– Хорошо, мы подумаем и сообщим вам.

– Когда?

Ах, как не проста ты, милая Лили! Брэдли почувствовал ее острые красные коготки у себя на яйцах. Она своего не упустит, можно быть уверенным.

– Как вы знаете, этот вопрос срочный. Так что, я думаю, к вечеру у меня будет результат, и я вам все сообщу.

– Ну тогда до вечера, Брэдли.

Брэдли просмотрел видео сначала сам, потом позвал двух коллег. Вместе они трижды пересмотрели запись с видео на песни «Roberto» и «Better Then Love». Судя по всему, песни действительно написаны парнем, который их исполняет. Ни один профессионал в мире не совершит столько ляпов при написании текста, сколько их было в «Roberto». Но больше всего их поразил тот факт, что в видео отсутствует вообще какая-либо информация об исполнителе. Ник no_name, а видео называется «Roberto и Better Then Love» и все на этом. Никакой конкретики, ни ссылки на сайт или в социальную сеть. Ничего подобного, казалось, парень просто записал песни на видео, чтобы опубликовать их здесь, без всякой цели.

Или цель все-таки была? Только он, Брэдли, своими неопытными мозгами все никак не может понять какая?

А обе песни чудные. «Roberto» со всеми своими ляпами трепала душу какой-то невероятной мелодикой, как будто она давно жила внутри и вот наконец-то сформулировалась в песню этого парня. Это как фраза Ницше: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца» – все знают, что это так, но мало кто думает этими словами. Так и с мелодией – она кажется родной, но до сего момента никогда не звучащей вслух.

– Хорошие песни, Брэдли, – сказала Элис, продюсер с многолетним стажем, также привлеченная к поиску солистов для нового проекта, увы, безуспешно. – Конечно, при других обстоятельствах я бы подождала еще пару песенок, и если уровень цепкости примерно одинаков, то связалась бы и попросила еще парочку треков, а потом бы принимала решение. Но в нынешней ситуации, как понимаешь, вывод один: надо брать, пока другие не захапали.

Брэдли был с ней согласен. А вот Майкл, второй продюсер, артиста не оценил. Он разразился долгим монологом, в печати большую часть текста бы заключили в рамочки ‹…›, после чего в качестве выжимки напечатали бы это: «Песня могла бы стать хитом, если бы не поросячий текст. Такую песню надо петь бабе. Бабам такое прощают, мужикам – нет».

– Ой, не слушай Майкла, Брэд, – отмахивается от парня Элис, – Майкл у нас рокер, мать его, парней воспринимает только тех, у кого наросты на пятках с копыта размером, и грязь под ногтями. Мужланы-недотепы вышли из моды, дорогой Микки, и скоро твои бородатые зэки превратятся в элегантных птенцов с темно-синим лаком на ногтях, поверь мне. Тонкие и ранимые мальчики с брутальной внешностью, как этот твой no_name – вот что сейчас в моде. Не сиди тут, беги к Джейкобу с флэшкой. Парня надо сцапать и приволочь сюда, пока он в моде.

Брэдли поблагодарил коллег и взял тайм-аут еще на полчасика. Ему нужно было подумать. Что говорить Коннору? Что Памелла Аллегро подкинула им хороший вариант? А это ведь действительно так: неизвестный мальчик в тренде, с хорошим материалом и удивительно модельной внешностью. На видео он в модной футболке с принтом какой-то старой фотографии моста Vincent Thomas Bridge, на запястье красная нить. Легкая щетинка, идеально ровный нос, пухлые губы, ямочка на подбородке, весьма и весьма привлекательное адамово яблоко. Фокус камеры подрагивает, выхватывая от широких плеч парня до пояса, а там угадываются весьма узкие бедра. Фигурка что надо, спрос внешности будет и у малолеток обоих полов, и у взрослых девчонок, и у геев. Молодые девчонки – от семнадцати до двадцати шести – самый пик аудитории, платежеспособные, активные и ведомые. Туда же геи от пятнадцати до сорока, рано начинающие приобщаться к моде и трендам и поздно устающие от них; геи откровенно «чистая» прибыль, они любят клубиться, покупают сувенирку, ездят на концерты, где можно делать селфи гигабайтами, брать автографы и беспрестанно вирусовать Интернет постами о том, как «было круто».

Аудитория Алиши Бэнкс формировалась очень долго – практически пять лет. Ни в одном отчете маркетологов не значилась критическая цифра 70 % «старых» фэнов. Нет, нигде не упоминалось больше 32–35 %, что означает, что Алиша Бэнкс интересна и выпускает вполне качественный продукт, который может быть востребован не только преданными фэнами, но и аудиторией, которая ни разу не нюхала Алишу и ее синглы. Когда порог «стариков» переваливает за 60 %, это становится опасным и артисту тут же нужно что-то менять, иначе даже преданные фэны в нем в скором времени разочаруются и уйдут вообще все, останется 10–15 % маньяков, и все на том. Нет, 60 % – это кризис. А 70 %, которые оказались у Бритни в начале нового века, чуть не порушили американский доллар, пришлось ей бриться, чтобы напомнить о себе. Историю с негром и изнасилованием все забыли, а ничего нового Бритни в музыку не привнесла, при том, что сама певица обладает и голосом, и пластикой. Только заставить ее натужить связки (и голосовые и мышечные) давно уже за гранью фантастики. Ее помариновали, обанкротили, заставили работать, и она, о чудо, пошла на это. Выросла за два года практически на двадцать лет, выдала несколько шикарных синглов, пару альбомов и собрала турне. Вегас, конечно, Бритни сдохнуть не даст, она может плясать там годами, но уже пора бы, конечно, вырваться в мир. Все возможности у нее в руках – успех гарантирован. Чего ждут?

– А чего жду я? – подумал Брэдли. – У меня в руках практически стопроцентный вариант, отличный кандидат, хороший голос, тело, материал. Чего я боюсь?»

Конечно, он боялся попасть впросак, затащить Коннора в аферу и оказаться ее инициатором в тот момент, когда все рухнет, конфетти осыплются и останутся руины, между которых будут сновать палачи и искать виноватого, которым окажется он. Так уже было. Но тогда он мало волновался, ведь он был под защитой отца, Брэдли не сомневался ни в чем, ему было на все плевать. Хоть яйца мне отрежьте, отец купит новые. Все оказалось не так. Отец отрекся от него, и силой воли заставил себя спрятать пушку за пазуху и не добить сына контрольным в лоб. Отец не простил Брэдли неосмотрительности, не позволил все исправить. Он взорвал весь проект, люди разлетелись в разные части земного шара со скоростью света.

И сейчас Брэдли Морган боялся, что у него в руках новый бикфордов шнур.

Брэдли обновил страницу почты, не рассчитывая получить ответ от no_name, хотя Лили гарантировала, что парень ответит. Брэдли представить себе не мог, что кто-то что-то может гарантировать за другого, тем более незнакомого человека. Хотя, конечно, если этот no_name был чем-то обязан Лили или ее хозяйке, то тогда все становится на места. Прошло больше двух часов с момента, когда он отправил письмо, и если бы этот паренек действительно сам выложил песню в Сеть, то следил бы за отзывами и отвечал бы на письма в любое время. Может быть, это какой-то злой розыгрыш? А что, если Памелла Аллегро играет с ними? Но зачем? Черт его знает, люди, вращающиеся в шоу-бизе, порой совершают откровенно глупые и нелогичные поступки. Другой вопрос, что через время (иногда – через очень больше время), эти самые поступки обретают смысл и становится видна стратегия. Неужели он, Брэдли Морган, снова наступил на те же грабли? Неужели следующий шаг – это телеги с говном, которые вывалит на него эта старуха?

Брэдли поставил оповещение о новых письмах на свой телефон и отправился на доклад к шефу. У него было занято, и Брэдли довольно много времени провел в приемной, собираясь с духом и постоянно проверяя почту, надеясь, что оповещение его подводит, а на самом деле письмо давно пришло, просто он об этом не знает.

– Брэдли, проходи!

Брэдли вышел из оцепенения и зашел в кабинет к Джейкобу. Шеф выглядел уставшим и недовольным. Брэдли вдруг почувствовал себя виноватым: вместо того чтобы обрадовать босса хорошими новостями, он пришел ни с чем. Та жалкая горстка артистов, которых ему удалось отсмотреть, не тянули даже на первые двадцать секунд таланта, который Брэдли увидел в ролике no_name. Разница состояла в том, что никчемные таланты были в зоне телефонного звонка, а no_name был недосягаем. И чертова Лили отказалась помочь связаться с парнем оперативно, сказав, что «все должно идти своим чередом». Кто, мать ее силиконовую, устанавливает этот самый черед?