— А против господина Сусанина — тоже ничего личного?

Лицо «полковника» вдруг стало жёстким, губы подобрались и побелели.

— Против гражданина Сусанина — ещё как имею! Не хотел вам говорить, но раз уж спросили… Через пять минут после начала погони, этот гад переехал джипом сержанта патрульно-постовой службы. Мой прокол. Даже не так! Мой личный прокол! Не предупредил я полицию, ваш коллега может быть опасен при задержании. Даже не подумал, что юрист нефтяной компании готов убить, как бандит-беспредельщик. Сбитый сержант мне не друг и не родственник. Я его имя первый раз в жизни услышал. Тоже Сергей Иванович кстати, такое вот дурацкое совпадение. Мне доложили, у парня — дочки-двойняшки и жена на сносях. Сейчас в больнице, остался без ноги, а вторая — парализована. Состояние, говорят, критическое. А если и выживет — кресло-каталка пожизненно, улавливаете?

— Я не знал.

Денежкин подтолкнул ко мне паспорта, — Куда уж вам. Насобирали говна в компанию, мать вашу. Давайте ваш пароль, и валите спасать жену и дочек.

Я назвал имя пользователя и пароль.

— Да. Негусто, — прокомментировал «полковник», разглядывая состояние моего инвестиционного счёта. На экране выпрыгнуло чёрное окошко, Денежкин набрал команду. Экран браузера замерцал. Я понял, происходит перевод денег на несколько разных счетов по всему миру.

— Ну а вы-то чем отличаетесь от преступников? — спросил я, наблюдая, как умная программа заменяет мой пароль, адрес электронной почты и телефонные номера.

— В настоящее время — ничем, — ответил Денежкин, — Свою семью спасаю. В условиях той задницы, куда затащили всех менегеры вроде вас. Честно говоря, в ФСБ девяносто девять процентов начальства — такие же клоуны. Что мне, как профессионалу, делать прикажете?

«Полковник» отключил коробочку, воткнув все провода как было. Через пятнадцать секунд он с наслаждением затянулся сигаретой, а карточка памяти, что он вытащил из своего микроскопического компьютера, расплавленная и расплющенная до неузнаваемости, — отправилась в мусорное ведро.

— В шпионском боевике, я бы сигару закурил, — прокомментировал «полковник», пропуская дым через нос, — Говоря о Голливуде, если станете рассказывать, тут некий сотрудник ФСБ выходил в Интернет через читалку для карточек памяти, вас даже в психушку не посадят. Посмеются и спросят, не резал ли я стальные решётки лазером из наручных часов и не нырял ли с карманным аквалангом в зубах.

Он закинул коробочку в свой необъятный портфель и поводил пальцем по трекпаду ноутбука. Принтер в углу задумчиво заскрежетал.

«Полковник» поглядел на принтер и продолжил: — Слушайте внимательно, повторять времени нет. Переводчик объяснит про подписку о невыезде. Подписывайте, ничего не обсуждайте. Ваш ноутбук конфискован, но всё остальное вам обязаны вернуть. Если недосчитаетесь часов или чего-то в бумажнике, попросите переводчика и заявите сержанту официально: мой следователь — подполковник Денежкин! Отдадут махом. Пока всё понятно?

— Да. Пароль от ноутбука написать?

— Пароль ноутбука? Спецам он не нужен, они «Мак» ломают за минуту. Главное. Вам должны вернуть паспорт. Вы гражданин США, конфисковать американский паспорт в России никто не имеет права. Вы будете жаловаться: и Консулу, и в ФСБ. Уяснили?

— Уяснил, — всё это напоминало инструктаж из шпионских фильмов.

— На повторный допрос я вас запишу только на понедельник, на девять утра. У вас в запасе семьдесят шесть часов. Постарайтесь как минимум отправить из Ново-Холмска жену и дочерей.

— Куда?

— Это проблема. Чартеры в Японию больше не летают. Самолёт в Москву — сегодня, а следующий рейс — только через неделю. Но есть ещё рейсы во Владивосток и Сеул. Поездом можно уехать или на машине. К сожалению, тут я вам не советчик, — ситуация уж больно быстро меняется. Вы — «капитан индустрии», проявите смекалку. Помните: чем дальше ваша семья от Ново-Холмска, тем лучше.

— Понятно.

— Дальнейшего я не говорил, а вы не слышали. В понедельник — постарайтесь на допрос не приходить. Окажитесь к тому времени где-нибудь за границей, договорились?

— Боитесь, начну болтать про ваши махинации с моим банковским счётом?

— Ничего я не боюсь, — усмехнулся «полковник», — Вам просто не поверят. А вот сесть надолго — у вас может получиться запросто. Русская зона плохо подходит для американцев. Климат нездоровый, знаете ли.

— А меня из города выпустят?

— Из аэропорта — пятьдесят на пятьдесят. Машиной или поездом уедете запросто.

— Это обнадёживает.

— Ну вот. Если в понедельник утром не явитесь на допрос, я поставлю вас в розыск. Посему поэтому — ваш мобильный телефон.

— Что — телефон?

— Выключить надо телефон. Немедленно после выхода из КПЗ. По триангуляции мобильник можно вычислить с точностью до трёхсот метров.

— А если я сменю СИМ-карту?

— Ну вы точно — менеджер без образования! В технические детали вникать не буду. Прочитайте в Интернете, когда время будет. Поверьте моему слову, единственный способ не светиться — попросить случайного прохожего купить вам в салоне новую трубку с симкой. По его документам, а не по вашим, улавливаете? И то: полной гарантии скрыться от ФСБ нет и быть не может. Никому из близко знакомых — не звонить категорически. Вдруг там прослушка? Ваш «айфон» лучше выбросить ко всем чертям. Но если жаба давит, можете перевести машинку в самолётный режим, а потом — выключить. И не включать в России, уяснили?

— Уяснил, — Можно попробовать найти телефон-автомат. Хотя нет. Я ни одного автомата в Ново-Холмске не видел. Наверное, их уже просто нет в природе.

— Ещё про телефоны. По номерам НХЭЛ — не звоните, особенно в отдел Безопасности, 44–0000. Трубку там возможно подымут. И поговорят ровно столько, сколько требуется выяснить, кто звонит. А откуда — они узнают автоматически. Не обольщайтесь. На выяснение, откуда звонок, от двухсот до шестисот миллисекунд уходит, а не пять минут, как в голливудских детективах.

Принтер выплюнул три странички с текстом и ещё одну последнюю страницу, забитую без пробела случайными символами. «Полковник» положил протокол передо мной. Похоже на стандартный контракт НХЭЛ: текст в две колонки, слева — по-английски, справа — по-русски.

— Прочитайте и подпишите. На первых двух страничках внизу слева просто подпись, на последней — своей рукой: «С моих слов записано верно», полное имя, подпись и дату.

— А что за страница с шифром?

Сергей Иванович Денежкин улыбнулся, — Не шифр, а забивка барабана лазерного принтера, чтоб какой-нибудь умелец не выяснил, что написано в протоколе. Я понять вас не могу. Вроде, не дурак. Любознательный. Внимательный. Память цепкая. Инженерский диплом! Что вам мешало дельному ремеслу учиться, а не планктонить в офисе?

Он поднял со стола мобильник. Набрав, сказал пару слов по-русски. Через минуту дверь открылась, и на пороге вытянулся тот же молодой человек в штатском. Подписанный мною протокол отправился в зелёную пластиковую папку, ноутбук «полковника» оделся в неопреновый чехол, и всё это исчезло в недрах кожаного портфеля.

— Сенк юоу. Фор юоур кооператион. Хаф эй гут дэй, — сказал Денежкин с жутким акцентом. Затем, повернувшись к переводчику, произнёс несколько фраз по-русски и проследовал к двери.

Сорок минут спустя я стоял на улице, перед захлопнувшейся железной калиткой тюрьмы. Паспорта покоились во внутреннем кармане пиджака, и даже на «Ролекс» никто не покусился.

Несмотря на предупреждение «полковника», я решился сделать пару звонков по мобильнику. Что в половине четвёртого утра я находился перед воротами тюрьмы, — ФСБ и так знает. Набрав номер Рэнди, получил уведомление: сначала по-русски, потом по-английски. Ваш абонентский счёт отключён. Бесплатно можно звонить в службу спасения… Спасибо что выбрали нашу компанию…

Раздосадованный, я выключил «айфон». Колёсики чемодана задребезжали по обледенелому тротуару. Город словно вымер. В окнах не было света, фонари не горели, однако почти полная луна сияла через перистые облака, позволяя кое-как различать дорогу. Можно ли без телефона отыскать такси в этом городе?