Остановившись, мёртвая старуха молча уставилась на внучку. Застыли на месте и тётя Лина с дядей Павликом. И только Жорик продолжал тихонечко пятиться за спиной у своих мамы и папы к двери на балкон.

На балконе лежала почти только что приготовленная его папой, купленная им ещё осенью, чтоб отвезти на дачу, – тоже, надо сказать, Оксаны и её мамы загородный домик, – верёвочная лестница, один из концов которой уже был привязан к балконным перилам. Этот, приготовленный ещё совсем недавно, путь к отступлению, похоже, был тогда их единственным шансом на спасение. И вот уже Жорик стал тихо открывать ведущую к тому шансу дверь.

–

А куда это мой правнучек собрался? – зло прохрипела бабка, заметив приготовления Жорика и снова шагнув на его маму и папу.

–

Не тронь его, ведьма! – теперь на кошмарную старуху закричал дядя Павлик. – Проваливай отсюда! Олег, забирай её и уходи!

Голос его едва не срывался от отчаяния.

И тут из-за бабкиной спины выступил Оксанин папа. Его облик был немного лучше облика мёртвой старухи, хоть это и не делало его менее ужасным.

Бабка, заметив сбоку от себя движение, перевела туда свой жуткий взгляд и отвлеклась от Жорика…

–

Где Аня и Оксана? – прохрипел он, сразу же уставившись на папу Жорика некогда занятыми глазами тёмными впадинами, зиявшими по обе стороны от его провалившейся переносицы.

Дяде Павлику показалось, что эти впадины вот-вот затянут его в себя, поглотив и растворив в себе всю его сущность. Его дрожь неимоверно усилилась, хотя ещё недавно ему казалось, что усиливаться ей было уже некуда.

–

Ну не знаю я, где они! – голос его стал истерично-умоляющим. – Они ушли ещё вечером! Кстати, из-за боязни вашего сюда прихода! Они откуда-то знали, что вы придёте!

–

Не ври мне! – мёртвый папа Оксаны сделал в его сторону шаг.

А Жорик, тем временем, выскользнул на балкон. Казалось, в те мгновенья он напрочь забыл о своих матери и отце. Хотя, так оно, наверное, и было, – он был так напуган, что думать тогда хоть о ком-то другом оказался просто не в состоянии. Ни секунды не размышляя, он ухватил лежавшую там верёвочную лестницу и выбросил её конец за ограждение.

–

Жорик! – его мама, обернувшись назад, увидела, что сын уже перелез через балконное ограждение. – Не бросай меня, Жорик!

Тоже не думая больше ни о ком и ни о чём, она рванулась вслед за сыном, презрев только что сковывавший её по рукам и ногам панический страх перед бабкой.

Рассвирепевшая «ожившая» старуха, а за ней и такой же Оксанин папа, – последний как-будто тут же и забыв о дяде Павлике, – в тот же миг сломя головы рванулись за ней. Папа Жорика едва успел отскочить в сторону. Мама же мальчика, похоже, выскочить на балкон и спуститься вслед за сыном по верёвочной лестнице не успевала. И тогда её муж, успев за какие-то доли секунды, несмотря на ещё больше охвативший его ужас, это понять, ловко подставил бабке подножку.

Издав чем-то похожий на утиное кряканье звук, старуха-покойница с шумом растянулась по полу, едва не ухватив в своём невольном выпаде руками уже выбегавшую на балкон маму Жорика. Её «кряканье» было сопряжено с большим «выдохом», после которого всё вокруг ещё больше заволокло жуткой, нестерпимой вонью.

Бежавший за ней мертвец, при жизни бывший папой Оксаны, не успев сориентироваться и просто пробежать по растянувшейся перед ним мёртвой бабке, споткнувшись об неё, грохнулся сверху. И всё в комнате снова окатило волной нестерпимой вони их шумных «выдохов».

Это позволило выиграть немного времени, за которое мама Жорика успела перемахнуть вслед за сыном через балконные перила и начать спускаться по лестнице. Его же папе они дали возможность бежать из квартиры через оставленную нежданными «гостями» открытой входную дверь. Последнее хоть и означало бросить жену и сына одних, однако, других вариантов у него всё равно не было никаких.

Глава 10

БЕГСТВО ОТ БАБКИ

Гостиную по-прежнему заполняли зловещие и страшные тишина и темнота. Всё так же на всякий случай не снимая верхней одежды, все трое расположились там на диване, тесно прижавшись друг к другу и уже какое-то время не произнося ни единого звука. Дверь на балкон до сих пор оставалась приоткрытой, поэтому жарко не было.

Обессилев, Оксанина мама прикорнула у оказавшегося сидеть посередине дяди Серёжи на плече, поэтому тот боялся даже пошевелиться. Оксана не спала, хоть ей и тоже невыносимо этого хотелось. На душе было очень тревожно, а потому спать было боязно. Борясь с сонливостью, она заставляя себя пялиться через светлеющее во мраке окно в ночное небо.

Разглядывать звёзды, да ещё когда через окно было видно лишь какую-то их часть, и ту довольно паршиво, уже давно надоело. Она продолжала это делать по какой-то инерции, что ли, уже давно уйдя в какие-то свои мысли. О Славике, о школе, о подругах… Так хоть немного удавалось скрасить словно издевавшееся над ней и оттого медленно текущее остававшееся до рассвета время.

…Неожиданно сброшенную откуда-то сверху и заболтавшуюся у них перед балконом верёвочную лестницу она заметила сразу. Едва только та появилась, в глаза моментально бросилось её мельтешение на фоне более светлого из-за звёзд, чем её контуры, неба.

Предчувствие надвигающейся опасности вмиг стряхнуло с Оксаны всю её сонливость. Вскочив на ноги, она подбежала к балконной двери, чтобы, выглянув за неё, получше всё рассмотреть. И теперь сомнений не осталось никаких – за балконом, свесившись сверху, болталась самая настоящая верёвочная лестница. Её конец не доставал до балконных перил самую малость.

–

Дядь Серёж! Дядь Серёж! – почти что закричала Оксана, не забыв перед этим плотно закрыть балконную дверь.

–

А?! – по тому, как дядя Серёжа встрепенулся, было понятно, что он задремал.

Только Оксана этого даже и не заметила.

–

Дядь Серёж! Иди скорее сюда! Тут сверху какая-то лестница появилась!

–

Что?! – дядя Серёжа, осторожно отстранив от себя маму Оксаны, рывком вскочил на ноги и подбежал к Оксане. – Лестница?!

Настежь распахнув дверь на балкон, он замер на месте, пытаясь разглядеть то, что так встревожило вначале Оксану, а потом и его самого.

–

Чёрт побери, и вправду лестница, – пробормотал он себе под нос, пятерней взъерошивая на голове волосы.

–

А чего это она вдруг так задёргалась? – Оксанин голос зазвучал ещё более испуганно. – Как будто по ней кто-то полез!

Лестница за балконом и впрямь вдруг заболталась как-то иначе.

–

Похоже на то, – всё так же негромко проговорил в ответ дядя Серёжа. – И думаю, скорее всего это кто-то спускается, чем поднимается. Пойди-ка потормоши свою маму, кто знает, чем сейчас всё это обернётся. Судя по длине этой лесенки, ниже нашего балкона тот, кто по ней лезет, спуститься не сможет.

Оксана сорвалась с места и бросилась к маме. А дядя Серёжа остался стоять, где стоял. И спустя несколько мгновений он увидел того, кто по той лестнице спускался! Вернее, увидел его ноги, показавшиеся из-за перекрытия балкона этажом выше и неожиданно оказавшиеся, насколько можно было разглядеть на фоне более светлого неба, маленькими, как у ребёнка.

–

Да кто же ты такой? – пробормотал дядя Серёжа себе под нос, беря с подоконника приготовленный именно для таких случаев большой фонарь и продолжая немного громче. – Оксан! Бегите с мамой к входной двери и будьте готовы её быстро отомкнуть и открыть. Наш гость уже почти прибыл, и кто это, пока не понятно.

–

Хорошо, дядь Серёж, – отозвалась Оксана, и они с мамой, которая от испуга очень быстро пришла в себя после только что одолевавшей её дремоты, сразу же бросились в прихожую.

Дядя Серёжа остался стоять перед распахнутой балконной дверью, готовый в любой момент её захлопнуть и запереть, – последнее чтобы подольше задержать у неё незваного гостя, – и после этого сорваться бежать вслед за Оксаной и её мамой к выходу из квартиры.