- Просто. Кое-что у тебя будет подниматься исключительно при помощи рук!
- Злая ты, Арха.
- Достал! - рявкнула она.
Потому что эта считалочка про «злая-недобрая, ведьма-ведунья» ей уже оскомину набила.
- Злая-злая. Но ты мне лучше серьезно скажи, чего бы такое съесть, чтобы не было как у этой вашей... бр-р-р! - его передернуло.
- Ты бы лучше соображал, на кого не надо залезть, чтобы не было как у этой, нашей.
- Ар, ну вот ты опять начинаешь! Ну не могу я, не могу! У меня природа такая. Я же ифовет, в конце-то концов, а не пушистый зайчик.
- Слушай, зайчик, ты вот сейчас кому голову морочишь? Я ведь прекрасно знаю, что вся ваша запредельная любвеобильность, данная Тьмой - это сказки. Ну, фертильность[1] у вас повышена, возбудимость тоже - это факт. Но себя в руках ты вполне способен держать.
- Фирт... Чего?
- Иди во Тьму! - огрызнулась лекарка.
- Нет, ну я вот сейчас совсем серьезно. Ну, не могу я сдерживаться, когда вижу хорошенькую мордашку. Это выше меня.
- Угу, а Дан может?
- Ну, ты сравнила. Он же хаш-эд!
- А ты кто? Ангел, что ли? Прости, не заметила, - фыркнула девушка.
- Я - ифовет! Ифовет!
- А ифоветы-то кто? Те же демоны, только вид другой. Все вы пошли от Истинных. Что у Света, что у Тьмы - принцип одинаков. Есть коренная раса, остальные производные. А все различия - просто обычаи, да и немного физиономии разные. Так что ты на меня слезно не дави. Демоны и есть демоны.
«Кроме, как оказывается, шаверов...» - пришла ей в голову умная мысль. Но, с другой стороны, лорды были правы, когда ее саму «зверушкой» нарекали. В предках у Архи и впрямь настоящие зверушки водились.
- А ты заткнешься когда-нибудь? - поинтересовался у ведуньи тот самый шавер, который ехал за ними, чуть приотстав. - Или мне тебя лично спалить?
- Теперь-то я что сказала? - вызверилась Арха. - Это даже не ересь! Про первого хаш-эда, возлюбленного Тьмы, каждый ребенок знает. И про то, что у них было шестеро сыновей -прародителей великих кланов.
- Пассаж про Свет тоже не ересь? - глазища ушастого сверкали как фонари, даром, что на улице белый день был. - Ты, дура непуганая, инквизиции не боишься, потому что ее даже рядом не видела. Только когда на костре окажешься, бояться поздно будет. Поэтому сейчас, пока еще ничего не случилось, завяжи свой язык в узел.
- Да, ладно, Ирраш, что ты на нее напал? - заступился за лекарку Шай.
- А то, что я свою жизнь из-за какой-то соплячки, которая решила, что умнее всех, ломать не хочу, - отрезал ушастый и, ударив пятками своего конягу, выехал вперед.
Кажется, после вчерашнего разговора отношения Архи с шавером перешли на новый уровень взаимной любви. Той самой, при которой так и хочется придушить. Можно даже и не в объятьях, а по-простому - веревочкой. Одно девушку радовало - с утра не только у нее настроение поганое было.
- Ты не обижайся на него, - смущенно пробормотал блондин. - Он же не со зла.
- А исключительно по причине заботы обо мне, - хлюпнула ведунья замершим носом. - Но он прав. В принципе.
- Ар, а про ифоветов - это правда?
Арха застонала, закрыв лицо руками. Кто о чем, а вшивый все о бане.
***
В этот раз мистрис Шор прибывших встречать не изволила, хотя Шай и заверил, что об их приезде она оповещена. Но, как сообщила остановленная для допроса санитарка, хозяйка клиники лично занималась какой-то особо важной клиенткой. Естественно, это было приоритетней согласования чьей-то там практики и подписания кучи бумаг, которые по ошибке назывались поручительством. Поручительство - это один листочек. А когда одних форм набирается целая папка, то это должно называться как-то по-другому.
Ведунья решила не ждать, пока Шор освободится, а навестить «имперское» крыло. Тем более что практику ей предстояло проходить именно в нем. И не просто проходить, но, по возможности, еще и усовершенствовать помощь бесплатным больным. Потому что в том виде, в котором отделение находилось сейчас, ни на одного, даже самого мягкосердечного спонсора, оно впечатления произвести в принципе не могло. Любой бы только посоветовал его закрыть и не мучать зря пациентов.
В «имперском» крыле клинике царило непривычное оживление. Пациентов, кроме старой подруги Архи - той самой, без носа - не было. Что и не удивительно. В такие-то морозы не до женских болезней, да и с родами лучше подождать. А если ждать не получается, то можно разродиться и там, где сидишь. По крайней мере, не замерзнешь по дороге.
Зато в «палате» обнаружилось человек пять разновозрастных девочек. Точнее, скорее девушек-подростков. А командовала ими малявка, подозрительно смахивающая на помесь бесса с демоном. От первых у нее был росточек, крепко сбитый костяк и кудряшки. А от вторых набыченный лоб, решительно выдвинутая нижняя челюсть и громовой голос. Не смотря на то, что чудо-ребенок Архе была примерно по пояс, остальные шустрили под ее началом как тараканы.
- А что здесь происходит? - поинтересовалась лекарка, глядя, как девушки отскребают от стен застарелую и местами окаменевшую плесень.
- Ой, здрасти, стрис Арха. Я вас не приметила вначале, - малявка развернулась к ведунье, по-прежнему упираясь кулаками в бока. - А мы тута эта... про-фес-си-аналь-ное обучение проходим. Во!
- Профессиональное, - машинально поправила ее Арха, разглядывая это чудо и пихая локтем ржущего, как его собственный конь, блондина.
- А вы, чай, меня не узнаете, а стрис? - поинтересовался ребенок, деловито вытирая рукавом нос.
Девушка покачала головой. Нет, кажется, решительную девчушку она определенно раньше не видела. Хотя ее манера говорить лекарке что-то напоминала.
- Ой, ну как жешь? - огорчилась малышка. - Не помните? Ну, Рунго. Которого плетьми запороли? Я за вами тогда ходила.
- Помню... - растерянно протянула Арха, разглядывая девочку.
Одета она была просто, но добротно и тепло. Суконное, темно-синее платьишко, шерстяные чулки, грубые, но крепкие ботинки. Чисто вымытые волосы заплетены в две толстые косички и перевязаны ленточками. Мордаха тоже чистая и довольная. Хотя по ней заметно было, что она всю свою не слишком длинную жизнь недоедала.
- Извини, я просто тебя не узнала, - промямлила ведунья. - Ты тогда совсем другой была.
- Ой, да меня б и мамка родная не узнала. Ежели б, канешна, она меня когда видела, - махнула на Арху рукой девчонка и прыснула, прикрыв рот ладошкой. - Вы тады ушли, а на другой-то день у нас та-акое началось! Я глаза продираю - ба! Кругом солдат, что твоих вшей! И всех наших отлавливают, ака кролей. Ну, меня, понятно, тоже спымали, хоть я утекать и горазда. Всех, значится, собрали и поволокли куды-тоть. Привезли, значит, в дом такой, ну, каменный. Ща, погодьте.
Она повернулась к одной из девушек, драившей стены. И выдала такую тираду, что у ведуньи уши дернулись, а Шай за ее спиной выдал пораженное: «Ого!». Из всей тирады лекарка поняла, что девушка пропустила какое-то пятно на стене. И поэтому она в корне неправа. Кстати, уборщица даже спорить не стала и принялась деловито уничтожать недоработки.
- Во они у миня где! - малышка продемонстрировала небольшой, но крепкий кулачек. - Так о чем бишь я? А! Привезли нас, значит, в дом. А тама лорд, который с вами был. Ну, грозный такой. Сразу видать, мужик деловой. И вот он нам грит. Мол, теперича у нас жизня по-другому пойдеть. Будут нас кормить и одевать, и дажить учить. Но за то мы должны крепко работать, без дураков. И впрямь, помыли нас, одежку вот выдали и кормить стали от пуза. А еще у нас две тетки есть. Они за нами вроде как глядят, но не строгие. Добрые дажить.
Она снова хлюпнула носом, утершись рукавом. Видимо, у нее был хронический насморк, а то и воспаление.
- Во. А тут намедни он опять, ну, в смысле, лорд то приходит и грит. Мол, кто хотит работу, значит получить, тот с им пойдеть. То есть такую работу, чтоб и дальше работать можно будет. Он тама многа сказал. Парням за конями ходить и за другим скотом, доски пилить, еще там чего. А девкам, значится, иглой орудовать иль на кухне подмогать, белье там стирать. Или вот, как тута, за больными ходить. Я так покумекала и сюды собралася. А че, худо чтоль? Это завсегда нужно будет. За стариком там приглядеть али за больным каким. А то в армию поступлю. Тама такие тожить нужны. А мужиков справных - ого-го! Я его, ранетого, приголублю, а он меня. И всем хорошо!