Странные эти клопы-солдатики! Жители пустыни, они приспособились питаться мертвыми насекомыми, сухими семенами растений и совершенно не употребляют воды. Прежде чем приняться за свою черствую пищу, они через хоботок выделяют на нее пищеварительный сок и, только обработав ее и сделав жидкой, всасывают в кишечник. Вода же добывается расщеплением органических веществ, или, как говорят химики, они пользуются конституционной водой.

В том месте, где собрались солдатики, в почве, наверное, лежит немало семян. В нынешнюю сухую весну не взошли травы, и многие семена растений, облепленные частицами почвы, заснули в ожидании лучших времен. На них, засонях, и устроили пиршество клопы. Каждый, найдя добычу, спешит уединиться подальше от собратьев. Дружба дружбой, а еда врозь.

С бивака разглядываю в бинокль черные скалы. Интересно, есть ли здесь рисунки? Захватив с собой бумагу, отправляюсь за ними. Рисунков здесь много. Но большинство из них, как и следовало ожидать, козлы. Иногда камни целиком изрисованы изображениями козлов самых различных стилей и художественного достоинства. Иногда они очень красивы, выписаны тщательно и больших размеров. Один рисунок очень груб, нечеток, на морде животного какой-то отросток. Может быть, этот рисунок был забит или искажен зашифровкой? Своеобразен рисунок козла с подогнутыми ногами. Такой же был найден в горах Анрахая.

На рисунке изображены три козленка. Это можно объяснить так: два диких прирученных козленка стреножены и пущены в горы, как приманка. К ним подбегает козел. Его легко застрелить спрятавшемуся поблизости охотнику. А вот монументальное изображение. Как бы подчеркивая его величие, рядом с ним — крошечная фигурка козла.

В горах Анрахая я встречал рисунок козла с рогом, загнутым вперед, и здесь точно такой же. Уж не принадлежат ли они одному и тому же художнику?

Пересмотрел, наверное, я несколько тысяч изображений козлов, но такое встречаю впервые: четыре козлика дружно скачут друг возле друга. Самый крайний, левый, изображен чуть в другом стиле. Не подрисован ли он позже? Слева от них — круг со знаком и возле него крохотная фигурка козленочка, вероятно также подрисованная позже.

Задорен, полон силы и изящества козел на рисунке рядом. А вот целое стадо животных, похожих на овец. Они бредут куда-то в разные стороны. Большой козел высечен раньше, так как фигурки овец наложились на него. И сейчас в отаре бывает так: один или несколько козлов выполняют роль вожака.

Архарлы порадовали редкими находками для моей коллекции копий наскальных рисунков. Впервые вижу изображение скорпиона. В этом уже сомневаться не приходится. Правильно передано строение тела этого широко распространенного в жарких странах паукообразного, его клешни, длинное заднебрюшие или, как его называют проще, — хвост с загнутым концом. У художника только не хватило терпения подрисовать ноги. Что же торчит возле головы скорпиона? Скорее всего, тут был незаконченный рисунок козлика. Потом вижу рисунок волка. Он вцепился в ногу растерявшегося человека. Другой, такой же, бежит ниже. Волк, судя по всему ныне исчезнувший, красный, альпийский, обычно охотящийся за горными козлами, смелый и дерзкий. У него длинные уши.

И снова фигурка гепарда. Был этот зверь в давние времена довольно распространен и обыден. А вот какая-то кошка. Но какая? Для тигра или барса хвост слишком короток. Сама по себе фигурка монументальна: в типичной эпически спокойной позе, мощная, красивая. Редкое изображение! Среди наскальных рисунков змея попадается за поездку второй раз. Здесь кусочек поверхности камня оставлен нетронутым, чтобы получился глаз пресмыкающегося. Кто изображен на этом рисунке, можно только гадать. Мне, перевидавшему множество рисунков, он понятен. Обычно одну из характерных черт строения животного художник даже в сильно стилизованном рисунке всегда изобразит точно. Таким может быть только изображение слона. Но поверят ли мне придирчивые и суровые критики?

Неясен и, возможно, незакончен рисунок. А на рисунке рядом олень с традиционными рогами елочкой, которого преследует собака с лихо закрученным хвостом. И наконец я вижу вновь рисунок лабиринта с хитроумно зашифрованными фигурками козлов. Да, простые с нашей точки зрения рисунки, как будто не имеющие смысла, на самом деле содержат какой-то глубокий сюжет, если потребовались столь сложные приемы их маскировки.

Приближался вечер последнего дня нашего путешествия. В ущелье стояла тишина. На камнях задорно прокричал скальный поползень и замолк. Склоны гор порозовели от лучей заходящего солнца. Над ними высоко в небе летают быстрокрылые стрижи. Вскоре горы потемнели. Из-за черных скал вышел тонкий серп луны. Загорелись первые звезды…

Рано утром, едва взошло солнце, с вершины холма вблизи нашей стоянки раздался настойчивый и громкий стрекот сорок. Что-то произошло, надо выбираться из-под полога, узнать, в чем дело. Дело, действительно, выглядело забавно. Две сороки летят за лисицей совсем рядом с нею, преследуют ее настойчиво и неотступно. Поведение птиц кажется необычным. Может быть, птицы беспокоятся о своем гнезде и потомстве в нем? Но его здесь негде устроить: вокруг только низенькие кустики. Да и сорочата сейчас стали большими, умеют хорошо летать.

Стараясь не выдать себя, спрятался за кустом, вооружился биноклем, наблюдаю. Лисица занята своими обычными делами, охотится, принюхивается к норкам полевок — мышкует, как говорят охотники. Иногда она бросается на птиц, не выдерживая их назойливого приставания, но те легко и грациозно увиливают от нападения. Преследование продолжается.

Зачем сороки летят за лисицей, чем она им досадила? Постепенно я начинаю догадываться, в чем дело. Неужели… Надо наблюдать дальше!

Неожиданно лисица затрусила в сторону от птиц, скрылась за холмом, сороки же остались, уселись на землю. Их теперь интересует что-то другое, они занялись каким-то делом. Я изо всех сил, запыхавшись, бегу в гору к сорокам. Птицы, напуганные мной, разлетаются в стороны. Там же, где они сидели, на земле лежит среди разрытых норок полурастерзанный трупик только что задавленной полевки.

Так вот какие вы, ловкие вымогатели! Одолели лисичку своими притязаниями, требуя от нее подачки. Добились своего!

Теперь пора спешить к биваку…

Мне не надо будить своих молодых спутников. Они проснулись от моего топота, когда я бежал в гору. Дружно принимаются собирать вещи, не в меру торопятся. Сегодня мы должны быть дома. Соскучились по городу! Только не я. За рулем, перебирая в памяти все наше путешествие вокруг Балхаша, я начинаю строить планы других поездок.