Из вопросов моих благодарных слушателей я уяснил, директора хотят нашу контору продать, причём не кому-нибудь, а самой большой нефтегазовой компании на планете! И вопрос запасов стоит просто. Если в «структуре» более миллиарда баррелей нефти, можно выторговать неплохую цену. А если — восемьсот миллионов баррелей, при существующих ценах на нефть овчинка выделки не стоит.

Я понял: у меня есть шанс. Если «структуру» продадут, я стану сотрудником огромной международной корпорации. Эй, у них заправки на каждом углу, и не только в Америке! Конечно, новые хозяева могут сразу уволить по сокращению штатов, им же нужно месторождение, а не люди. Но это оправданный риск. Кто никогда не рискует, — не выигрывает!

Я пришёл в кабинет Майка со своей кружкой и пожаловался, аромат его кофе не даёт мне работать. «Моя собственная рецептура», — сказал Майк. Он налил мне кофе, а я спросил: что нужно сделать, чтоб в «структуре» оказался ровно миллиард баррелей нефти?

«Ничего нельзя сделать, — сказал Майк, — Двести миллионов лет назад, Мать-природа наполнила месторождение нефтью. Сколько есть баррелей, столько и есть. Мы можем только делать оценки, плюс-минус неопределённость».

«Хорошо, я сформулирую так. Можем ли мы сделать оценку точно в один миллиард баррелей? Плюс-минус ноль?»

Майк усмехнулся: «Я любые оценки могу. Только ежели беспокоитесь, купят у вашей компании структуру или нет, оценка плюс-минус ноль не прокатит».

Вот даже как, удивился я, Майк знает про возможную продажу! Но виду не подал и спросил: «Почему ноль не прокатит?»

«Потенциальный покупатель — не дурак. У них тоже есть продвинутые ребята, навроде меня. К примеру, заходите вы ко мне: месторождение прикупить не желаете? Две разведочные скважины, тут и вот тут. Геология такая-то. Геологические запасы: один миллиард баррелей, плюс-минус ноль. Я на всякий случай переспрошу, вдруг ослышался: плюс-минус скока? Как только произнесёте „ноль“ во второй раз, жить вам осталось полсекунды. Плюс-минус две десятых».

«Это ещё почему?»

«Через полсекунды, плюс-минус две десятых, я надену вот этот компьютерный монитор вам на голову, экраном вниз! Я техасец, и враньё люблю только в баре, после двух-трёх крепкого. И то, ежели речь о бабах, гольфе, или рыбалке, и не касается моего бизнеса».

«Во-первых, я убегу. Вы меня с монитором в руках не догоните. А во-вторых, откуда знаете, что я вру?»

«Во-первых, с монитором я пошутил. Времена, когда с врунишками в Техасе разговаривали дробовиками, — давно прошли. Что произойдёт в реальности: вас поблагодарят, вежливо проводят к выходу… И больше не станут иметь с вами бизнес! Ни с вами лично, ни с вашим начальством. Никогда. И к вашим бывшим подчинённым тоже начнут относиться настороженно. А во-вторых, вы действительно читали ту книжку про запасы? Помните, на собеседовании?»

«Не дочитал… до конца», — промямлил я.

«Сдаётся мне, вы и до третьей главы не дочитали. В этом мире нет ничего определённого. У каждой физической величины есть ненулевая погрешность».

«Хорошо, а если я скажу: один миллиард, плюс-минус десять миллионов баррелей?»

«Тоже не прокатит. Помимо ненулевой погрешности, существует ненулевая оценка минимальной возможной ошибки».

Что-то подобное было в оглавлении книги. Надо заглянуть в третью главу сегодня вечером. Тут я с ужасом вспомнил, что на радостях оставил заумные геологические книжки в Луизиане!

«Майк, вы специалист, — взмолился я, — Просветите вкратце. Как сделать правильные цифры?»

«Элементарно. Чтоб вам поверили, надо дать три числа: P-10, P-90 и P-50. Перцентиль-пятьдесят. Если говорите: „запасы P-50 — один миллиард баррелей“, означает, с вероятностью пятьдесят процентов есть больше миллиарда баррелей и ровно с той же вероятностью — меньше миллиарда».

«Я что-то такое помню из университета. Лекция по оценке бизнес-рисков. Только там не использовали P-10 и P-90. Там было P-85, P-50 и P-15».

«Вы не совсем пропащая личность, Эндрю! Кое-что таки помните. P-85, P-50 и P-15 — у всех остальных. А в нефтянке используют отступ десять процентов и пишут наоборот. Традиция такая, ещё со времён Нобеля и Ротшильда. Применимо к вашей структуре, чтоб вас купили, надо иметь P-10 — восемьсот миллионов, и P-50 — один миллиард. Тогда оценка P-90 — чуть больше одного миллиарда трёхсот пятидесяти миллионов баррелей».

«А отчего P-50 не посередине?»

«Логнормальное распределение. Помните, я рассказывал про ВНК?»

«Водо-нефтяной контакт?»

«Да. Из двух разведочных скважин, мы определили положение ВНК на 4250 футов, плюс-минус пятьдесят. Распределение нормальное. Если контакт на глубине 4200 футов, площадь залежи 6,5 квадратной мили. Ежели ВНК на глубине 4300 футов — 8,2. А если контакт точно посередине — 4250 футов?»

«Семь и тридцать пять сотых?»

«Не угадали. Ровно семь. Ноль десятых! Структура расширяется книзу, поэтому из нормального распределения получается сдвинутое. Там куча математики, но верьте мне на слово».

Логнормальное распределение? Мозги плавились. Я лихорадочно припоминал университетские лекции по математической статистике. «Добро пожаловать в королевство Просветлённых Эрфов!» — шутил профессор. Что-то там с функцией Гаусса, не Sin или Cos, а Erf! Кроме Эрфов, не вспомнилось ничего. Именно тогда я увлёкся барменшей из Клуба Студентов. Она вылетела с медицинского и дожидалась следующего семестра, чтобы перевестись на факультет социальных наук. Времени даром не теряла: читала Сартра и трахалась с кем понравится.

«Ясно. Повторите ещё разик, что в понедельник сказали про геологические запасы».

«P-10: шестьсот миллионов баррелей. P-90: миллиард. P-50: семьсот сорок миллионов. У вас и на распечатках это есть».

В сегодняшнем докладе я несколько раз подчеркнул про миллиард баррелей. Остальные цифры я сам выстриг! Ножницами! Зачем начальству предварительная информация, когда можно сразу выдать правильное число?

«Майк, можно ли насчитать в нашей структуре P-50 в один миллиард?»

«У вас второй диплом по управлению бизнесом, не так ли?»

«Да».

«Хорошо. Вообразите, вы — президент крупной компании. Представили?»

«Представил. Но это случится ещё нескоро».

«Вы хотите инвестировать миллиард долларов в новый завод. Вызываете вице-президента по финансам. Сколько у нас в банке? Ровно миллиард долларов, Эндрю. Вы подписываете инвестиции. Вдруг выясняется, что в банке не миллиард, а всего семьсот миллионов».

«Не конец света. Инвестиции никуда не делись. Можно взять кредит под залог завода».

«Я не о заводе. Вы с финансистом сделаете что? Премию парню — за хорошую работу? А может, лучше монитор на голову? Экраном вниз, а?»

«Я понял ход вашей мысли, но мы же не о финансах толкуем! Вы независимый консультант, Майк. Сможете помочь с запасами?»

«С удовольствием помогу, Эндрю. Оттого что консультант, когда дерьмо вбросят в вентилятор, меня здесь не будет. За себя — решайте сами. Запасы можно поменять. Не в природе, конечно, но на бумаге».

«Как?»

«Немного изменим преобразование сейсмических глубин, слегка подымем фланги. Опустим ВНК, до разумных пределов, конечно. Уберём газовую шапку. Хозе может поиграть с алгоритмом пористости и подкрутить расчёт проницаемости. Проигнорируем некоторые керновые данные…»

Он говорил и говорил, а я представлял себе сложную электронную машину, навроде дорогого усилителя популярной рок-группы. Майк переводил все ручки — вправо, а все ползунки — вверх. Максимум, максимум, максимум, до упора. Не сгорят ли транзисторы? Не взорвутся ли колонки? Что у слушателей от звуков нашего рока пойдёт кровь из ушей, я не сомневался.

«Значит, всё-таки можно вывести P-50 на миллиард?» — спросил я, когда Майк закончил перечисление «движков и переключателей».

«Можно, — ещё раз усмехнулся Майк, очень не по доброму, — Но чтоб за четыре месяца успеть, мне придётся вкалывать по шестнадцать часов в сутки, включая субботы и воскресенья. Сто двадцать рабочих часов в неделю».