— Юран! — кричит кто-то из моей команды, бросаясь обнимать меня.

Я вижу улыбку вратаря. Трибуны рукоплещут. Я в центре внимания. Это так волнительно и страшно. Полное непонимание происходящего. Я еще не осознала, что наша команда выиграла, крики людей вокруг сливаются в единый гул. Я лишь улыбаюсь, понимая, почему Романов так любит аэробординг. Студенчество — незабываемое время, и проводить его нужно на полную катушку! Ловлю взгляд жениха, который поднимает вверх большие пальцы и улыбается, он искренне рад за меня. И именно в момент его поддержки я понимаю, что бесконечно люблю его, что сбежала из дома не потому, что меня выдавали не по любви, а потому, что мне важна была его взаимность. Я не хотела сделать его несчастным. Для меня важны его чувства.

Краем глаза я заметила, как тренер уводит капитана в раздевалку, видимо, для приватного разговора. Заменят ли его кем-нибудь другим? Кто знает. Но для должности капитана нужно не просто хорошо играть, но и обладать определенными качествами, чтобы сплотить команду и сделать её сильнее даже в самой проигрышной ситуации.

— Ты выиграл! — как только я спустилась, на меня налетела Эмилит, целуя и обнимая.

Со стороны парней послышались смешки, и на их лицах расползлись пошловатые улыбки. Я же обняла Лоял, поцеловав ту в щеку, и с ней в обнимку двинулась в сторону выхода с поля.

— Кромолов, ты куда?! Вообще-то впереди вечеринка!

— Где? — спросила я, развернувшись, но продолжая удерживать девушку, которая была чуть крупнее меня.

М-да, комичная мы парочка.

— В боксе двести десять!

Я кивнула в ответ и потащила хихикающую льюнку в сторону зеленых аллей. У меня было множество вопросов, которые не терпелось задать девушке. Студенты за нами не пошли, кажется, теперь они разбивались на кучки, чтобы решить, куда именно пойдут праздновать. Что-то мне подсказывало, что все спортсмены и их друзья соберутся в небольшом двести десятом боксе, где устроят сумасшедшую «тусу». Но не явиться я не могу, тем самым обижу свою команду. Хотя кого я обманываю?! Мне ужасно хочется туда попасть и «повариться» в той обстановке!

— Так, Эмилит…

— Ты выиграла, Юлька! — еще раз обняла и поцеловала меня девушка, — ты выиграла!

— Тише ты с этими глаголами женского рода, — шикнула я на девушку, оглядываясь по сторонам.

Кажется, никто не услышал, все-таки мы отошли на приличное расстояние от поля, на котором сейчас и собрался весь ИнСверх.

— Я выиграла спор с Всеславом! Выиграла! Я!

— Чего ты так радуешься? На что спорили-то?

— На мою свободу. Если факультет менталистики занимает не последнее место, то я выигрываю, понимаешь? Выиграла, точнее! И теперь Слава от меня отстанет…

— И ты радуешься тому, что проиграла в жизни? — нахмурившись, спросила я, и вся радость девушки куда-то улетучилась.

— Ты ничего не понимаешь!

— Нет, это ты не понимаешь. Думаешь, проблема в нем? Проблема в тебе. Это ты не желаешь его принимать, но однажды ты поймешь, что твой мужчина занят, что он больше не вернется к тебе, и вот тогда ты осознаешь своё фиаско. Он будет дарить легкие касания губ другой девушке, и вспомнит о тебе, только если у кого-то в голове проскользнут твое имя и образ.

— Попробуй сама полюбить телепата.

— Я… попробую, — с вызовом ответила я, хотя изначально хотела сказать, что уже люблю аллюриста.

— Что? — недоуменно переспросила Эмилит, но я лишь поджала губы.

— Оставим эту тему. Лучше скажи, кто подкупил членов команды?

— Преподаватель-кауретянин с молекулярного факультета, — вздохнула Эмилит, продолжая подозрительно коситься на меня, — он обещал многим престижные места на спутнике Каура, где находится одна из самых защищенных тюрем галактики.

— Но откуда ты это знаешь? — удивленно приподняла я брови, — и почему никому не сказала?

— Мне это рассказал Всеслав, но он не может вмешиваться в дела других, если прочел их мысли. Ты же знаешь, что всех телепаты обучают отдельно во втором корпусе, там они учатся не разглашать чужие тайны, какими противными они бы не были. Он пытался найти улики, но не мог, а потом как-то махнул рукой. Телепаты больше всех привычны к несправедливости.

Тут я подтвердила свою теорию, что телепат, которого я встретила во втором корпусе, ничего не расскажет. Менталитет у них такой.

— Но ты-то имеешь право рассказать, — хитро улыбнулась я, и девушка посмотрела на меня с недоумением.

— Ты что! Как я могу выдать чужой секрет? Тем более, Слава поделился со мной информацией, потому что знал, что я никому не скажу. Это мой характер и воспитание. А ему порой нужно кому-то выговориться.

И тут я поняла, почему он был так влюблен в эту девушку, и сколько у неё качеств, достойных такого человека, как Симонов. Они действительно очень подходят друг другу, словно дополняют.

— Раз у тебя такой характер, то он действительно подходит к тебе. Скажи, чего ты боишься в семейной жизни с ним? Ты ему изменять собираешься или проворачивать какие-то глобальные тайные дела за его спиной? Конечно, у мужа и жена должны быть секреты, это неизбежно, но, знаешь, упускать такого мужчину из-за каких-то секретов и недомолвок неразумно.

Девушка задумчиво посмотрела на меня, и я решила её оставить наедине с размышлениями, направившись в корпус. По дороге я думала о своей мести, которую хотела устроить Романову. Что там я думала о картинке, когда он делал предложение мужчине? Что ж, теперь это осуществить еще легче. Вот только хочется ли мне позорить своего жениха прилюдно? Навряд ли.

У входа в общежитие меня встречали соседи. Рома стоял прислонившись к стене, и половину его лица укрывала синяя краска. Джон же решил покрыться ей полностью. Оба были в приталенных жилетах, открывающих вид на сильные руки и мощную шею. И как меня можно было принять за парня?! Вот что значит общественное мнение, если им правильно управлять. И, конечно, помощь Александра Николаевича.

— Эй, победитель! — окликнул меня Джон, и я широко ему улыбнулась, — уже зазвездился? Не здороваешься?

— С вами не поздороваешься! Вы же меня ночью подушкой задушите! Причем я даже пискнуть не успею, — весело ответила я, и парни хмыкнули, переглянувшись.

— Ты молодец, — искренне похвалил Рома, подходя ближе.

И эти слова были очень важны для меня. Они были доказательством того, что я достойна своего аллюриста. Как ни странно, но для моего самолюбия это был очень важный факт.

— Кажется, бокс двести десять? — переспросил Джон в лифте, и мы с Ромой машинально кивнули.

Жених рассматривал меня из-под опущенных ресниц, оценивая. Я не могла придумать причину такой внимательности, поэтому старалась прятать пылающие щеки весь вечер.

Собственно, вечер прошел отлично. Все были пьяные в хлам, даже я с трудом связывала слова, поэтому беспорядочно переносилась по боксу. Однажды, меня даже занесло в ванную, в которой уже расположились парень и девушка с природного факультета… Засмущавшись и попросив прощения несколько раз, я вылетела оттуда через дверь, налетев на Романова, который тут же обвил руками мою талию.

— Почему я все время сталкиваюсь с тобой?

— Почему ты такой неуклюжий? — одновременно со мной спросил Рома, и я пьяно хихикнула, крепко вцепившись руками в бицепсы парня.

Он наклонился близко к моему лицу, опалив меня дыханием в котором явно чувствовался запах алкоголя. Неожиданно это взбудоражило моё сознание. Ромка был так близко, я его узнала совершенно с другой стороны, и казалось влюбилась в сотый раз в него, такого разного и любимого.

— Меня сейчас вырвет, — неожиданно поняла я, почувствовав рвотные позывы.

Парень сначала усмехнулся, но потом посерьезнел, увидев мою физиономию. В общем, после близкого общения с унитазом под громкие крики парочки в туалете закончилась для меня вечеринка. Дальше я заснула, и кто-то отнес меня в комнату.

К черту эти вечеринки после матчей!

Глава 16

Просыпалась я долго и с головной болью. Еще и настолько привычные слова из динамика были подобны ударам в гонг. Радовало только то, что ни я одна так страдаю, судя по стонам с соседних кроватей.