— Э-э-э, — только и с умела выговорить я, ещё не придя в себя от услышанного.

— Ты что тут делаешь? — Дерион мягко обнял меня за плечи и слегка скривился, глядя на правителя.

— Я понимаю, что у вас тут любовь, медовый месяц, но вы вообще собираетесь заниматься вашими прямыми обязанностями или нет?

В комнате наступила гнетущая тишина.

— Какими обязанностями? — смогла наконец выдавить я.

— Государственными, — отрезал Князь и насмешливо хмыкнул. — Ты бы пуговки застегнула, Княгиня.

— Ой.

Пальцы не слушались, да и пуговички на блузке оказались мелкими. Не успела я привести одежду в порядок, как до сознания дошёл смысл последнего слова Князя.

— Как вы меня назвали?

— Княгиня. А что ты так на меня смотришь? Ты единственная особь женского пола в нашем роду, значит тебе и быть первой леди Эквей, нашей Княгиней. После смерти моей матери восемь лет назад — этот титул оставался вакантным. Да и ты, Дерион, давно на службе не появлялся. Конечно, ваши усилия по рождению моего наследника похвальны, но и о других обязанностях попрошу вас не забывать.

— Его наследника? — тихо переспросила я, поворачиваясь к мужу. — Дерион, я не поняла, почему я должна рожать ему его наследника?

Тот промолчал, но ещё больше нахмурился.

— Так как я не женат и детей у меня нет, то ваш будущий сын автоматически становится моим преемником и наследником. Правда здорово? — ответил Его Высочество, широко улыбаясь.

— Нет никакого ребёнка! — резко вскочила с дивана и гневно взглянула на эквейта.

Князь скользнул взглядом по моему плоскому животу.

— Я бы не был так категоричен. Зная ваш темперамент, то практически на сто процентов уверен, что внутри тебя уже растёт маленький лазоревый эквейт… Да и гормоны у тебя явно шалят.

— Да ты… да я…

Дерион медленно поднялся и встал рядом со мной, нежно обнимая за плечи и прижимая к себе.

— Князь, мы всё поняли. Завтра будем во дворце, — и аккуратно вывел меня из гостиной.

А утром следующего дня прибыли мама с папой и Сашка. Сказать, что встреча была бурной и очень слезливой — это ничего не сказать. Мы с мамой залили слезами всё, даже папа пару слезинок пустил. Новость о моём браке не стала для них неожиданностью — и тут Его Высочество подсуетился. Но рассказывать о всех моих злоключениях он не стал, за что я была ему очень благодарна. Не стоило им знать сколько раз я была на краю гибели.

Самое интересное, что этот несносный и заносчивый эквейт оказался прав, и я действительно уже была беременна, причём из нашей неугомонной троицы землянок, именно я умудрилась сделать это первой. Девчонки отстали от меня на пару месяцев.

Дерион, конечно, был безумно рад, счастлив и горд, готов был на руках нас носить и выполнять любое желание. Глядя в умиротворённое, словно светящееся изнутри лицо мужа, с каким трепетом он касается моего живота, я тихо млела от счастья.

Меня даже не пугала неизвестность и страх. Ведь никто не знал точно, что может родиться от союза эквейта и землянки. Одно дело, когда тебя заранее Богиня уверяет в благополучности исхода, а совсем другое, когда ты сам видишь и чувствуешь, что всё хорошо.

Но забота Князя, узнавшего столь радостную новость, периодически выходила за рамки разумного. Он маниакально следил за моим здоровьем — Дерион с родными и рядом не валялись. Стоило мне чуть не так вздохнуть или, не дай бог, чихнуть, как его Величество начинало трясти, и он вызывал лучшую бригаду врачей.

Поначалу меня это даже немного забавляло, потом стало раздражать, а в конце просто бесить. Особенно, когда на седьмом месяце беременности, Князь вызвал нас с мужем в кабинет и в торжественной обстановке заявил, что нам надо исключить «близкое телесное общение в спальне» — это может навредить ребенку.

От огромной ссадины на виске и сотрясения мозга (было бы ещё чему сотрясаться) его спасла только хорошая реакция, потому что статуэтку я бросила в него довольно метко и быстро.

Тогда я впервые устроила жуткий скандал и заявила, что ещё хоть одно малейшее поползновение в мою сторону или в сторону моего ребёнка со стороны Его Высочества, и я улечу рожать на Землю, и хрен с два меня что-либо остановит! И вообще не вернусь на Эквей, и мужа с собой заберу, а он пусть сам разбирается тут со своим правлением.

Князь проникся, покивал и был вынужден сбавить обороты. Оставшееся время до родов я провела в относительном спокойствии и благодушии в компании мужа, что взял длительный отпуск. Мы просто наслаждались общением друг с другом. Родители, решив не мешать влюбленной парочке, почти сразу после прибытия переехали в соседний дом, а Сашка уже полгода путешествовал по Эквей.

В тот знаменательный день всё было как обычно. За единственным исключением, я проснулась среди ночи от ноющей боли в пояснице, повалявшись немного в кровати и поняв, что больше не усну. Осторожно выкарабкалась из постели, стараясь не разбудить мужа, и спустилась вниз. Боль всё не проходила, но пока была мягкой, ненавязчивой и совсем не походила на схватки.

Походила немного по кухне, даже испекла мужу пирог на завтрак, повздыхала и вернулась в спальню. Но только я легла, как почувствовала, как между ног медленно стекает струйка воды. Это? Это что? Это…

— Дерион, — я осторожно коснулась спины мужа.

— Ммм.

— Дерион, вставай.

— Угу, — глухо проворчал тот и повернулся на живот, собираясь досыпать.

— Дерион, у меня воды отошли.

И начался хаос, Дерион резко вскочил с кровати и забегал по комнате, пытаясь одновременно одеться и дозвониться в больницу и Князю, схваток у меня всё не было, поэтому я была относительно спокойна и даже слегка посмеивалась, глядя на творящееся вокруг безобразие.

Алекс появился на свет через десять часов. Роды прошли на удивление легко. Да, было больно, но я ожидала худшего, врачи тоже.

Держа на руках своего маленького сына, глядя в его сморщенное нежно-розовое личико, я со всей чёткостью осознала, что просто неприлично счастлива. Богиня оказалась права, наш малыш родился здоровым, крепким и сильным эквейтом. На его совершенно лысой головке была пока одна единственная небольшая прядь… ярко-лазоревого цвета.

Первым после родов я увидела не своего любимого супруга. Его совсем неделикатно отпихнул от двери, ворвавшийся в палату Князь, который быстро сцапал у меня свёрток с малышом и принялся внимательно его разглядывать.

Дерион зашёл следом, сел на кровать и, внимательно заглядывая в глаза, провел ладонью по моей щеке и мягко улыбнулся:

— Как ты? — его голос был хриплым, обеспокоенным и таким родным.

— Хорошо, — прошептала ему в ответ, неловко потеревшись щекой о его ладонь.

— Люблю тебя… Лекси… ты не представляешь, как сильно я тебя люблю и что мне пришлось пережить за эти часы.

— Я знаю.

Слова нам больше не требовались, мы застыли, с улыбкой глядя друг другу в глаза — они всё говорили за нас.

— Наследник! — рядом выдохнул Князь, выдёргивая нас в реальность. — Дерион — это истинный Лазоревый наследник, у него уже и прядь волос есть и глаза у него будут лазоревыми.

Дерион впервые перевёл взгляд на маленький свёрток, что неуклюже держал в руках Князь. Малыш завозился и дёрнул маленькой ручкой, заставив Князя испугано выдохнуть.

— Дай мне сына, Князь.

И сказано было таким тоном, что перечить никто не мог, да и не собирался.

Муж осторожно принял Алекса, поправил пелёнку и замер, когда его палец цепко сжал маленький кулачок. Дерион на секунду прикрыл глаза, даже перестал дышать, а вместе с ним застыла и я. Но вот он словно очнулся и внимательно всмотрелся в сына.

— Он похож на тебя, Лекси, — тихо произнёс он и перевёл взгляд на меня. — Спасибо…

Через три недели Вероник так же легко и благополучно родила сына. А вот роды Греты через месяц оказались очень сложными, но, слава Богине, всё обошлось. Появившаяся на свет малышка Кейтис была крепкой и очень шумной. Киган ничуть не огорчился рождению дочери, называя её своей принцессой.