Она нашла ту точку соприкосновения, где жизнь Шайи вращалась вокруг Габриэль и ее "условий". Эта одна из причин, почему Шайя перешла в стаю Феникс, хотя она по-прежнему продолжала навещать маму, по крайней мере, в те дни, чувствуя себя без вины виноватой.

И конечно, когда Шайя переехала в Аризону, некому было суетиться вокруг Габриэль - Стоуна, конечно, не "веселила ее драматургия", как он это называл.

Как она и ожидала, Габриэль восприняла это в штыки. Она считает, что имеет право на время Шайи, внимание и ее помощь. Габриэль, казалась, вот-вот отчитает Шайю, но заговорил Стоун. Он обратился не к Шайе, а к Нику.

- Расскажи о себе.

Ник отлично различил этот обманчиво-дружелюбный тон. Он и сам использовал его с веб-дизайнером.　

- Я не прошу разрешения быть парой вашей дочери. Я уже ее пара. Мы заявили права друг на друга. Если ты спрашиваешь меня не потому, что хочешь меня узнать, то я рад буду ответить.

Стоун улыбнулся, отчего Шайя напряглась.　

- Я пытался разузнать о тебе за твоей спиной. - Его тон был ровным и спокойным. - Но никто ничего не смог рассказать. Почему?

Ник не ответил, а лишь улыбнулся.

- Если у тебя больше связей и союзников, чем у меня - а у меня их не мало - ты должен был завоевать преданность многих людей. Все, что мне действительно интересно знать, это то, что ты завоевал преданность моей дочери, и планируешь ли ты дать ей то же самое взамен.

- Я всегда был предан Шайе.

- А я ему, - сказала Шайя отцу, прислонившись к Нику.

- Ты веришь, что он это заслуживает? - искренне задал вопрос Стоун.

Шайя кивнула.

- Он причинил мне боль, но у него были причины не заявлять на меня права - весьма хорошие. Все сложно.

- С парами всегда так, - вздохнув, проворчал Стоун.

Ник заметил веселую улыбку на лице своей пары и хмуро посмотрел на нее.

- А что насчет тебя, Тарин? - спросил Стоун - Если и есть тот, кто вступится за Шайю, как я - и, конечно же, Ник - сказал он так покровительственно, что Маркус подавился от смеха, - так это ты. Он достоин ее?

- Никто не достоин Шайи, - фыркнула Тарин. - Но она права - у него были причины не ставить на ней метку. И Ник доказывал снова и снова, что она превыше всего. И если тебе станет от этого лучше, то Ник полностью под ее каблуком.

Ник хмуро посмотрел на блондинку.

- Я не "под каблуком".

- Конечно, нет, - успокаивала Шайя Ника, гладя его по руке, - ты просто хорошо поддаешься тренировке. - Она засмеялась над его тихим рычанием. Повернувшись к отцу, Шайя сказала: - Хотела тебе сказать, у меня собеседование на должность посредника. Если я получу...

- Ты получишь, - заверил Ник.

- Это значит, что мне придется много путешествовать. Может быть, я даже побываю в тех местах, о которых ты мне рассказывал, когда я была маленькой.

Когда Стоун взял Шайю за руку, то улыбка на его лице была самой искренней. Он коротко кивнул Нику, что можно было расценить как "сейчас я тебя принимаю". Конечно, прием оказался не самым теплым, но этого хватило, чтобы поднять Шайе настроение. А потом Габриэль взяла и все испортила.

- Путешествовать? Ты ничему не научилась, глядя на мои отношения с твоим отцом? Пара не может быть разделена на долгое время. - Она бросила взгляд в сторону Ника. - Ты скоро узнаешь то, что я чувствую всю свою жизнь.

- Я собираюсь ездить с Шайей, - ответил ей Ник, едва сдержавшись, чтобы не огрызнуться на женщину. - Куда едет она, туда и я.

- Хорошая идея, - сказал Стоун.

Габриэль резко развернулась к своей паре и прошипела.

- Ты никогда не брал меня с собой.

- Я не мог взять тебя в зону боевых действий, несмотря на то, что в то время мне казалось это хорошей идеей. Тогда бы ты узнала, что такое страдания на самом деле. И возможно, ты бы перестала быть такой эгоистичной и обратила внимание на нашу дочь.

От возмущения у Габриэль перехватило дыхание, но это не помешало оскалиться на Шайю.

- Трудно уделять внимание неблагодарной, невнимательной...

- Достаточно, - спокойной, но с властью в голосе сказал Ник. Глаза Габриэль расширились. - Никто не смеет так разговаривать с моей парой. Даже ее мать. Хотя я и не должен приказывать ее матери, что не стоит делать.

- Ты не знаешь, что значит все это для меня, - заявила Габриэль. - Ты не знаешь, как это тяжело потерять одного ребенка, а потом обнаружить, что другой ребенок - эгоистичный и...

- Еще одно оскорбление, - прорычал Ник? - и ты уйдешь.

Шайя потерлась подбородком об его плечо, надеясь, что так она успокоит Ника.　

- Я никогда ничего не просила у тебя, мама. Но сейчас я прошу... если ты не можешь быть счастлива за меня, если ты не можешь быть частью моей жизни, не пытаясь обидеть при этом меня, то тогда лучше оставь меня в покое.

- Пытаюсь обидеть тебя? - повторила Габриэль недоверчивым тоном, но Ник был в курсе, что женщина поняла, что имела в виду Шайя.

- Ты переложила свою вину на Шайю.

- Прости? - вытаращилась Габриэль на Ника.

- Ты была убита горем, когда умерла твоя дочь, будучи в утробе... конечно же, это нормально для любой матери. Ты чувствовала ответственность, чувствовала себя виноватой. Но ты не смогла справиться с тяжестью вины, поэтому переложила ее на Шайю. И она несла ее всю свою жизнь, а ты ей позволяла. Много раз ты оставляла ее одну в доме... ты делала это потому, что твоя пара поступал с тобой так, оставлял одну. Ты хотела, чтобы кто-то другой страдал. Всю свою жизнь ты бежала от боли, сбрасывая ее на Шайю. Но больше такого не будет. Как она и сказала, если ты не можешь стать частью ее жизни, не обидев при этом, то оставь Шайю в покое.

Габриэль фыркнула и посмотрела на супруга, ожидая, что тот ее защитит. Но он ничего не сделала. Ник знал, что Стоун не защитил ее не потому, что боялся его - что было более вероятно - а потому, что Ник оказался прав и что Шайя заслуживает гораздо большего, чем смогла дать ей Габриэль.

- Ну, так что? - уверенно спросила Шайя.

Габриэль отвела взгляд, сосредоточившись на пятне на стене. Целую минуту она сидела и молчала.　

- Когда ваша церемония соединения?

- Через пару дней.

Не глядя на Шайю, она сказала:

- Мы придем.

Шайя знала, таким образом, Габриэль говорит, что она отступает и хочет остаться в ее жизни, но это не эквивалент словам "прости и я тебя люблю", которые Шайя бы предпочла услышать - не то, чтобы она ожидала таких слов от матери, но девушка все же может помечтать.

Внезапно Габриэль поднялась на ноги и направилась к двери, где остановилась, ожидала, когда Стоун попрощается с Шайей и Ником.

Она как раз собиралась уходить, как Ник крикнул:　

- Если ты еще раз обидишь Шайю, Габриэль, ты лишишься шанса быть частью ее жизни.

Габриэль снова посмотрела на Стоуна в надежде, что тот ее поддержит. И снова он ничего не сделал. И все же, она надменно ответила Нику:　

- Ее отец этого не допустит.

- Я не был бы так уверен. Как и я, он заинтересован в том, что угодно сердцу Шайи. Но ты ничего ведь об этом не знаешь, да? - С трудом сглотнув, женщина ушла, а следом за ней, качая головой и выглядя раздраженным, следовал ее супруг.

Повернувшись к Шайи, Ник притянул ее в объятия.　

- Все хорошо, детка?　

Когда она кивнула, он укусил ее за мочку уха, отчего Шайя мило взвизгнула.　

- Не ври.

Вздохнув, она пожала плечами.　

- Что ты хочешь, чтобы я сказала? Конечно, мне бы хотелось, чтобы между мной и мамой все было просто и легко, но это не так. По крайней мере, она готова попробовать. Это гораздо больше, чем я ожидала. Для отца это облегчение, как, кажется, и для тебя.

- Не уверен, что я ему понравился, но, по крайней мере, он передумал стрелять в меня из Глока, который принес с собой, и что само собой разумеется, хорошо.

Шайя улыбнулась.

- А мне все было интересно, когда ты его заметишь. - Она махнула рукой. - Все хватит о них. У нас есть более важные дела, о которых стоит волноваться.