Девушка прижимается ко мне и трется своим маленьким упругим животом о мой пульсирующий член. Думаю, прикосновение моего толстого дружка к ее животу распаляет девушку еще больше.

Я чувствую, как ее язык скользит по моему, и Эйвери громко стонет, пытаясь прижать меня к стене. Она наваливается на меня всем своим маленьким телом, как будто может сдвинуть меня с места. Глупенькая девочка.

Отпустив ее волосы, я опускаю руку к ее гладкой обнаженной спине, все еще не торопясь. Моя рука бродит по ее спине, мимо бюстгальтера, вдоль по позвоночнику. Затем я хватаю своими большими руками ее за крепкие, прикрытые нижним бельем, ягодицы.

Поднять ее мне не составляет большого труда. Хотя Эйвери и не худышка, скорее с изгибами, с телом богини, но в моих руках она как будто ничего не весит. Девушка обвивает меня ногами крепче, чем я мог бы себе представить. Ее тяжелое дыхание касается моих губ, и я двигаю бедрами, так что мой твердый пульсирующий член трется об нее.

Повернувшись, я сильно прижимаю ее к стене. Пальцами потираю ее набухшие, влажные складочки, в то время как капли спермы просачивается через мои боксеры. Это определенно не то, чего я ожидал, когда решил приехать сюда. Я не хочу использовать в своих интересах девушку, учитывая, что прошлым вечером ее обидели, а я помог ей. Но теперь, когда это происходит, и она меня не останавливает, я едва могу сдерживаться.

Я склоняю голову к ее шее и крепко целую. Я кусаю ее пульсирующую вену, потому что у меня возникает непреодолимое желание пометить ее как свою.

Эйвери запрокидывает голову назад, издавая страстные стоны. Затем вдруг вскрикивает от боли сразу после того, как ее голова соприкасается со стеной. Удивленно подняв голову, я смотрю в ее глаза, полные боли.

Черт, ей снова больно, и это отстой. Я обнимаю ее и медленно опускаю на пол. Все мысли о сексе забыты. Последнее, чего бы я хотел, это причинить боль этой девушке.

— Вот черт, Эйвери, ты в порядке? — спрашиваю я, пытаясь удостовериться, что она в устойчивом положении.

Я медленно веду ее к маленькой убогой кровати и помогаю сесть.

— Ай, — стонет она, сидя, обхватив голову руками.

— Давай я приложу лед, — говорю я, мчусь на кухню и хватаю полотенце с ручки плиты.

Взяв лед из морозилки, я кладу небольшую горсть в полотенце и затем бегу назад к ней.

— Боже мой, как больно! — кричит она, пока я осторожно прикладываю полотенце со льдом к ее затылку.

Боже мой, мой член не болит физически, но, черт бы его побрал, болит от желания. Я решаю капнуть пару капель этих ледяных кубиков себе на промежность, чтобы остыть.

Я хватаю ее одеяло, сажусь на кровать и слышу, как та скрипит, когда я устраиваюсь рядом с ней. Я обнимаю Эйвери за плечи и притягиваю к себе, чтобы ей было удобно.

— Прости, Эйвери, ты в порядке?

— Да, но мне определенно нужно в душ и приготовиться к занятиям, — она охает и смотрит на часы на стене.

Мне не хочется ее отпускать, мне так нравиться ощущать ее в руках. Я чувствую, как девушка извивается и нервничает. Она отрывается от меня.

— Где твой мобильный телефон? — спрашиваю у нее.

Она озадаченно смотрит на меня, затем показывает на кухонный стол.

Я встаю, иду к столу и беру ее телефон.

— Какой твой пин-код?

— Двенадцать двадцать, — она хмурится, пока я держу ее телефон. — Что ты делаешь?

— Это твой день рождения? — спрашиваю я, набирая свой номер с ее телефона.

Я чувствую легкую вибрацию, когда громкий гудок доносится из заднего кармана джинсов.

— Да, я декабрьская. Ты только что написал себе сообщение?

— Ага. Во сколько ты заканчиваешь сегодня вечером?

— В 20:15.

Я подхожу к ней и протягиваю телефон.

— Могу я тебе позвонить?

Эйвери колеблется, прежде чем ответить.

— Да, — наконец говорит она, глядя на меня своими изумрудными глазами. Такими красивыми.

Я снова хочу поцеловать ее, но знаю, что если сделаю это, то уже не смогу остановиться.

Я сопротивляюсь сильному желанию удержаться и не выпрыгнуть из джинсов. Мой член все еще твердый, болит и готов освободиться. Если бы мне не нравилась эта девушка так сильно, думаю, что я смог бы легко одержать победу. Если бы это была любая другая девушка, одна из моих обычных глупых красоток, я бы, вероятно, уговорил ее позволить мне подрочить на ее грудь.

— Я позвоню тебе вечером.

Я иду к двери и оборачиваюсь, замечая, что она все еще сидит, уставившись на меня.

— Запри за мной, Эйвери.

Я выхожу из ее квартиры, закрывая за собой дверь. Проходит пара секунд, и я слышу шум ее закрывающегося замка.

Я спускаюсь по лестнице ее дома широкими шагами. Мой член все еще напряжен, но уже не так, как несколько минут назад.

Я запрыгиваю в джип, рывком отъезжаю от обочины перед ее домом и сливаюсь с небольшим движением на дороге. Я собираюсь порвать сегодня спортзал. Мне просто необходимо ударить по чему-нибудь, чтобы выпустить всю сдерживаемую энергию, что кипит во мне.

Глава 6

Эйвери

Отсидеть все пары на учебе сегодня было настоящей пыткой. Головная боль не прекращалась, и я не переставая думала о Чейзе.

А точнее, я не могла перестать думать о поцелуе Чейза.

Мой преподаватель по алгебре монотонно бубнил без остановки, и я просто не могла сосредоточиться на задачах, как ни старалась. В математике я полный ноль, этот предмет всегда был сложным для меня. Я учусь на втором курсе колледжа, собираясь получить степень социального работника, и стыдно так завязнуть в алгебре. Поэтому я, стиснув зубы, заставила себя забыть о пульсирующей головной боли и сжала колени вместе, стараясь позабыть о боли в промежности, и сделала все, что смогла, чтобы сосредоточиться на изучаемом предмете.

Но все было безнадежно. Я была слишком расстроена, слишком растеряна своим внезапным влечением. Я буквально только прошлым вечером встретила Чейза и уже стала свидетелем избиения моего лучшего друга. Дважды. Как же я облажалась.

Но, с другой стороны, даже зная, что я облажалась, и при этом полностью осознавая свою вину, я не могу перестать мечтать о том, что случилось бы, если бы наш поцелуй перерос в нечто большее. Если бы я не была такой неуклюжей и не ударилась головой, где бы мы тогда в конечном итоге оказались? На полу? На диване? В моей кровати? Прямо там, у двери?

От этого боль становится только сильнее.

Итан, вероятнее всего, даже из здания выйти не успел, как я казалась на Чейзе, напав на него как сексуально озабоченная извращенка. Боже мой, я такая бесстыжая! Он, наверное, хотел взять мой номер, только потому, что я легкодоступная. Мне не следует отвечать на телефон, когда Чейз позвонит... Но все равно, я не могу перестать проверять свой мобильник.

По дороге на работу я держу телефон в руках. Время от времени взгляд падает на экран, и я решаю отправить Чейзу сообщение и заблокировать его, чтобы он не смог мне позвонить. Хотя он ведь знает, где я живу, и я уверена на все сто процентов, что если бы он действительно захотел войти, то мог бы без особых усилий выломать дверь.

Жнец точно похож на парня, который выломал бы дверь только ради секса.

Он бешеный, мускулистый, с натренированным телом греческого бога. Думаю, он вполне может работать профессиональным вышибалой. Неужели я действительно назвала его так? Он управляет моими мыслями, от чего я чувствую себя по-другому… чувствую себя неуправляемой.

Что в нем такого особенного? От чего я ощущаю себя такой распутной и возбуждаюсь? Его рост? Выдающиеся мускулы? Может быть, татуировки? У меня еще никогда не было такой чернильной штуки.

Нет, нет. Я знаю, что это. Это то, как он выглядит сурово, пугающе, даже устрашающе. Совершенно как татуированный панк. Но со мной, когда он разговаривает или целует, или держит меня в объятиях, он такой нежный. Такой безумно нежный.