Комиссар поднялся на ноги, слепо водя болт-пистолетом по сторонам.

— Покажитесь!

— Хорошо, если тебе так будет проще, — вздохнул первый голос.

Гаунт моргнул, и вокруг окопчика внезапно возникли четыре пригнувшихся человека, смотревших на комиссара.

Призраки, в чёрной униформе Первого и Единственного, с оружием в руках — хоть и не взятым наизготовку, но готовым к стрельбе.

— Так лучше? — спросил их бородатый командир.

— Корбек? — прошептал Гаунт.

— Привет, ‘Брам, — с улыбкой произнес Колм Корбек. — Давно не виделись. Выглядишь так, словно прошел несколько фесовых войн подряд.

— Колм, рад тебя видеть, — сказал Гаунт, опуская пистолет. — Думал, я здесь один. Где все наши силы? Сколько ещё взводов Призраков добрались сюда?

Улыбнувшись, Корбек покачал головой и взглянул на своих спутников.

— Только мы пятеро, считая тебя. Справимся своими силами, а, парни?

Трое танитцев кивнули.

— Рад тебя видеть, — повторил комиссар.

— Вы нас не видите, — возразил обладатель монотонного голоса. — Вы ничего не видите. Они забрали ваши глаза.

— Хватит нудить, Фейгор, — произнес Корбек. — Он не понимает.

Фейгор пожал плечами.

— Но мы рады снова встретиться с вами, сэр, — с улыбкой сказал самый крупный из Призраков. — Может, пропустим по глоточку сакры, выпьем за старые времена?

— Нам нужно добраться до моста, Брэгг, — возразил Колм, — и делать это надо на свежую голову.

— Ну, я просто предложил, — ответил «Ещё Раз» Брэгг.

— Нам нет никакого смысла прорываться к переправе, — заявил Гаунт. — Нас всего пятеро, чего мы можем добиться?

— Мост важен, — сказал самый молодой Призрак. — Вот почему мы здесь.

— Я тебя не понимаю, Кафф.

— Давайте просто переправимся на другой берег, сэр, — ответил Каффран. — Там вы поймете всё.

XXII

Оставив безопасный окопчик позади, они начали пробираться вниз, к мосту. Мертвая река оказалась заполненной трупами, обломки осадных платформ Кровавого Договора тлели в вечерней дымке. Гаунт по-прежнему слышал грохот барабанов Сынов Сека — они звучали, словно неровно бьющееся сердце.

Пятерку вел Каффран, рыская впереди с поднятой лазвинтовкой. Хороший парень, сметливый, потенциальный разведчик.

Гаунт попытался вспомнить, почему не повысил Каффрана и не перевел бойца в отряд Маколла. Явная промашка с его стороны.

Наверное, была какая-то важная причина не поступать так.

С боков комиссара прикрывали Корбек и Фейгор с лазганами наизготовку. Колм мурлыкал старинную лесную песенку танитцев, и её звуки хорошо успокаивали Гаунта. Точь-в-точь как в былые времена, когда Корбек напевал под волынку Майло…

Почему это вдруг прекратилось? Где Колм пропадал последние несколько кампаний?

Комиссар вспомнил, как Белтайн что-то сказал ему насчет Корбека, но не смог вспомнить, что именно.

Фейгор шел молча. Всё, что он говорил, из-за искусственной гортани превращалось в недовольный саркастический выпад, поэтому Призрак держал свои мысли при себе.

Замыкал группу Ещё Раз, тащивший сдвоенную автопушку.

— Как в старые времена, а? — заметил он.

— Разговорчики! — прошипел Корбек.

— Ага, точно как в старые времена, — сказал Брэгг.

Каффран поднял руку, что означало «немедленно остановиться».

Призраки замерли; Гаунт взял наизготовку меч и болт-пистолет. Он хотел взять длинный лазган Нессы, но Корбек сказал, что снайперша может вернуться за ним, и оружие лучше оставить на месте.

— Кафф? — позвал комиссар.

«Движение», показал жестом Каффран.

— Прекрасно, — заявил Фейгор, на этот раз с умышленным сарказмом.

Барабанный бой убыстрился и стал громче, напоминая бешено колотящееся сердце.

— Что там у нас, Кафф? — тихо спросил Корбек, крадясь вперед.

— Сыны Сека между нами и мостом, — доложил молодой Призрак. — Десятки бойцов.

— А что насчет наблюдателей? — спросил Гаунт.

— Кого? — не понял Фейгор.

— Наблюдателей в чёрном, — пояснил комиссар.

— А, эти, — вмешался Брэгг. — Они — просто ваше воображение.

— Что?

— Заткнитесь всё, — вмешался Корбек. — Нам предстоит грязная работенка, и нырять в дерьмо придется с головой. Готовы?

— Так точно, сэр, — ответили трое Призраков.

— Ибрам?

Гаунт кивнул.

— Я готов, Колм. Кто хочет жить вечно?

— Ну, надеюсь, что ты, — ответил Корбек. — Хотя бы на какое-то время. Весь сыр-бор ведь из-за этого.

Комиссар уставился на него.

— Ты должен жить, Ибрам, — продолжил танитец. — Просто обязан, так уж получилось. Ты важен, куда более важен, чем можешь себе представить. Так сложилось, что всё будет зависеть от тебя и Призраков — весь Крестовый поход. Победа или поражение — в конечном счете, ты решишь исход кампании.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, Колм.

— Знаю, — ответил Корбек, — но ещё поймешь.

— Ты сказал «от меня и Призраков», — произнес Гаунт. — Но ведь вы тоже Призраки.

— Да, это мы и есть, — ответил Брэгг. — Причем самые настоящие.

— Ну что, господа, в атаку? — предложил Корбек. — На счёт «три»: раз, два…

XXIII

Сыны Сека были самыми крепкими ублюдками из всех, с кем Гаунту доводилось сталкиваться на поле боя. Прорываясь к мосту, пятеро Призраков ворвались в ряды врагов, и схватка превратилась в ад — но бой не взбодрил Гаунта.

Старая ярость не запылала вновь.

Битва обернулась кровавой, утомительной работой, больше подходящей мяснику на бойне. Такова была самая мрачная, самая вязкая сторона войны.

В сумерках Сыны атаковали их со всех сторон, и комиссар не слышал ничего, кроме барабанного боя. Фейгор, Каффран и Корбек осыпали наступающего противника лазвыстрелами, и Брэгг не отставал, паля из автопушки. Он просто скашивал Сынов Сека — врагов было так много, что танитцу даже не приходилось целиться ещё раз. Клинок Гаунта мелькал в воздухе и впивался в хаоситов. Комиссар опустошил четыре магазина к болт-пистолету.

Ибраму казалось, что их задавят числом, он думал, что до переправы им не добраться — но танитцы двигались быстро, отлично сражались и обладали преимуществом внезапности, перекрывавшим даже неистовую свирепость Сынов Сека.

Они были Призраками — пятью воинами из числа лучших гвардейцев, когда-либо рождённых Империумом.

Они прикрывали друг друга, по опыту знали, когда нужно развернуться или приостановиться. Следили за флангами, перекрывали сектора обзора и стреляли по очереди, пока кто-то из них перезаряжался — в любое мгновение боя как минимум трое Призраков вели огонь по врагу.

Они прорвались через Сынов, словно элитный штурмовой отряд, потому что они и были элитным штурмовым отрядом. Их невозможно было убить. Они стали богами войны.

И они добрались до моста.

XXIV

— Что ж, дальше ты сам, — объявил Корбек.

— Мы всё можем перейти на ту сторону, — ответил Гаунт и повернулся, оглядывая четверых Призраков. Бойцы стояли лицом к мосту, окружив комиссара полукругом и держа оружие наготове.

— Так ничего не выйдет, — возразил Фейгор.

— Мы не можем пересечь мост, — добавил Каффран.

— А вот вы — должны, — заключил Брэгг.

— Я вас здесь не брошу, — не отступал комиссар-полковник.

— Но так и случится, — ответил Корбек. — Дальше ты пойдешь один и пересечешь мост. Мы останемся на этом берегу.

— Почему?

— Потому что должны, — сказал Колм. — Мы не можем переправиться через реку, в отличие от тебя. Не заставляй нас думать, что мы зря решились на всё это. Перейди фесаный мост, ‘Брам. Сделай это.

— Но…

— Идите! — рявкнул Брэгг.

— Довольно скоро мы снова увидимся с вами, сэр, — произнес Каффран.

— Если только вы вдруг не захотите жить вечно, — добавил Фейгор.

Повернувшись, Гаунт посмотрел на мост — огромный, пустой, железный, уходящий за горизонт.