— В ближайшее время я запатентую такой двигатель в Германии, и можешь начинать их производить. У этих моторов действительно немного выше удельная мощность. Но, главное, они заметно экономичнее. Конкретно — паровая машина двойного расширения по моей схеме получается даже немного эффективней классической тройного расширения, вот в чем главное преимущество.

— И очень серьезное, — оценил Вилли.

— Согласен. Поэтому предлагаю создать два совместных предприятия по выпуску таких двигателей. Одно у вас, другое у нас. Россия предоставит конструкторские проработки и неквалифицированную рабочую силу, которую еще придется обучить, Германия — технологии и инженеров. Деньги будем вкладывать поровну. Это пока предварительные прикидки, конкретный проект соглашения должна выработать специальная комиссия, свою часть которой ты скоро пришлешь в Гатчину. Устроит Германию такой вариант?

— Скорее всего да, точный ответ телеграфирую не позднее чем через неделю после возвращения в Берлин.

Тут я вспомнил таможенника Верещагина из «Белого солнца пустыни». Как он там сказал — «вот что, ребята, пулемет я вам не дам». Золотые слова! Поэтому насчет паровой турбины, которую Парсонс через девять лет поставит на яхту «Турбиния», чем произведет натуральный фурор, лучше пока промолчать. Может, она у меня даже раньше получится, чем у Парсонса. В прошлой жизни я имел дело с турбинами, причем не так уж и мало. Правда, немного не с такими, ну да ничего, принцип — то почти один и тот же. А вот дельтапланы — пожалуйста! Раз уж Вилли хочет вооружить ими флот, лично я против не буду, даже помогу.

Между прочим, это не такая уж бесполезная на флоте вещь. Сделать движок раза в полтора мощнее, и аппарату для взлета и посадки хватит пятидесятиметрового ровного отрезка, причем он может быть и деревянным. Такой быстросборной летной палубой нетрудно оснастить любой корабль, а при отсутствии радаров авиация, даже столь ублюдочная — это эффективное средство дальней разведки в океане. С борта корабля противника можно обнаружить максимум километров за сорок, да и то будет не очень понятно, что это за противник и сколько его там. Дельтаплан же увеличит радиус обнаружения километров до двухсот. Причем нам от этого никакого вреда не предвидится — даже если Россия когда — то начнет войну с Германией, эскадренных сражений посреди океана она с немцами точно устраивать не будет, а в Финском заливе палубные дельтапланы нафиг не нужны, тут и до берегов недалеко.

Все это я изложил Вильгельму, заявив, что Россия готова поставлять ему моторы для дельтапланов сотнями в обмен на поставки качественных шарикоподшипников десятками тысяч. Дело в том, что сейчас в моих движках в качестве подшипников использовались бронзовые втулки, что несколько снижало мощность и сильно уменьшало ресурс.

А вот про радиосвязь я ему даже намекать не стал. Пусть ждет, пока идея осенит Маркони, потому как и Попов, и Герц будут молчать как рыбы, соответствующие обязательства они уже подписали.

И, наконец, в последний день дело дошло до Транссиба. Вилли быстро сообразил, что, если Германия захочет себе что — то отхватить в Китае, такая дорога позволит существенно сократить время переброски людей и грузов в отхваченное. Правда, стоимость доставки скорее всего увеличится, но тут уж ничего не поделаешь, за скорость принято доплачивать. Поэтому обсуждение сразу пошло в деловом ключе — когда, чего, сколько и за какие примерно деньги. Переговоры вел Ники, потому как он уже третий месяц являлся председателем комитета по строительству транссибирской магистрали.

Кстати, вместе с капитанским мундиром и значком пилота четвертого класса Вильгельм лично от меня получил папку с довольно подробными эскизами броненосца «Андрей Первозванный». Дело в том, что в прошлой жизни мой сын одно время увлекался судомоделизмом, и мы с ним по описанию в «Моделисте — конструкторе» как — то построили модель этого корабля. Я объяснил, что в папке мои представления об идеальном броненосце будущего. Если сможет, пусть строит, России такие корабли не повредят.

Мне же кайзер передал личное письмо от ненаглядной мышки. Причем Люда продемонстрировала, что она прекрасно помнит полученные инструкции и вообще с мозгами у нее все в порядке. В отличие от писем, отправленных по специальному каналу, это было написано так, что заподозрить его авторшу в наличии хоть какого — то интеллекта было почти невозможно. Мышка на трех страницах объясняла, что у нее все очень хорошо, Маргариточка цветет и вообще стала писаной красавицей, его величество Вильгельм не оставил ее своей заботой (ну да, в другом письме она уже успела описать, сколько раз подряд и в каких позах эта самая забота проявлялась), и она бесконечно благодарна моему высочеству за все.

Вообще — то против дружбы с Германией имелось немало довольно весомых доводов. Первый из них выглядит так: ведь это обязательно приведет к противостоянию с Англией! Возможно, даже вооруженному. Ответ на такое возражение прост. А союз с ней что, принес Российской империи хоть какую — нибудь пользу? Хрен там, она отчасти из — за него и развалилась.

Второй аргумент несколько более весом, я одно время даже считал его вполне обоснованным. Мол, равноправных союзов в природе не бывает, всегда одна сторона ведущая, а другая ведомая. Так как германская промышленность развита куда лучше российской, то понятно, кто под кого в конце концов ляжет. Выход только в том, что перед тем, как начинать дружить, Германии надо нанести жесточайшее поражение. В общем — то рассуждение довольно правильное, но не учитывающее трех тонкостей.

— Не бывает абсолютно равноправных союзов, это да. Но почти равноправные, от них едва отличимые, все — таки возможны.

— Потому что промышленное развитие — это только один из факторов, влияющих на перекос в равноправии. Второй — кто из союзников кому более необходим.

— И, наконец, сильно влияет степень адекватности руководства рассматриваемых стран.

Последнее препятствие чисто субъективное, примерно как наличие партии нового типа для реализации революционной ситуации по Ленину. И очень похожее, потому как состоит оно именно в наличии у нас сильной англофильской партии. Вот тут действительно придется поработать, но ничего невозможного здесь нет. В конце концов, в свое время Сталин с троцкистами справился, а они, пожалуй, были посильнее. Так что и Николай сможет, особенно если с моей помощью.

Разумеется, следует помнить, что вечный союз невозможен. Конкретно у этого два граничных срока — до падения Англии и до смерти Вильгельма. Пока не прошел ни один, весомых предпосылок для распада союза нет.

И, между прочим, сейчас Россия более необходима для Германии, нежели Германия для России. Просто потому, что противостояние с Англией для рейха было неизбежным, в силу чего ему позарез требовался хоть какой — то союзник. В той истории Вильгельм обхаживал Николая более десяти лет, пока его совсем уж грубо не кинули с отказом от уже вроде подписанного Бьеркского договора. Только тогда кайзер понял, что Николай ничего не может против своих англофилов, и от безнадежности взял курс на союз с Австрией. Мол, лучше даже такой плюгавый союзник, чем вовсе никакого.

Да, но сейчас в России готовится править совсем другой Николай! А у него за спиной скромно стоит некто Алик Романов. Который считает, что у англичан очень даже есть чему поучиться. Про это даже в Евангелии сказано, ведь я его здесь изучал почти в том же объеме, что в прошлой жизни марксизм. И с почти тем же результатом, но, так как времени прошло немного, то кое — что я все еще помнил. Например, прекрасную цитату «коей мерой меряете, такой вам и отмеряно будет». Господа англичане и французы, в отличие, кстати, от немцев, изволят активно поддерживать русских революционеров и польских сепаратистов? Это наводит на вполне определенные мысли в отношении Индии, Ирландии и Алжира.

Да и вообще нам создание электротехнической промышленности без немцев не потянуть, а с ней мы еще посмотрим, кто в конце концов окажется более развитым. На англичан и французов лучше не надеяться, они у нас вкладываются только в добывающие предприятия. То есть руками русских рабочих копают русские недра, а прибыль вывозят. Немцы же готовы строить высокотехнологичные по нынешним меркам предприятия и вкладывать значительную часть их прибыли в России.