Подошла к нему, прислонилась лицом к его щеке. Зашептала на ухо:

— Вернись, счастье мое. Мне так без тебя плохо… Нам плохо. Мне и нашему будущему ребенку.

Поднялась.

— Господи, ну какие страдания я должна еще перенести, чтобы Андрей выздоровел?! Я вытерплю, Отец, только верни его.

Дверь тихонько скрипнула, заглянула медсестра Надежда Тихоновна.

— Тетя Надя, здравствуйте, заходите, пожалуйста, — Анна отошла от Андрея.

Надежда Тихоновна первым делом подошла к девушке, обняла ее сзади за плечи и тихо сказала:

— Не убивайся так, милая. Не нужно.

Анна повернулась к ней и обняла старушку.

— Если бы у меня была хоть малейшая надежда! Я так боюсь, что случится непоправимое.

— А ты не бойся, дочка. Ты верь. Ты же любишь его?

— Больше жизни, — грустно сказала она.

— Ну, так это самое главное.

— Ах, тетя Надя, если бы все так было просто!

— Анечка, может, сходила бы к какой ясновидящей или бабке, погадала, — робко подсказала Надежда Тихоновна.

— Да не верю я им, — ответила Анна.

— Ну и, наверное, правильно. Не слушай меня, старую дуру.

Анна солгала. Она уже была готова пойти к черту на кулички, лишь бы получить хоть слабенькую надежду. Или услышать приговор… Но было страшно…

Для начала Анна решила все понять сама. Ей очень хотелось разобраться в том, что происходит. Её ни на минуту не оставляла мысль, что все не случайно. Она постоянно анализировала время, прожитое вместе с Андреем. И чем больше Анна осознавала весь трагизм ситуации, тем ей сильнее казалось, что многие недавние события были как бы предупреждением или даже предзнаменованием случившегося.

А еще она поняла, что Андрей это чувствовал. А может, даже знал. Этот его странный сон. Анна даже толком и не знала, о чем он. Андрей не рассказывал. Просто она видела, какой он после него подавленный и встревоженный. Она с беспокойством спрашивала: что с ним — он отшучивался.

А все его опасения: вдруг что случится, а он еще ничего не успел сделать в жизни. И потом этот пугающий разговор про то, что бы она делала, если бы вдруг все потеряла?

Анна грустно улыбнулась. Все для нее — это он. Разве могла она когда-нибудь подумать, что потеряет его. А вот, кажется, случилось…

Снова и снова вспоминалось то злосчастное утро. И вновь возникали вопросы.

Пустая дорога…

Виталик… Или не Виталик?

Она уже ни в чем не была уверена.

Одинокий пустой троллейбус… Нет, не пустой. Там была эта изуродованная девушка. Ия, кажется? Если бы не она, Анна ни за что бы не сообразила использовать чулки как жгут. Она бы их и не надела, если бы не Полина, которая упрашивала ее это сделать.

Что это? Совпадения?..

У Анны голова шла кругом. И сейчас, когда Надежда Тихоновна сказала о ясновидящей, она вдруг решила, что пора использовать и эту возможность.

Домой Аня вернулась далеко за полночь. Александр Станиславович молча ждал, когда она разуется.

— Как он, Анечка?

— Без изменений, папа.

— Хочешь поговорить? — он с тревогой смотрел на дочь. Она очень сдала за последние дни.

— Со мной все в порядке, папа. И не надо на меня так смотреть.

Раздевшись, Анна подошла к отцу и поцеловала его в щеку.

— Я завтра выйду на работу.

— Может, поужинаешь?

— Нет.

— Иди в гостиную, сейчас принесут чай.

Надкусанный бисквит так и лежал на маленьком блюдце. Чай уже остыл.

— Анечка, родная, возьми себя в руки, — обняв дочь, тихо говорил Александр Станиславович.

Последнюю неделю это стало для него ритуалом. Какой ужасный ритуал — утешать убитую горем дочь.

— Папа, — Анна посмотрела отцу в глаза. — Я не говорила об этом, но мне кажется, что происходят какие-то необъяснимые вещи. Ты не замечал?

— Нет. Хотя… Разве все, что происходит с нами, подлежит объяснению?

— Я не об этом, — Анна отстранилась от отца, взглянула настороженно и беспокойно. — Папа, я не знаю, что именно, но что-то не так. Какие-то непонятные совпадения, необъяснимые события. Мистика какая-то. Папа, ты меня слушаешь?

Конечно, он ее слушал.

“Боже, она на грани помешательства. Этого еще не хватало. Надо поговорить с врачами. Какой беспокойный взгляд, какой ужас в голосе. Бедный ребенок… Кстати, о ребенке”.

— Аня, ты себя загонишь.

— Папа, я не могу по-другому. Как я могу вести себя иначе, если у меня такое ощущение, будто вырвали сердце!

— Аня, ты решила оставить ребенка? — Александр Станиславович старался говорить как можно спокойнее.

— Конечно, а ты что предлагаешь мне… — Анна со злобой посмотрела на отца.

— Ты меня не поняла. Просто теперь ты должна думать не только о себе, но и о нем. А ты забываешь.

— Я помню.

— Тогда ешь.

— Не хочу.

— Тогда иди спать.

Анна послушно кивнула и, не говоря ни слова, вышла из комнаты.

Отец тяжело вздохнул. Что делать? Как помочь? Он не знал.

А вот Анна уже знала, что будет делать.

Прежде, чем созвониться с Машей, она решила завтра же разыскать Ию. В ее кабинете, в столе, лежала записная книжка. Надо только вспомнить, как звали ту клиентку Андрея, от которой пришла эта самая Ия.

В памяти всплыл незавершенный «сеанс». Ия определенно что-то знала. Она тогда так быстро ушла. Теперь Аня была уверена на все сто, что Ия — именно тот человек, который даст ответы на все мучающие ее вопросы. С этими мыслями и уснула.

От того, что она решилась кое-что предпринять, у Ани поднялось настроение, она даже немного успокоилась. И хотя утро было серым и пасмурным, ей казалось, что это один из лучших дней за последнее время.

Зима выдалась на редкость снежной. Вот опять ночью стихия вовсю прогулялась по городу, превратив его к утру в Лапландию. Хотя, почему в Лапландию? Наверное, потому, что там живет Санта Клаус. Или не там? Глядя в окно на заснеженный двор, Анна подумала, что привыкла разговаривать сама с собой. Так она говорила с Андреем. Задавала ему вопросы и сама же на них отвечала. Потом, осознавая это, плакала.

Перед тем как уснуть, она стала разговаривать с Богом. Не ожидала от себя такого. Просто он оказался последней инстанцией. А еще он не задавал глупых вопросов и всегда был свободен.

Так — не так? Правильно — не правильно? Она разговаривала с ним, как могла: то умоляла его, то кляла. То просила себе сил, то прощения. Но чаще это походило просто на исповедь. И каждый раз после обращения ей становилось легче. Как будто бы часть тяжелой ноши переложила на другие плечи. Немного успокоившись, она предавалась совершенно другим размышлениям.

Она думала о чуде, которое могло бы вернуть ей Андрея. Была совершенно уверена, что должно произойти именно чудо. Она понятия не имела, что это будет. Но не расстраивалась. Это же чудо. И откуда оно придет, ее не заботило. Да она и не знала. Хотя почему не знала? Сотворить чудо способен только Бог. Вот только как с ним договориться? Анна улыбнулась сама себе. Какая детская наивность! Это было последнее качество, которое осталось у нее от прежней Анны. За последнее время она изменилась до неузнаваемости и внешне, и внутренне. Она это чувствовала, хотя уже не помнила, как пришла к таким выводам. Слишком много бессонных ночей провела она в раздумьях. Анна потихоньку училась осваиваться в новых условиях жизни, но это вовсе не значило, что девушка собиралась с ними мириться.

Одно было плохо: поделиться этими мыслями было не с кем. Да и нельзя, а то отправят в психушку.

Пора ехать в салон.

Анна залпом выпила молоко. Ее слегка подташнивало. Но она уже научилась с этим справляться. Сегодня у нее напряженный день. Возможно, уже сегодня она многое выяснит. Пора.

И она вышла навстречу неутихающей метели.

В салоне Анну встретили гробовым молчанием. Она со всеми поздоровалась и, не останавливаясь, прошла в кабинет. Там за столом сидела Рита, в отсутствие Ани она выполняла ее обязанности.