- Мы не могли, не имели права иначе отнестись к этой работе,- говорил постановщик спектакля, в то время главный режиссер киевского цирка (ныне он директор), заслуженный артист УАССР Борис Михайлович Заяц.- Ведь речь в ней о том, что дороже всего сердцу советского человека - о Родине, о несокрушимой мощи нашего народа, о том, как он преодолел выпавшее ему величайшее испытание.

Знаменитый партизан, дважды Герой Советского Союза Алексей Федорович Федоров написал сценарий "Подвига" в содружестве с заслуженным работником культуры Украинской ССР, тогдашним директором Киевского цирка Владимиром Антоновичем Никулиным.

- Как же возникла мысль создать представление о людях нашего цирка, об их участии во всенародной борьбе с захватчиками?

- Идея,- ответил на этот вопрос прославленный партизан,- принадлежит моему соавтору Владимиру Никулину, обратившемуся ко мне. Он с жаром рассказал о людях арены - участниках войны, об Иване Шепеткове, Михаиле Туганове, Владимире Довейко, Юрии Никулине и Михаиле Шуйдине, Льве Шульгине, Анатолии Новожилове и еще очень многих; об артистических бригадах во главе с Владимиром Дуровым, Карандашом, Борисом Эдером, Александром Александровым-Сержем, Борисом Вяткиным и других, обслуживавших наши фронтовые части, корабли, партизанские отряды и соединения, госпитали и пункты формирования. Я и сам очень люблю искусство манежа, его необычайные выразительные средства, органически присущую ему праздничную, лучезарную атмосферу. И я, разумеется, охотно принял предложение участвовать в создании сценария "Подвиг".

Яркий спектакль этот стал как бы живым памятником нашим старшим товарищам, кому выпала высокая честь не только творчеством своим, но и с оружием в руках в тяжкое для Родины время выступить на ее защиту.

Все мы помним и любим их.

Франция + Бельгия

Начало 1970 года застигло нас - группу артистов советского цирка - во Франции. Мы были тогда направлены в две страны - во Францию и Бельгию. И хотя это были уже далеко не первые гастроли мастеров манежа из СССР, интерес зрителей к нам не только не остыл, а шел как бы по возрастающей. Впрочем, каждый приезд советских артистов способствует росту популярности нашего искусства, а, стало быть, коллеги, побывавшие до нас во Франции и Бельгии, сумели прочно утвердить славу советского цирка.

В этот же самый период во Франции с огромным успехом гастролировал Большой театр Союза ССР. Вместе с его прославленным коллективом мы в очень задушевной, дружественной обстановке радостно встретили Новый год. Происходило это за шесть лет до двухсотлетия Большого театра - красы и гордости нашего искусства, И мы, цирковые, очень искренне, сердечно пожелали дорогим своим друзьям ознаменовать предстоящий юбилей новыми, еще большими творческими достижениями во славу родной страны, во славу нашего великого народа, которому все мы служим верно и преданно. В свою очередь, наш коллектив выслушал от артистов Большого театра много теплых слов и самых добрых пожеланий.

                                                                      На открытии искусственного катка на втором этаже Эйфелевой башни

И еще некоторые воспоминания остались в памяти от той поездки. В частности, о том, как мы с Гошей дважды побывали на Эйфелевой башне. Особенно тот раз, когда группа наших мастеров, в том числе замечательный джигит, заслуженный артист Северо - Осетинской АССР Юрий Мерденов, присутствовала при открытии искусственного катка на втором этаже Эйфелевой башни.

Хозяин ресторана радушно пригласил меня в банкетный зал, добавив:

- Желательно, чтоб вы и Гошу захватили. Если можно, конечно.

- Разумеется, можно,- сказал я.

Втроем мы уютно устроились за одним столиком, и сияющий от удовольствия пожилой владелец ресторана любезно угощал нас французским и советским шампанским. Попутно он рассказал, что Гоша уже второй его, как он выразился, рекламный гость подобного рода.

- А кто был первым? - поинтересовался я.

- Первой,- поправил меня собеседник.

- Значит, то была особа женского рода?

- М-да-а,- улыбнулся он,- то была, простите, корова. Но должен вас заверить, что Гоша куда симпатичнее. А в рекламном смысле он вообще вне конкуренции.

С этими словами он до краев снова наполнил бокал медведя, который тот без промедления опорожнил.

Несколькими днями позднее, 9 января, состоялась наша премьера в бельгийской столице. В Брюсселе Гоша, по настоянию импрессарио, предварительно совершил рекламный выход "на публику". Он прогуливался на велосипеде по городу, стоял в очереди за билетами в цирк, заглянул в магазин "Русские товары", встречался с журналистами и работниками искусства.

А однажды за кулисами королевского цирка его посетила принцесса Бельгии со своими детьми. И не просто посетила, но угощала при этом конфетами и мороженым, а затем сфотографировалась с ним.

- Всем нам на добрую память,- сказала она.

Гастроли и на этот раз были для нас во всех отношениях весьма результативны.

                                                                                                     Прием в мэрии. Брюссель, 1970 год

И опять - Япония

На моей личной гастрольной карте 1972 год отмечен одной любопытной деталью - то был год моего третьего приезда в Японию. На этот раз наш большой коллектив, в который входили знаменитая дрессировщица львов Ирина Бугримова, непревзойденный жонглер Александр Кисс, превосходные джигиты Нугзаровы, отличная воздушная гимнастка Людмила Канагина и многие другие очень интересные исполнители шестнадцати номеров, отправился в путь в разгар знойного лета. Из подмосковного аэропорта Домодедова мы 3 июля вылетели в Хабаровск. Затем поездом добрались до Находки, а оттуда 5 июля на теплоходе "Байкал" отплыли к берегам Японии. В Иокогаму мы прибыли менее чем через двое суток. Здесь, в соответствии с установленными в стране правилами, часть наших животных - лошади и собаки - проходили карантин. Львы и медведи были от него освобождены.

А пять дней спустя - 12 июля - весьма успешно состоялась наша премьера в японской столице. В известной мере этому способствовали предварительные рекламные выступления моего питомца сперва на крыше одного большого 9-этажного токийского универмага, а затем, накануне начала гастролей, его в одном из местных театров засняли специально для рекламной телевизионной передачи. Публика восторженно принимала буквально все номера разнообразной, со вкусом составленной программы. Многочисленные журналисты, собравшиеся сразу после представления, также высоко оценили их.

В Токио нам предстояла довольно трудная, сложная и весьма напряженная работа без выходных дней - в будни по два раза, а в воскресенье три раза - в 10, 14 и 18 часов. И это в несусветную жару. Впрочем, двумя годами раньше мне довелось быть в Японии в эту же самую знойную пору - июнь - сентябрь. Мы и тогда трудились очень напряженно по точно такому же уплотненному графику.

Тогда наше пребывание совпало по времени с Всемирной выставкой ЭКСГЮ-70, и мы, конечно, с огромным интересом осмотрели ее, специально отправившись для этого 3 сентября в г. Осаку, который не был в плане наших гастролей. И хотя прибыли мы туда во время невиданной силы ливня, помню, с каким величайшим интересом знакомились мы с экспозицией. Особенно яркое впечатление оставил у нас советский павильон. И своим внешним видом, и экспонатами он как-то очень точно, с огромной впечатляющей силой отражал изумительную красоту и могущество родной нашей страны, ее своеобразие, ее беспредельную ширь.