На следующий день она была очень тихой. Но ей было чем себя занять. Нужно было ухаживать за крохой, обрывком Белой леди. Мы не могли узнать его имя, так что назвали его Свирелью.

Свирель ел и пил. Ему нравилась вода с медом, кусочки сухофруктов и сыра. У нас оставалось мало сыра, едва хватало нам для пути к мятежникам в Калланских камнях, и то могло кончиться раньше. Свирель спал в корзинке, катался на моем плече или у Сильвы, но держался подальше от Шепота. Ножи Эана его не тревожили. Нам повезло. По пути нам с Эаном могло понадобиться оружие.

Дожди повредили погребальную насыпь, и Эан решил исправить это. Он принес большие камни и укрыл ими насыпь под руководством Сильвы. На рассвете и в сумерках Сильва носила Свирель вниз, шептала ритуальные молитвы. Если он и не понимал ее голос, это не имело значения, ведь она продолжала ритуал мудрейших, который, по словам Белой леди, держал ее в этом мире.

Порой я говорила со Свирелью с помощью барабана. Я немного рассказала о нашем плане: объяснила, что Калланские камни – еще одно место древнего ритуала, тихое и безопасное, лучше Ульев. Я сказала, что Сильва останется там, а я уйду. Я шептала с надеждой, что Белая леди еще была в Свирели, что в крохе горел ее великий свет, что он снова станет сильным.

Мы не знали, был Свирель мужчиной или женщиной, но я подозревала, что это мальчик, судя по его чувству юмора и одежде в виде туники из листьев с прорезями для крыльев, штанов и красивой шапке. Он неожиданно серьезно воспринял мои слова, поклонился, скрестив руки на груди, а порой он отвечал сценками, ему это нравилось. Это была часть Белой леди и мальчик? Может, давным-давно эти крохи вместе были Лордом и Леди, мужчиной и женщиной.

Снежка была с нами, никто не смог уговорить Сильву оставить ее. И была причина забрать ее на юг с нами. Снежку знали в районе Ульев. Ее несколько раз сводили с козлами других фермеров, ее детей продали на рынке. Ее внезапное появление на чьей-то ферме могло привлечь внимание к нам, а пока никто не знал, мы хотели уйти от Ульев подальше. Все мятежники скрывали свое существование, проживая в отдаленном месте, как Тенепад, или, что чаще, изображая обычную жизнь, скрывая другую. Группа в Калланских камнях была на отдельной ферме. Эан не хотел привлекать к ним никакого внимания.

Мы ушли холодным ясным днем сразу после рассвета: две девушки, юноша, сова и коза. Эан, Сильва и я несли сумки, Эан – еще и свое оружие, мой нож был у меня на поясе.

Настрой был мрачным. Сильва покидала любимый дом, место, где ритуалы были центром ее жизни. А еще она уходила от сестер, семьи, оставляла их могилу. Эан смотрел вперед, стиснув зубы, я знала, как тяжело ему было с грузом ответственности на юных плечах. А я сделала, как хотела бы Тали, составила план и приступила к действию. Но я была полна сомнений. Могла ли я, человек, забирать Свирель из Ульев и нести на юг лишь по наитию? Чем больше я думала, тем больше было сомнений. Я хотела, чтобы здесь была Шалфей, чтобы я поговорила с мудрой подругой и узнала совет. Шепот почти не говорил в последние дни, но так было часто при Эане. Я обещала себе, что, как только мы доберемся до Калланских камней, как только Сильва и Свирель будут в безопасности, а я поговорю с мятежниками, мы с Шепотом уйдем. Я была удивлена тому, что хотела этого.

Мы шли быстро. Этот путь отличался от пересечения долины Раш или похода по лесистым холмам, что окружали озера, идущие цепью с запада на восток от Темноводья до Ярководья. Опасными были не склоны и мосты, не лес или труднодоступные тропы, а природа этого места, трава на долинах, замерзшие березы и бузина, широкие поля с фермами. Идти быстро можно, но и незаметным быть сложно. Большие просторы были без единого камня, а если и были, то не выше груди. В полях было много людей, они выходили и заходили в дома, пасли скот, везли телеги. Не только мы были рады хорошей погоде.

Посреди утра мы остановились на небольшом холме. Нас мог скрыть здесь боярышник. Пока мы пили и грызли сухари, мы озирались.

- На юге поселение, - сказала я Эану.

- А за ним еще два, - отметил Шепот, вернувшийся с разведки. Его сомнения в Эане прошли, он мог улетать вперед и выслеживать опасность. – Когда ты шел к нам, хлопец, ты обходил их или шел через них?

- Обойти можно, но по фермерским угодьям. Одному идти было проще. И у меня были истории для прикрытия.

- Не хотелось бы идти по поселению, - сказала я. – И лучше бы нам найти место для ночлега, о котором ты говорил, до сумерек, - по плану мы хотели дойти до уединенной долины и остановиться там на ночь. Эан сказал, что до границы Гленфаллоха три дня пути. А там нас уже не тронет патруль Эревана, хотя люди короля могли быть всюду.

Сильва нарезала высушенное яблоко на мелкие кусочки и давала Свирели, сидевшему на ее плече. Она сделала ему гнездышко на спине Снежки, и мы думали, что он будет прятаться там, пока мы в пути. Но Свирель становился смелее, чем дальше мы уходили от его дома. Он кричал нам высоким голоском, пока мы шли, и одному приходилось брать его на плечо или, но больше ему нравилось ехать на голове, держась за волосы. Мы с Сильвой менялись, радуясь, что кроха рад и здоров. Да, тот испуганный израненный малыш изменился.

- Нужно спрятать его теперь, - сказал Эан, хмуро глядя на Сильву и Свирель. – И пусть молчит. Его писк привлечет внимание, и это нам не поможет.

- Я постараюсь объяснить ему, - мне не хотелось использовать барабан для этого и я Эаном и Шепотом рядом, ведь слух был секретом, этой мудростью Белая леди поделилась со мной для своих целей.

- Идем по фермам? – Шепот был потрясен.

- Так лучше, чем через поселение. Готовьте истории, - сказала я, зная, что идти будет сложно. – Говорить будет Эан, пока у него есть шанс.

Я не была рада этой части плана. Мог Эан подать ложь так, что нас отпустят? По истории они с Сильвой были братом и сестрой, как и в жизни, а я – их кузиной. Мы жили в Гленфаллохе, работали на маленькой ферме, наши родители умерли. Мы ходили на север за хорошей козой, которую обещали нам знакомые в районе Скури. Мой брат Фергус остался на ферме. Где была ферма? Южнее крепости Гормала, два дня пути. Эту местность хорошо знал Эан. Если у него спросят подробности, он их расскажет. Мы с Сильвой изображали стеснительных девушек, что полагались в разговоре на брата. Шепот собирался оставаться вдали, чтобы не добавлять риска. Но его магия спасет нас в крайнем случае.

Пока мы не ушли, мы с Сильвой отошли облегчиться. Я взяла барабан, а Сильва – Свирель. Мы сели на траву, Свирель устроился на колене Сильвы, я поднесла барабан к губам.

- Ты меня слышишь? – прошептала я. – Понимаешь?

Он раскинул ручки и кивнул.

- Хорошо. Мы идем туда, где много людей. Людей. И мы можем вызвать у них подозрения, они могут задавать вопросы. Мы должны быть уверены, что они не увидят тебя. Сможешь спрятаться и молчать? Твой голос быстро привлечет внимание, даже если ты лишь чихнешь.

Свирель не был впечатлен. Он быстро изобразил, как будет зажат в тесном месте, как ему будет неудобно, и как он будет хотеть чихнуть, упасть в обморок от давки. Он пять секунд пролежал на колене Сильвы, а потом вскочил на ноги и поклонился.

- Мы остановимся и выпустим тебя, как только сможем, - прошептала я. – Выпустим поесть и размяться. Я знаю, что многого прошу. Но это важно, Свирель. И для тебя, и для нас.

Он изобразил ладошками летящую птицу, указал на холм и пожал плечами с раскинутыми руками. Я почти слышала сухой голос Леди: «А где ухалка? Где его сумка?».

- Шепот может сойти за обычную сову. Он останется неподалеку, вмешается, если того потребует ситуация. Мы надеемся, что никто не заинтересуется нами.

Свирель рассмеялся высоким голосом, барабан задрожал.

- Тише, - зашипели мы с Сильвой.

Кроха зажал рот рукой, в больших глазах был преувеличенный ужас. Я невольно улыбнулась.

- Я серьезно, - прошептала я в барабан. – Как только спрячешься, молчи, пока мы не выпустим тебя. Обещаешь?