Глава седьмая

Долина реки, на которой стоял Альдарин, была приветливее скалистых берегов Вишат'йи. Пологие берега неторопливого Альда поросли виноградниками, пока еще голыми, но уже с набухающими почками, обещавшими богатый урожай, а выше колыхались зеленые луга Лиссе с разноцветными вкраплениями пасущихся стад. Город, переливающийся в ярких солнечных лучах сине-золотыми красками, раскинулся по обоим берегам реки там, где она впадает в Узкое море. Стены его гордо возвышались в устье, — и крепостные сооружения полукругом бежали вдоль гавани, где покачивались многочисленные суда. Несмотря на огромные блокгаузы, надежно охранявшие подступы к пристани, и устрашающие баллисты с дулами, похожие на подъемные машины, несмотря на гигантские, обитые металлом ворота, способные выдержать самый яростный штурм, Альдарин выглядел миролюбиво и, как любой купеческий город, был занят своими обычными делами.

Именно внутри этих стен Каландрилл надеялся отыскать Рхыфамуна, сразиться с ним и отобрать «Заветную книгу». Правда, еще не представлял себе как, принимая во внимание, что в этом городе колдуна почитали как Варента ден Тарля и что здесь он обладал безграничными оккультными силами. Но одно Каландрилл знал наверняка: он должен это сделать. По мере того, как судно стало замедлять свой бег, он почувствовал себя так, словно возвращается домой.

Не подгоняемый более божественной силой Бураша, корабль шел по инерции, под действием морских течений. Каландрилл отвернулся от города и посмотрел на волны. Брахт что-то промычал, когда вдруг из забурливших серо-зеленых вод поднялся бог в человечьем обличье, столь же величественный, как и прежде. С огромных плеч его мощными потоками стекала вода, поблескивающие волосы на голове больше походили на львиную гриву. Глубокие, как океан, глаза внимательно посмотрели на них. Катя тихо что-то сказала Теккану на вануйском языке, и капитан с благоговением уставился на божество, чей голос беззвучно отдавался у них в ушах:

Дальше вы пойдете одни, без меня, но с моим благословением.

— Подожди! — выкрикнул Каландрилл, когда огромная рука поднялась в прощальном жесте. — Ты нам нужен. Как мы одолеем Рхыфамуна? Ведь он очень силен! Неужели ты не поможешь нам?

Сие не в моей власти, отвечал бог. Вы переходите под покровительство сестры моей Деры. Ежели понадобится вам помощь, кою мы в состоянии будем вам оказать, взывайте к ней.

— И она услышит нас?

Ежели пожелает. Что касается меня, дальше вас сопровождать я не могу, дабы не переступить границ земли ее. В ушах их раздался божественный смех. Мы, боги, ревниво охраняем свои владения.

— Но ведь Рхыфамун…

Бог взмахнул рукой, приказывая Каландриллу замолчать.

Он человек. Несмотря на всю свою силу, он не больше чем плоть, прилипшая к каркасу из костей. А человека — любого — можно одолеть. Сейчас ваша задача — найти его.

Брахт пробормотал в ухо Каландриллу:

— Боги и колдуны имеют привычку говорить загадками.

Наглость кернийца напугала Каландрилла — сейчас Бураш рассердится и бросит против них все силы океана. Но бог только рассмеялся — словно волны забились вокруг.

Я не твой бог, воин. Но как ты смеешь такое говорить? Отважишься ли ты сказать подобное Ахрду?

Брахт, ничуть не сбитый с толку, пожал плечами и ухмыльнулся:

— Я бы попросил у него четкого совета.

Я говорю то, что мне дозволено, пояснил Бураш. Или вы думаете, что боги не подвластны законам? Это не так. Мы отличны от смертных, но и у нас есть свои законы. Будь у меня возможность выйти на сушу и вырвать «Заветную книгу» из рук Рхыфамуна, неужели бы я этого не сделал? Но я не могу: сие мне запрещено.

— А Дера сможет? — спросил Каландрилл.

Нет. Бог покачал огромной головой, подняв вокруг себя волны. Помочь вам она способна, ежели пожелает, однако покончить с Рхыфамуном… Нет.

— Но почему? — как всегда прямо, просил Брахт, не обращая внимания на поднятую руку Каландрилла. — Ведь, преуспей он, и тебе, и ей, и Ахрду — всем Молодым богам! — придется иметь дело с Фарном.

Ты говоришь истинно, Брахт ни Эррхин. Голос звучал торжественно. Огромная голова кивнула, и бог вперил свой взор в лицо кернийца, смотревшего на него с вызовом. Возможно, вы трое держите нашу жизнь всвоих руках. И все же мы не должны делать того, что судьбой предписано сделать вам… Нам это возбраняется Богохульство, задуманное Рхыфамуном, — человеческого происхождения и потому остановлено должно быть рукой человеческой. Позаботьтесь сами о своем спасении не надейтесь на богов. Но та помощь, которая в наших силах, оказана вам будет. И не задавайте больше вопросов, ибо я ухожу.

Прощайте.

И, столь же неожиданно, как появился, Бураш скрылся в море, подняв за собой огромную волну. Каландрилл и его спутники, сгрудившись на задней палубе, смотрели вслед богу; каждый думал о своем, каждый взвешивал слова Бураша. Брахт первым нарушил молчание:

— Итак, мы идем в город одни.

— Истинно. — Каландрилл повернулся к городу, и Альдарин уже не казался ему столь гостеприимным. Срывающимся голосом он сказал: — У нас нет выбора.

— Ни малейшего. — Голос Брахта звучал мрачно, а на губах его застыла угрюмая ухмылка. — Откуда мы начали, туда и возвращаемся.

— Ты забываешь, что теперь нас трое, — поправила его Катя. — И с нами — вся команда судна.

— О тебе я забыть не могу. — Брахт попытался галантно поклониться. — Но все же…

— Нас слишком мало против целого города, славящего Варента ден Тарля, — закончил за него Каландрилл. — Да разве можем мы рассчитывать на то, что домм откроет нам свои уши и выслушает наш рассказ?! Он, скорее, посмеется над нами, а потом прикажет бросить в темницу. А ты имеешь представление о силах, которыми обладает Рхыфамун? Он уже наверняка знает, что мы возвращаемся, и — уверен — колдует, чтобы остановить нас.

— Но мы все равно идем вперед, — сказал Брахт, и не было сомнения в его голосе.

— Может, навстречу смерти. — Каландрилл взглянул в его решительное лицо.

Брахт беззаботно рассмеялся и звонко хлопнул Каландрилла по плечу.

— Возможно, — бодро согласился он. — Но нет людей живущих вечно. Так чего же нам бояться?

Каландрилл посмотрел на кернийца и тоже рассмеялся.

— Опасность смерти нас не остановит.

— Ни за что! — повторила за ним Катя, глядя на них с улыбкой. — Теккан! Вперед, на Альдарин!

— И да пребудут с нами боги, которых идем мы спасать — пробормотал кормчий и зычным голосом принялся отдавать команды отдохнувшим гребцам.

Черное военное судно вызвало интерес, граничивший с беспокойством, у тех, кто наблюдал за ним с полукруглых оборонительных сооружений. Огромные баллисты повернулись в его сторону. Теккан приказал гребцам сушить весла, и судно пошло по инерции вдоль молов, усыпанных лучниками с луками на изготовку и копьеносцами с пиками.

Каландрилл, Брахт и Катя стояли на носу и, крепко держась за изогнутую шею дракона, кричали по-лиссеански, что прибыли с миром и не имеют намерения приносить городу вред.

— Боюсь, Рхыфамуну очень скоро о нас доложат, — пробормотал Брахт на ухо Каландриллу.

Каландрилл кивнул, глядя на солдат и думая про себя, что мудрее было бы попросить Бураша доставить их в бухту подальше от города, а оттуда отправиться в Альдарин по суше. Хотя нет, поправил он себя, если Рхыфамун прибег к колдовству, то в любом случае узнает об их приближении, откуда бы они ни пришли. Остается только надеяться, что колдун, уверовав в себя и в то, что похоронил их глубоко в Гессифе, пренебрежет мерами предосторожности.

— Возможно, — согласился он. — Но, может статься, он решил, что мы погибли в Тезин-Даре. Как бы то ни было, мы прибыли, и теперь нам остается только идти вперед.

— Ты говоришь, как воин Куан-на'Фора, — похвалил его Брахт.

— Но нельзя забывать и об осторожности, — охладила их пыл Катя. — Если он считает, что похоронил нас в Тезин-Даре, то мы имеем преимущество, но тут же его растеряем, стоит только броситься головой вперед.