завел. Интересно, где они таких разводят? Можно будет купить?
– Тише. Смотри, как на нас покосился вот тот бровастый.
– Ты думаешь, он нас понимает?
– Я думаю, что да.
– Надо же, какая здесь земля черная! Я такую видела только в ботаническом саду Милика.
– Мне не нравится, как эти блондины на ниясытей косятся.
– А они вообще когда-нибудь их видели?
– Наверное, первый раз видят.
– А Дикие народы Джунглей, случайно не их потомки? Брина говорит, что она слышит их настороженность.
– А она, что, уже может опять слышать?
– Да. Она говорит, что здесь воздух не такой тяжелый. Они же и летать могут, ты же видел? Правда, не сильно высоко, но все-таки…
– Ой! Посмотрите, какие цветные рыбки в этом пруду!
– Ага, здоровезные такие…
– Вернусь домой, обязательно себе таких заведу.
– Ого! Какой гигантский цветок! Вон, в конце этой полянки. И лепестки мясистые.
– Мне кажется, что он живой.
– Да. И он хочет тебя съесть.
– Может, тебя предложим?
– Я же говорил, что я не съедобный.
– Да-да, много болел в детстве и тому подобное…
– Посмотрите, как оригинально придумали тот мостик. Он же весь из дерева!
– А эта беседка так на бочку похожа! Хочу в своем дворе такую же!
– Интересно, а кто этот парк проектировал. Очень даже неплохо. Может, себе его нанять?
– Никто не знает, мы скоро придем? А то так есть хочется.
– Мне любопытно, у них тут есть места общественного питания? Я бы попробовала местные блюда.
– Смотри, чтобы не отравилась.
– Интересно, у кого можно спросить, где здесь туалет?
– А ты в кустики.
– Разбежался!
– Поглядите туда! Это дерево почти без листьев!
– Не! Вы туда гляньте! Вон, тот пушистый шарик поскакал. По-моему, мы таких же видели там, в долине у озера.
– А их есть можно?
– Наверное… Многоножкам нравится.
– Мэн, слушай, я все хотел тебя спросить. А тараки сырым мясом питаются?
Итак, минув шедевр ландшафтного дизайна, мы попали на большую площадь. На ней почти по центру возвышалось единственное! до сих пор нами виденное черное здание. Созданное целиком из черного гранита, оно имело с торца форму прямоугольной трапеции с заостренным концом крыши, а с фасада – прямоугольную. Вовнутрь к парадному входу вела широкая короткая лестница с того же темного гранита.
Старейшина вел нас именно туда. Подойдя ко входу, он остановился и повернулся:
– Разрешите объяснить, что это за здание. Это наше главное Хранилище Истории. Именно здесь мы оберегаем самые важные моменты нашей истории. Истории, начавшейся с того момента, как Зарнар привел сюда наших предков из города гернов, который назывался Ахель-Итар.
– Так что? Зарнар – это не город гернов? – подал разочарованный голос Зунг.
Старейшина повернул на него невозмутимый взгляд и коротко ответил:
– Вам все расскажет Хим Дан, - кивнул он головой на одного молодого человека, что стоял по правую руку от него. – А я вынужден вас покинуть. Меня ждет весьма важное дело, которое я не могу отложить. Простите меня, – Шихард низко склонился и повернулся назад.
Когда старейшина уходил, он бросил на меня еще один пристальный взгляд, затем, кивнув какой-то своей мысли, поспешил уйти. Я проводила его пристальным долгим взглядом, пока он не скрылся за углом одного из зданий, что очерчивали собой площадь.
Мужчина, на которого он указал, тут же шагнул ближе к нам и, сложив руки перед грудью кольцом, низко поклонился:
– Позвольте представиться лично. Меня зовут Хим Дан. Я буду вашим проводником не только в Хранилище, но и везде, где вам потребуется. Я знаю ваш язык. Если вас что-то интересует, прошу, спрашивайте меня, - очень почтительно произнес он, выпрямившись после поклона.
Я оторвала взгляд от угла дома, где исчез Старейшина, и перевела его на прекрасное лицо мужчины. Высокий, как и все заруняне, подтянутый и стройный. Его выступающие скулы никак не портили привлекательности лица, придавая большей выразительности. С легкой горбинкой нос, миндалевидные глаза, напоминающие по разрезу восточные народы Азии на Земле. Он очень походил на Нарана, только черты лица более крупные и резкие. И, как и у всех зарнарян, его голову покрывали длинные, белые, как снег, волосы, туго стянутые в узел на макушке. На одежде по краям верхнего халата с широченными рукавами вдоль отворота, воротника и по низу подола и рукава красовалась изумительная вышивка перламутровыми нитями цвета морской волны. Нижнюю кофту, свободно спадавшую до колен сверху широких штанов, плотно стягивал единственный цветной во всем одеянии сине-зеленый атласный пояс.
Хим Дан сделал знак нашим провожатым, которые шли с нами с самого причала, и они, низко поклонившись, поспешили уйти. Он объяснил, что они отправились готовить нам обед. Это было действительно весьма кстати, потому как у многих моих спутников уже давно урчали животы. Некоторые, не ожидая привала, залезли в свои рюкзаки и достали сухие пайки, да прожевали их на ходу. Я тоже сжевала одну плитку непонятного чего-то там со вкусом «бее», но содержащим в себе все необходимые для организма питательные вещества и витамины. А вот Забаве это точно не помогло бы. Она начала тихонько стонать, что голодна. Я попросила ее потерпеть.