голову и уменьшая хватку вокруг моего горла, когда я протягиваю руку и привлекаю
Ксавию к себе.
Кса мурлычет:
– Да, ужин и танцы в округе Коламбия. Мои первые.
Бровь Брук изгибается, но по этому поводу она больше ничего не произносит. Я стараюсь
удерживать свои руки, напоминая себе, что мы не одни. Я затаил дыхание, наблюдая за
каждым движением Кса, за каждой тенью мысли, возникающей у нее на лице, начиная с
того, как она потягивает вино до того, как она встречается с моим безжалостным взглядом,
за тем, как она смотрит на свою соседку, обходящую L–образный диван. Я должен что–то
сказать, что–то совершенно противоположное той ерунде, которая проносится в моей
голове, но на этот раз я не могу отбросить это свое мрачное ощущение того, что я хочу
всю Кса только для себя одного.
Она слегка наклоняет свой бокал, оставив немного недопитого вина и ставит его на
барную стойку.
– Думаю, нам пора идти. Что там с движением на дороге?
– Ужааасно, – сухо отвечаю.
– Очень необычно, – комментирует Брук с дивана, куда она уселась вместе со своим
ноутбуком и стопкой учебников рядом.
– Ты студентка? – Я стараюсь произнести это непринужденно, чтобы скрыть удивление. –
Какой курс?
– Конституционное право. Споры, если быть точным.
– Ах. Дискриминация?
– Права, касающиеся первой поправки Конституции. – Едва слышно произносит она,
искриви губы. Она указывает подбородком на Кса. – Что–то, о чем она и ее дружок
никогда не устают говорить.
– Это приходит с опытом. Если у тебя возникнут вопросы, просто позвони мне. Не так уж
и давно я занимался своей рутинной адвокатской практикой.
– Спасибо, – говорит она уже не так презрительно. – Если у меня будут проблемы, я
позвоню.
Я машу ей.
– Приятно познакомиться.
– А, Сен...то есть Беннетт, – мягко переводит разговор она и, когда бросает взгляд на Кса,
ее лицо смягчается. – Хорошо вам провести время. Передавай своим бабушке с дедом
«привет» от меня. Если они начнут приставать к тебе со своими выходками, просто
поставь их на место.
– Хорошо, – говорит Кса. На долю секунды черты лица моей сабы становятся жесткими.
Затем она встречает мой взгляд и улыбается, взяв в руки накидку.
– Позволь мне, – говорю я, беру шелковистый материал из ее пальцев, позволяя этим двум
словам повиснуть в воздухе, пока мы собираемся, мы все еще должно держаться на
расстоянии друг от друга.
Это не значит, что я не хочу наброситься на нее – ну я хочу, но это чувство надо
попридержать. Я хочу быть с ней. Все время, а не только когда мы жестко трахаемся.
Делать такие вещи, как совершать пробежки, говорить с ней, смеяться. В этот момент, я
желаю обхватить Кса своими руками и сказать ей «Все будет хорошо сегодня ночью». Я
разворачиваю ее, глядя на ее прекрасное лицо, и подаю ей свою руку.
Мы встречаем пару, идущую по коридору. Я планирую поцеловать Кса. Но мой язык будто
присох к небу. Я стискиваю зубы, пока мы идем к лифту. Когда двери начинают
открываться, мой выдох похож на стон, так как внутри лифта не просто никого нет, там
целых четыре человека. Это семья из четырех человек и они очень шумные. Тараторят без
остановки. Когда мы приезжаем на первый этаж и выходим из лифта, у меня чувство,
будто только что выстрелили из стартового пистолета. Я помогаю ей выйти через
вестибюль, пересекая тротуар.
– Мы куда–то спешим? – спрашивает она, затаив дыхание. – Мы что опаздываем?
– Вовсе нет. – Мы стоим около моей машины. Я обхожу ее и открываю перед ней дверь,
прижимаясь своей грудью к ее руке. Боже, как же невероятно она пахнет! Мы стоим на
обочине одетые в смокинг и платье комбинацию и да, на нас все смотрят. Я тихо
произношу, слегка притягивая ее к себе. – Слушай, меня не волнует во сколько мы туда
приедем и приедем ли вообще.
Когда я открываю пошире дверь, мы прижимаемся крепче друг к другу и я удивляюсь,
почему я борюсь с тем, чтобы удержать стены вокруг себя, когда все, что я хочу, находится
прямо передо мной.
– У вас есть способности как по команде заставить замолчать кого угодно?
Она имеет в виду наше первое с ней знакомство в клубе.
– Это случилось всего лишь раз, потому что ты была невероятно горяча. – Ох*ь. Я отвожу
взгляд от ее проницательного взгляда. Я должен собрать все свое дерьмо и перестать
глазеть на невероятно притягательные сиськи Кса. Это все, что я должен сделать на
данный момент.
– Да. Ты что–то сказал? – Она скрещивает руки на груди.
Я быстро смотрю на ее лицо, ее брови изгибаются в вопросе.
– Мы собираемся встретиться с твоими дедом и бабушкой и я просто хочу, чтобы ты
поняла, что Брук не единственный человек, кого все это волнует. Я не мальчик на
побегушках у Вице–президента. Моя карьера на Холме не закончится и не исчезнет. Я
ставлю все на свое переизбрание и быть Сенатором – просто здорово. Я
председательствую в комитете, достаточно тесно работаю по вопросам внешней политики,
занимаюсь всем этим дерьмом, связанным с разведкой и твоей любимой темой –
вооруженными силами, чтобы еще переживать, что мое предназначение здесь выполнено.
– Я также не упоминаю о том, что Норт может поцеловать меня в задницу со своим
безумным предложением. Он президент, который заканчивает сидеть второй срок на
своем посту и через год он уйдет, и то, что он делает в своем подземелье меня меньше
всего еб*т
Ее глаза расширяются.
– Я никогда не говорила...
Прижимая палец к ее губам, чувствую ее мягкое дыхание.
– Одно слово...один взгляд, и мы уйдем. Хорошо?
– Да. Ты его получишь. – Она смеется, медленно опускаясь на пассажирское сиденье и
предоставляет вид на свои стройные ножки, когда ее платье слегка задирается, пока она
садится в машину.
И вот опять мы с ней смотрим друг другу в глаза. Что хочет она, что хочу я... хотим ли мы
быть вместе?
***
Мы прибываем на Южную лужайку, на которой установлены шатры, показывая свои
удостоверения личности службе безопасности Белого дома, и мысленно я готовлю себя к
предстоящей ночи. Наши отпечатков пальцев сканируют и когда подтверждаются наши
имена, мы проходим в огромный оборудованный зал для проведения торжеств. Играет
музыка и я приветствую тех, с кем знаком, украдкой наблюдая за Джексом, который стоит
рядом с Нортом, беседующим с Раулем Кастро и его женой. Вирджиния и Министр
обороны стоят справой стороны и разговаривают с послом Кубы в США, а несколько
человек из посольства скорее всего говорят о том, каково состоянии в американской
тюрьме Гуантанамо. Если бы я был один, я бы прямиком направился к компании,
обсуждающей Гуантанамо, они стоят прямо напротив вдоль стены. Но у нас еще будет
время, когда мы вместе с Кса приедем к ним.
– О–о–о. Наш выход. – Кса сжимает мою руку. – Внимание! Мои бабушка и дед. Справа от
нас.
Я поворачиваю голову направо и действительно передо мной предстают образы Стэна и
Грейс Стиллманов, глядящих на меня так, как будто я собираюсь сообщить им
невероятную новость. Они ждут, когда мы подойдем к ним, оставаясь на месте и
разговаривая с небольшой группой влиятельных соратников. Ее бабушка такого же
телосложения, что и Ксавия, с таким же изящными и идеальными чертами лица и глазами.
Не такими излучающими свет и кристально чистыми, как у Кса, но форма глаз такая же. В
свое время, вероятнее всего люди считали ее красоткой. Стэн Стиллман лишь ненамного
ниже меня, но довольной сухой. Его темные глаза на румяном лице сильно контрастируют
с белоснежными волосами и большими вычурными усами. Он непринужденно улыбается
и периодически смеется, в то время как миссис Стилман стоически осматривает