Врученная Россу-младшему обширная инструкция предусматривала обследование огромной "области. В дополнение к вышеприведенному отметим, что Россу было поручено осмотреть также канал Веллингтона. Далее, в противоположность к Франклиновской инструкции, Росс должен был разделить суда, отослав одно из них на зимовку в район, откуда можно было бы в зимнее время добраться на санях до полуострова Бутии. На втором корабле Россу было поручено пройти до острова Мельвиля и Земли Бэнкса и оттуда направить обследовательские отряды, с одной стороны, до мыса Бэзерст или мыса Парри и, с другой — с восточной, — до мыса Крузенштерна или мыса Хирна. Этим путем можно было надеяться подробно изучить весь архипелаг островов. Достигнув таким образом материкового побережья, эти партии должны были соединиться с экспедицией Ричардсона. Росс обязан был войти в подчинение Франклину, если бы он нашел его корабли в полной сохранности, и должен был принять на себя начальство, если бы оказалось, что корабли погибли или вмерзли во льды и не могут быть использованы по назначению.
Все надежды были обращены прежде всего на эту экспедицию, и из взаимодействия ее с остальными двумя пророчили полный успех и спасение пропавших. Велико было нетерпение и недовольство, когда экспедиция Джеймса Росса по разным серьезным причинам оттягивала весной 1848 года время своего отъезда. «Как можно ожидать благоприятных результатов от экспедиции, — говорили люди, — раз она не успеет пройти своевременно даже сквозь льды Баффинова залива и достигнуть пролива Ланкастера».
Наконец, 12 июня «Предприятие» и «Исследователь» в сопровождении парового судна покинули берега Англии. На борту кораблей был трехгодичный запас продовольствия. Уже через месяц Росс достиг Уппернивика — самой северной датской колонии на западном берегу Гренландии. Отсюда он повернул в направлении к Ланкастерову проливу.
Переход к западному берегу Баффинова залива был очень труден. В этом водоеме постоянно держатся льды, дрейфующие в различных направлениях. С наступлением лета раньше всего расходятся льды в северной части залива, и потому Росс выбрал именно этот путь, чтобы пробраться ко входу в Ланкастеров пролив, но удалось ему это лишь после упорной борьбы со льдами, длившейся больше месяца. Таким образом, Росс пришел в эти воды в конце августа, то есть месяцем позднее, чем в свое время Франклин. Первым долгом Росс решил посетить залив Пондсбей, рассчитывая здесь встретить эскимосов, обычно посещающих это место в летнее время. Но ни эскимосов, ни промышленников здесь не оказалось, и таким образом надежды Росса на получение от них сведений об экспедиции Франклина не оправдались.
Направившись на запад по проливу Ланкастера, Росс надеялся достигнуть пролива Бэрроу, но оказалось, что вход в него перегорожен непроходимыми льдами. Тогда было решено остановиться на зимовку в бухте небольшого острова Леопольда, расположенного в месте скрещения нескольких водяных путей, то есть как раз там, откуда на восток и запад отходят проливы Ланкастера и Бэрроу, в северном направлении — канал Веллингтона, а в южном — пролив Принца Регента. Положение этого островка на перекрестке названных проливов обратило внимание Росса, и он решил его использовать для своих целей. Можно было думать, что, в случае неудачи своей экспедиции, Франклин сделает попытку вернуться тем же путем, которым пришел, и тогда ему никак не миновать острова Леопольда, независимо от того, в каком направлении двинулся бы он, миновав пролив Бэрроу.
Исходя из этого соображения, Росс решил не просто поджидать прихода судов или членов экспедиции Франклина, а… пригласить их к себе. За незнанием точного адреса предполагаемых визитеров Росс направил приглашения по всем направлениям, использовав для этой цели огромное количество наловленных белых песцов, которых отпускал на волю, снабдив медными ошейниками с выбитой на них надписью о том, где стоят корабли и где сооружен продовольственный склад. На острове Росс построил хороший дом и сложил здесь двенадцатимесячный запас провианта, некоторое количество теплой одежды и даже топливный материал. Росс рассчитывал, что песцы, совершающие, как известно, большие переходы по тундре в поисках пищи, забредут к месту стоянки Франклина и таким путем известят страждущих людей о направленной к ним помощи.
Джемс Росс склонен был думать, что место последней зимовки Франклина не должно было быть очень удаленным, и потому он, начиная с залива Пондсбей, всеми силами старался возможно громче заявлять о своем присутствии. В надежде, что члены пропавшей экспедиции услышат или увидят его сигналы, Росс отдал распоряжение каждые полчаса стрелять из ружей, в туманную погоду пускать ракеты и непрестанно старательнейшим образом осматривать всю округу, в надежде найти какой-либо признак присутствия человеческих существ. Все посещенные им места были тщательно осмотрены, но единственное, что удалось обнаружить при посещении бухты Позешнбей, была записка, оставленная здесь 29 лет тому назад Парри, расшифровать которую было очень затруднительно. Росс придумал много остроумных способов, чтобы довести до сведения пропавших людей «приглашение» их на остров Леопольда. Текст его был написан огромными буквами на высоких скалах везде, где побывал Росс. Всюду в приметных местах оставляли доски с соответствующими надписями, над которыми водружали высокие шесты. Наконец, в море было брошено несколько цилиндров с записками, могущими быть занесенными в сторону местонахождения Франклина морским течением. Изобретательность Джеймса Росса в придумывании способов передачи Франклину известий о своем прибытии казалась неисчерпаемой.
Большая часть всех этих мер была принята Россом еще до остановки его на зимовку. Каков же был ужас его, когда, возвращаясь поздней осенью из поисковой экскурсии в канал Веллингтона, расположенный, как известно, западнее острова Леопольда, он увидел, что путь к назначенному месту встречи перегорожен огромной льдиной. Необходимо было го что бы то ни стало побороть льды и пробраться к назначенному месту встречи. Отчаянными усилиями экипажу трех кораблей удалось наконец сломить при помощи разразившейся бури сопротивление льдов и достигнуть бухты острова Леопольда. Первым проник сюда пароход, оба парусника достигли желанной гавани много времени спустя.
Остановившись на зимовку, Росс занялся составлением планов деятельности на следующий год и подготовкой к намечаемым весной санным экскурсиям.
Скрывать действительное положение дел не приходилось: успех, достигнутый экспедицией, был ничтожен. Экипаж, разочарованный неудачей, сильно приуныл, среди команды появились заболевания, несмотря на наличие всех средств против цынги. Только с приближением весны вернулась прежняя бодрость. Росс и его спутники надеялись наверстать в новом году все упущенное и во что бы то ни стало добиться успеха.
Санные партии объездили вдоль и поперек весь остров Северный Соммерсет, но нигде не встретили никаких следов экспедиции. Росс сделал из этого вывод, что Франклин прошел, по-видимому, дальше к западу, и потому мало вероятно, чтобы он пытался вернуться по прежнему пути. В этом мнении укреплял его вид тяжелых льдов, сплошным покровом залегающих в море и простирающихся до самого мыса Уокер. Многим показалось тогда, что, по всей вероятности, Франклин уже нашел вышедшие ему навстречу отряды Ричардсона или даже Мура, и с ними возвращается домой. Все же на случай, если бы Франклин решил вернуться в эти места, Росс оставлял повсюду сигнальные знаки и сообщения о предпринятых им спасательных мерах.
Несмотря на все усилия экипажа освободить суда из ледяных оков, выйти в открытое море удалось только в самом конце августа 1849 года. В течение четырех дней корабли шли в направлении ко входу в канал Веллингтона. 1 сентября сорвался сильный ветер, нагнавший массу льда. Потом сразу грянул мороз, и весь лед кругом превратился в сплошной покров.
Корабли крепко смерзлись со льдом. Люди бросились освобождать суда, но окружавшие ледяные глыбы были такой толщины, что четырехметровые пилы оказывались слишком короткими. Пришлось бросить эти попытки. Команда стояла в самом мрачном расположении духа сложа руки и смотрела на окружавшее ее неподвижное ледяное поле. Так прошло несколько дней. Но вот поле, сдвинулось и стало медленно дрейфовать в восточном направлении. С этого момента дрейф оставался неизменным; скорость его была около 8—10 миль в сутки. Вместе со льдом корабли прошли весь пролив Ланкастера и вышли в Баффинов залив. Каждую минуту они могли натолкнуться на подводные рифы и пойти ко дну. В районе Пондсбей на пути ледяного потока неожиданно появилось несколько исполинских ледяных гор. Казалось, что поле, а вместе с ним и корабли разобьются вдребезги об стены этих гигантов. Действительно, огромная льдина распалась от удара на куски, но корабли не только уцелели, но неожиданно освободились из ледового плена и получили свободу действий. Невеселая это была свобода! Двадцать пять дней носило корабли вместе со льдами, и теперь, когда они могли итти куда хотят, было уже слишком поздно, чтобы снова пытаться пройти в пролив Бэрроу. Оставалось одно из двух: или перезимовать в Баффиновом заливе, или возвращаться в Англию. Росс учел не совсем благополучное состояние здоровья экипажа своих кораблей и выбрал последнее.