Она вновь улыбнулась, ехидно, но затем выражение её лица стало серьезнее.

— Я уверена, что у тебя уйма флотских дел, которыми ты должна заниматься, но думаю, что тебе лучше заглянуть домой на день или на два. Поскорее.

Хонор почувствовала, что внутренне напрягается. Ничто в выражении лица её матери не предполагало ничего ужасного, но её немного удивило, насколько оказалось неудобно то, что она не может прочитать эмоции по записанному сообщению. Неужели у нее выработалась привычка полагаться на эмпатию?

— Для этого, дорогая, есть несколько оснований, — продолжила Алисон. — Среди них то, что преподобный Салливан продлил свой визит в Звездное Королевство. Они хотели было засунуть его в «Королевскую армию», но я это пресекла, так что сейчас он с комфортом устроен в Доме у Залива. Уверена, что одной из причин продления визита было то, что он хотел увидеться с тобой до возвращения на Грейсон. Так что позаботься обо всем неотложном и прыгай в рейсовый шаттл до дома, как только сможешь. Мы с нетерпением ждем. Я тебя люблю. Пока!

Дисплей опустел и Хонор нахмурилась. Выработанные жизнью инстинкты твердили ей, что в требовании матери было скрыто больше, чем просто желание устроить им с преподобным обед до отбытия того домой. Не то, чтобы это не было прекрасным предлогом. Просто это было не все, что на уме у её матери. Хонор гадала, что же за хитроумный замысел породил этот живой ум.

К сожалению, выяснить это можно было только одним способом. Она нажала кнопку на комме.

— Адмиральская каюта, МакГиннес, — отозвался голос.

— Мак, пожалуйста проверьте вместе с Мерседес моё расписание. Вы с ней все равно лучше меня знаете, чем мне надо заниматься. Мне нужна пара дней, и чем раньше тем лучше, для короткого визита на Мантикору.

— Я подумал об этом, мэм. — даже через голосовую связь Хонор практически могла ощущать его удовлетворение. — Я уже проверил. Полагаю, что если вы передвинете несколько совещаний — и, возможно, объедините уже назначенные вами встречи с командирами дивизионов и командирами эскадр — то сможете отправится завтра вечерним шаттлом. Такой вариант вас устроит?

— А ты, о Кукловод, уже обсудил это с моим начальником штаба?

— Не в деталях, мэм. — величавость ответа МакГиннеса подпортил только тщательно скрываемый смешок.

— Ну так сделай это.

— Безусловно, ваша милость.

— Лимузин подан, миледи.

Хонор повернулась в указанном направлении и увидела Иеремию Теннарда, старшего из личных телохранителей Веры, стоящего подле двери ведущей к стоянке частных аэрокаров VIP-зала.

— Вижу, Эндрю, — сказала она и ухмыльнулась. — Интересно, как маме удалось отвлечь его от отражения попыток покушения на Веру, чтобы послать за нами.

— На самом деле, — серьезно сказал Эндрю Лафолле, — у нас в доме наготове хорошая команда. Особенно с тех пор, как капитан Зилвицкий обновил наши электронные системы. Иеремия не подвергает Веру риску остаться без охраны, миледи. Вы же знаете, что я бы не потерпел подобного, не так ли?

— Эндрю, это была шутка, — сказала она оборачиваясь. — Я не…

Она замолчала, почувствовав эмоции своего личного телохранителя. Никто глядя на выражение его лица ни на мгновение не усомнился бы в полнейшей серьезности его ответа. У нее, однако, были определенные преимущества. Глаза её сузились.

— Ладно, — сказала она ему. — Ты меня подловил. На минуту я действительно подумала, что ты серьезен.

— Миледи, — шокированным тоном произнес он, — Я всегда серьезен.

— Ты, Эндрю Лафолле, — с нажимом сказала она, — слишком долго имел дело с Нимицем. Он, похоже, заразил тебя своим сомнительным чувством юмора.

Нимиц у неё с плеча промяукал смешок и зажестикулировал передними лапами.

Два пальца правой лапы обхватили большой. Затем лапа повернулась ладонью вниз, согнулась в знаке буквы «N» и слегка дернулась вниз. Затем поднялась к виску, сжалась в кулак в знаке буквы «E» и двинулась вперед. Пальцы на обеих передних лапах согнулись, ладони повернулись вверх в знаке буквы «A», затем дважды качнулись на себя и вниз, завершив движение ладонями вниз. На правой лапе распрямились три длинных, жилистых пальца, а на левой — два, изображая число пять одним из компромиссных способов, который древесные коты были вынуждены принять из-за того, что пальцев у них было меньше, чем у людей. Затем обе передние лапы поднялись, слегка согнувшись, почти коснувшись кончиками пальцев груди, и правая немного качнулась назад, прежде чем повернуться ладонью наружу в знаке буквы «A» и немного сместиться вправо. Затем пальцы на обеих лапах распрямились в знаке буквы «P», лапы изобразили круг перед его лицом, а затем правая коснулась пальцами подбородка и ткнула ими в ладонь левой. Согнутый второй палец правой лапы коснулся его головы позади уха, затем обе лапы сошлись вместе, соединив большие и указательные пальцы обеих лап прежде чем лапы поднялись к уголкам его губ в знаке буквы «H».

— То есть не было нужды его заражать, поскольку у него и без того хорошее чувство юмора? — сказала Хонор.

Нимиц кивнул и поднял правую переднюю лапу, ладонью внутрь, чтобы прижать указательный палец ко лбу, затем повернул ее ладонью наружу, оттопырив большой палец в знаке буквы «A». Затем поднял два пальца и похлопал по бедру своей правой задней ноги правой передней лапой с оттопыренными в знаке буквы «L» указательным и большим пальцами.

— А, то есть для «двуногого»? — переспросила она, а Нимиц снова кивнул, с еще большим довольством. Хонор помотала головой. — Тут ты, Паршивец, заблуждаешься. Кроме того, я знаю твое чувство юмора и не думаю, что знак для «хорошо» обозначает именно то, что тебе кажется.

Кот только отвернулся, игриво взмахнув хвостом, а Лафолле хихикнул.

— Не принимай это за комплимент, — мрачно сказала ему Хонор. — По крайней мере, пока не обсудишь его представление о шутках с персоналом Дворца Харрингтон.

— О, но я это уже сделал, миледи! — заверил ее Лафолле. — Мне больше всего понравилась шутка с игрушечным древесным котом и культиватором.

— Игрушечным котом? — брови Хонор поползли вверх, а он снова хихикнул.