— Хонор, — заботливо начал Хэмиш, — она хочет поздравить тебя. Она договорилась, чтобы сделать это в Адмиралтействе, а не в королевском дворце, потому, что хочет, чтобы весь Флот разделил это вместе с тобой. И она спланировала это так, чтобы перед церемонией дать тебе провести по меньшей мере пять часов в Доме У Залива.

— Да мне-то что. — Хонор выпрямилась и скрестила руки на груди. — Не в этот раз. До того, как я сделаю что-либо ещё, я желаю обнять нашу дочь. Елизавета обвешивает меня всеми этими почестями, наградами и дарами, но я никогда ничего у неё не просила. Ну, сегодня прошу. И если она мне этого не хочет дать, тогда я не стану ничего выяснять, а выскажу ей всё, что думаю.

— Понимаю.

Хэмиш мгновение рассматривал её, вспоминая застенчивого, сосредоточенного, профессионально бесстрашного и всё же лично скромного капитана, с которым он впервые встретился на Ельцине так много лет назад. Та Хонор Харрингтон и помыслить бы не могла сказать королеве Мантикоры подождать своей очереди за младенцем. Однако эта…

Хэмиш достал коммуникатор и включил его.

— Вилли? — сказал он. — Хэмиш. Я говорил тебе, что отказ изменить расписание был плохой идеей. Она в самом деле очень кипятится и я её не виню.

Мгновение Хэмиш слушал, затем пожал плечами.

— Ты премьер-министр Мантикоры. Я думаю, что разбираться с такими ситуациями твоя работа. Так что ты мчишься в свой кабинет, связываешься с Елизаветой и с крайним почтением предлагаешь изменить расписание. Лично я думаю, что она оценит мудрость предложения. Во всяком случае, я надеюсь на это.

Хэмиш сделал паузу, снова прислушиваясь. Хонор могла ощутить его веселье. Она могла ещё и слышать голос Грантвилля, вырывающийся из прижатого к уху Хэмиша телефона.

— Ну, это твоя проблема, братец, — с усмешкой сказал он. — Лично я недостаточно глуп, чтобы спорить с женой — с любой из моих жён — по этому поводу. Итак, мы летим домой. Всего хорошего.

Хэмиш отключил коммуникатор и спрятал его обратно в карман, затем постучал по перегородке между салоном и местом водителя. Она открылась и из-за неё выглянул Тобиас Стимсон.

— Да, милорд?

— К Заливу Язона, Тобиас.

— Замечательно, милорд, — с явным одобрением произнёс Стимсон и Хэмиш улыбнулся Хонор, когда аэролимузин вновь накренился.

— Так лучше?

— Да, — немного мрачновато отозвалась она. — И за то, что ты так быстро нашёл способ это сделать, ты проживёшь достаточно долго для того, чтобы увидеть завтрашний рассвет, несмотря на то, что прежде собирался тащить меня в Адмиралтейство.

— Хм, — Хэмиш мгновение тёр висок. — Логично. В свою защиту я могу только сказать, что план был составлен только вчера, до того, как ты задержалась. Тогда мне и навязали это расписание.

— Ммм, — Хонор взглянула на него, затем чуть качнула головой. — Я полагаю, логично, — неохотно признала она. — Только… не позволяй этому повторяться.

Катерина Алисон Миранда Александер-Харрингтон была по мнению Хонор краснощёким, сердитым, прекрасным младенцем. И её мнение, разумеется, было совершенно непредвзятым. В конце концов, Рауль Альфред Алистер был по меньшей мере столь же прекрасен, даже если он и был старше.

Она сидела с Катериной на руках, угнездившись в любимом шезлонге на возвышающейся над Заливом Язона террасе. Тенты скрывали младенцев от прямого солнечного света, а кресло жизнеобеспечения Эмили стояло возле Хонор.

Они не были совершенно одни. Когда появилась Хонор, Сандра Тёрстон и Линдси Филлипс ждали вместе с Эмили. Сандра баюкала Катерину до тех пор, пока её не отобрали Хонор с Хэмишем, а Линдси до сих пор держала на руках Рауля, спящего положив голову на её плечо. Нимиц с Самантой вытянулись поперёк скрытого в тени зонта стола, купаясь в детском мыслесвете, а Эндрю Лафолле и Джефферсон МакКлур присматривали за Эмили и младенцами. Тобиас Стимсон и трио личных охранников Хонор присоединились к ним и теперь все шестеро выстроились по внешнему периметру террасы, не совсем неприметно, однако создавая защищённую сферу уединения.

— Мы неплохо постарались, — произнесла, улыбаясь, Хонор, ощущая всё ещё несформировавшийся мыслесвет закутанного в одеяльце младенца лежащего у неё на руках. Она протянула руку, лаская кончиком указательного пальца правой руки невероятно мягкую щёчку, затем взглянула на Эмили.

— Ну, доктор Иллеску и его люди немного поработали с техникой, — с лучезарной улыбкой ответила Эмили. — И готовность твоей матери отвесить мне пинка по задней части тоже сыграла свою роль. Тем не менее, — рассудительно продолжила она, — справедливости ради я должна сказать — после здравого и тщательного рассмотрения, ты же понимаешь — что ты права.

— Я только жалею, что не была здесь, когда она родилась, — тихо произнесла Хонор.

— Знаю, — Эмили протянула руку и потрепала Хонор по бедру. — Я полагаю, что не все достижения технологии в самом деле представляют собой прогресс. Я имею в виду, что когда-то единственными людьми, которым следовало волноваться о том, что они могут оказаться вдали, когда рождаются их дети, были отцы. Матери всегда присутствовали.

— Я действительно не задумывалась над этом в таком плане, — сказала Хонор.

— Я задумывался, — произнёс Хэмиш, выходя позади них из дома. За ним следовали Джеймс МакГиннес, Миранда Лафолле и Фаррагут. Хэмиш гордо отсалютовал глиняными пивными кружками в правой руке.

— Над чем? — поинтересовалась его старшая жена, когда Хэмиш подошёл и наклонился, чтобы быстро поцеловать обеих.

— Над тем, на самом ли деле это был прогресс, или нет, — сказал тот, ставая на стол кружки и наблюдая за тем, как МакГиннес тщательно наполняет их «Старым Тилманом».

— Я присутствовал на обоих родах, — продолжил Хэмиш, — и это было прекрасно. Однако я устроил в Адмиралтействе скандал из-за того, что Хонор отправили в рейд именно в это время. Честно говоря, я так раскипятился, что решил переговорить об этом с Первым Космос-Лордом. Разговор меня немного сбил с толку.

— Дорогой, ты всегда немножечко сбит с толку, — заметила ему Эмили, наблюдая за тем, как Хэмиш и Хонор пробуют своё пиво.