— У тебя была сотня возможностей сбежать. Да, я бы выстрелил, но, вполне возможно, промазал бы... Словом, ты могла попытаться, но не стала. И ты могла выстрелить сама — хоть сейчас, мне в спину. Так лучше ты мне ответь — почему?

— Выстрелить? — Клара словно впервые увидела револьвер. — А это мысль...

Гид вздохнул с таким видом, будто как раз собирался сдохнуть, а она его отвлекла. Пять или шесть секунд прошли в молчаливом ожидании.

— Спрашивала, зачем я с тобой говорю и тащу с собой? — сказал Гид. — Ты мне нужна.

Девушка широко распахнула глаза и почувствовала, что краснеет помимо воли, впервые за несколько лет.

— Клара! — удивленно воскликнул Гид, заметив ее непонимание и смущение. — Проклятье, ты подумала, я был поражен твоей волей, умом и внезапной добротой по отношению к такому калеке, как я? Подумала, я влюбился без памяти и планирую увести тебя в новые земли, обещая прекрасную жизнь с бессменным защитником в своем лице? Что за бред, Клара! Мне нужен кто-то, чтобы помогать отстреливаться от монстров, безопасно ночевать вне укрытий и зашивать раны, если они будут!

Выдохнув, девушка опустила револьвер.

— Все, — улыбнулся Гид. — Если после такого не выстрелила, то мы уже почти партнеры. Дело в том, Клара, что я тебе тоже нужен. Я — твой шанс узнать... да хоть что-то! Выбраться из этого города.

— Сделать тебе протез, да? — продолжила Клара.

— Да, — не стал отрицать Гид. — Это главное. Ты ведь сумеешь... Ты научишься, если представится возможность, — он говорил вкрадчиво, Клара знала этот тон. Сама им часто пользовалась. — А она может представиться только вне Призрака.

— Там безопаснее, — Клара пошла вперед, глядя себе под ноги.

— Ты привыкнешь, — Гид остановился, глядя ей в спину и испытывая странное ощущение, что говорит голосом Ферта. — Ведь нет ничего главнее цели, верно? Добиться успеха в своем деле любой ценой, сотворить механическое чудо? Я ведь заметил это в тебе — вот и ответ.

Клара обернулась, с недоумением взглянула на него и сказала просто:

— Хватит. Ведь я уже иду.

«Пойми, дружище, это был единственный выход, — быстрая, нервная речь. — Глянь, что стало с твоей рукой! Когда я дотащил тебя до дома, эта зараза уже жрала пальцы и перебиралась выше! И я решил... Понимаю, ты сейчас не в себе, но попробуй мыслить трезво, ведь я старался ради тебя... Ведь оружие лучше бесполезного обрубка... верно, Гид?»

«Эй-эй! — так непривычно махать одной рукой, отвлекая внимание друга от ненужных оправданий. — Успокойся! Обойдись без философии, мне просто интересно — почему пулемет?»

«Ну и дурацкий же вопрос! Это же старые технологии и такой шанс их испробовать!»

Гид сморгнул всплывшую перед глазами картину и в последний раз оглянулся на Призрак.

До встречи, чудовище.

— И тогда Дроэдан понял, что достиг своей цели — он создал священную землю, рай, где люди были равны друг другу и жили, не зная войн, голода и злобы человеческой...

Восхитительный, непостижимый разумом бред.

Последнее время все казалось Гиду сном. Но сон — это все равно привычнее и понятнее происходившего в Эдене.

Эден назывался гордо — городом, но легко потерялся бы рядом с чудовищем-Призраком. Поселок. Гид невольно усмехнулся. Воспоминания об исчезнувших людях никогда не несли переживаний, разве что простое человеческое любопытство — куда они делись и почему? Даже та девчонка всего лишь осталась в памяти, простым фактом, не несущим ничего.

Если же вспоминать его единственную встречу с уцелевшим городом, то Эден, исходя из обстоятельств той встречи, обещал быть более приятным местом. Он не вызывал злости или раздражения, только зависть, легкое недоумение и, опять же, вопрос — как? Как они существуют?

По словам Зиккерта все было очень просто: мир без «войн, голода и злобы человеческой». Так легко поверить, верно?..

Эден и возник, как мираж. Сначала Гид подумал — снова поднимается ветер и начинает песком рисовать вдалеке неясные контуры. Клара ничего не произнесла, проверяя крепления на маске. Маска Клары закрывала лицо полностью, соединив в себе и фильтр, и защитные очки, и делала ее похожей на чудовище.

— Ты видишь то же, что и я?

Клара достала из сумки флягу с выжатым позавчера древесным соком, отпила и неопределенно пожала плечами.

— Какой-то поселок?

Голос у нее дрожал, руки тоже. Вообще, с ней происходило что-то странное — чем дальше от Призрака, тем хуже. Впервые увидев растения пустыни, Клара удивилась, но не обрадовалась. Только на миг в ней проснулся интерес, она срезала часть сухого стебля и аккуратно завернула в обрывок бинта. Через день выкинула.

— Что с тобой? — спросил Гид тогда. — Первое открытие и ты даже не пытаешься сохранить образец.

— Зачем? — глухо отозвалась Клара. Она уже сняла с ноги «клетку», но шла так, как будто у нее теперь их две.

— Выяснить, чем они отличаются от ваших монстров, — повел плечом Гид.

Клара ничего не сказала. Она не верила, что когда-либо вернется в Призрак.

Гид уже думал о том, что зря потащил ее с собой. Он уже не был уверен в том, что Клара сможет создать протез. Теперь — не был уверен... Возвращать кого-то к жизни он не умел. В Призраке на враче висели люди, отказывающиеся жить, теперь же сама Клара становилась одной из тех, кого презирала. Паршивее всего было то, что теперь Гид мог наблюдать то состояние, к которому не пришел благодаря поставленной цели. Он всегда упрямо шел вперед, полз, и в критический момент нашел Призрак. Клара же теряла цель. Странное дело, Гид был уверен, что Клара — фанатик, которого ничто не сломает, но она уже ломалась, на его глазах.

Еще — в ней жил страх. Она словно слышала мысли Гида и отчаянно боялась остаться одна. Одна, здесь, посреди пустыни... Она бы выжила, наверняка, но — боялась. Вместо того чтобы проникнуться чувством долга и собственной значимости, Гид ощущал легкое отвращение.

— Я не покинул Призрак, — пробормотал он однажды. — Он идет рядом со мной.

В ту ночь они нашли пещеру — скалы посреди пустыни, возможно, обломки великих построек древности, но истертые временем и ветрами до неузнаваемости. И Гид точно уверился в том, что Клара нездорова. До того она совершенно не искала близости, а тогда... Вцепилась в единственное, что могла ему дать, должно быть. В темноте Гид не мог разглядеть ни ее лица, ни глаз. Были только капли холодного пота на ее лбу, спутанные волосы, дрожащие губы, беспокойные движения рук и непослушные пальцы. Бессвязный шепот, торопливость и внезапная жадность.