Находящиеся на периферии системы платформы СКС сообщили Алессандре Джованни о прибытии Оперативного Соединения 82 адмирала Янакова почти столь же быстро, как Сельма Теккерей адмиралу Жискару.

Несмотря на краткий приступ инстинктивной паники, Джованни быстро пришла к тем же заключениям, что и адмирал Жискар и её улыбка была намного неприятнее улыбки Жискара.

«Так что великая „Саламандра“ может обгадиться точно так же, как и мы, простые смертные, — подумала она, — Какая жалость».

— Дистанция до Кузницы? — спросила она.

— Пока ещё одна-одна-точка-два световые минуты, мэм, — отозвался МакНотон, — Примерно ещё тридцать шесть минут до зоны досягаемости ракет «Мориарти».

— Благодарю, — сказала она и вернулась к экрану демонстрирующему периферию системы как раз к моменту начала запуска многодвигательных ракет.

Расстояние было почти пятьдесят два миллиона километров, а «Бандит Два» уходил от Оперативного Соединения 82 с относительной скоростью в более чем четыре тысячи километров в секунду. Время полёта ракет составляло более восьми минут, и, как Жискар уже продемонстрировал на Солоне, на такой дистанции точность даже мантикорских ракет будет плохой.

Если не считать…

— Сэр, там что-то… непонятное с залпом манти, — сказала Теккерей.

— Что ещё «непонятное»? — резко спросил Жискар.

— Их атакующие птички идут… ну, «пачками» — это единственное слово, которое я могу для этого подобрать, сэр. Они не расходятся должным образом.

— Что?

Жискар набрал команду на своём собственном терминале и нахмурился. Теккерей была права. Его собственные ракеты расходились, отходя друг от друга так, чтобы уменьшить создаваемые клиньями помехи каналам наведения выпустивших их кораблей. Так поступали ракеты всех флотов.

Но не ракеты манти.

— Запросите БИЦ, — сказал он Теккерей. — Я хочу анализ этого построения. Должна быть какая-то причина.

— БИЦ уже работает, сэр. Пока что у них нет никакого объяснения.

Жискар подтверждающе хмыкнул. На самом деле, как он понял, ударные ракеты расходились, но не так, как должны были бы. Они шли отдельными группами, распределёнными по всему фронту атаки, что позволяло им одновременно достичь цели, однако приближались в относительно плотных группах по восемь-десять ракет в каждой.

«Нет, — подумал Жискар, когда предварительный анализ Боевого Информационного Центра появился на периферии его монитора, — Они идут в группах ровно по восемь. Что глупо, так как у манти в подвесках по двенадцать ракет!»

Это оружие в честь бога-лучника получило название «Аполлон».

Довести его до совершенства разработчикам было непросто. Даже для мантикорских технологий разработка компонентов потребовала ранее невозможных уровней миниатюризации и Бюро Вооружений столкнулось при запуске оружия в производство с большими затруднениями, чем предполагалось. Это было его первым испытанием в реальном бою и стрелявшие этими МДР команды затаив дыхание ожидали, насколько хорошо оно сработает.

Хавьер Жискар ошибался. В подвесках «Аполлона» не было двенадцати ракет; только девять. Восемь довольно обычных ударных ракет или платформ РЭБ и ракета «Аполлон» — намного более крупная и оснащённая миниатюрной приёмопередающей установкой СКС ближнего действия, созданной на основе системы, устанавливаемой на всё ещё более крупных разведывательных аппаратах «Призрачного Всадника». Это был комплекс дистанционного управления, идущий позади остальных восьми ракет подвески, не несущий ни боеголовки, ни собственной системы РЭБ.

Импеллерные клинья остальных ракет скрывали его и его гравитационно-импульсные передачи и от сенсоров кораблей Жискара и от его противоракет. Однако его позиция позволяла ему контролировать прочие ракеты своей подвески по обычным каналам. И у него на борту был намного более продвинутый искусственный интеллект, чем у любой обычной ударной ракеты — способный самостоятельно обрабатывать данные от систем поиска и наведения остальных ракет и посредством гравитационно-импульсной связи пересылать результаты обратно на материнский корабль.

Выпустившие их корабли были оснащены столь же новёхонькими платформами «Замочная Скважина II», несущими не обычную, работающую на скорости света, аппаратуру каналов наведения своих ударных ракет, а сверхсветовую. Практически каждый мантикорский или грейсонский корабль, способный использовать «Замочную Скважину II», находился в боевых порядках Восьмого Флота и Хонор Александер-Харрингтон при разработке своих планов атаки получила неоспоримое преимущество.

Гравитационные импульсы распространялись быстрее света, хотя и не мгновенно. Реальная скорость передачи была «всего» примерно в шестьдесят четыре раза больше скорости света, но это было неимоверно лучше всего, что было возможно раньше. Обновлённая информация от сенсоров накатывающихся ракет поступала в тактические секции и мощные компьютеры выпустивших их супердредноутов, и на таком расстоянии задержка составляла менее трех секунд. С практической точки зрения это было почти мгновенно. То же относилось и к корректировкам, которые тактические секции послали обратно на ракеты.

По сути дела, «Аполлон» дал Королевскому Флоту Мантикоры способность управления ракетами в реальном масштабе времени на любой достижимой дистанции.

Тактики Хавьера Жискара поначалу не поняли, с чем они столкнулись. По сути дела, большинство из них не поняло этого вообще.

Ракеты манти почти высокомерно игнорировали приманки, а странные группки МДР маневрировали с точностью, какой ранее никогда не видел ни один офицер ПРО. Действуя как единое целое, они шествовали через защитный экран систем РЭБ оперативной группы так, как будто его вовсе не существовало.

Начался запуск противоракет, и тут произошло ещё нечто крайне необычное. Платформы РЭБ, рассеянные среди ракет мантикорского залпа, сработали не одновременно или группами, как должны были бы. Вместо этого они стали срабатывать индивидуально, по одной, как будто они могли видеть противоракеты и управлять последовательностью собственных срабатываний.