— А почему бы тебе не спросить у него самой?

— Что спросить?

— О его чувствах. Почему ты не хочешь спросить это у него?… Ты боишься ответа, Алексия. Гораздо удобнее всю жизнь убеждать себя, что ты поступила правильно, что отступилась от мужчины, которого любишь, чем напрямую спросить и услышать правду.

— Это не правда.

— Так спроси его. Да, ты имеешь право злиться на то, что тебя обманом привезли сюда, что именно я подтолкнула тебя к изучению нашего мира, стремясь сделать достойной Княгиней. Но полюбила Дериона ты сама, без моего внушения. Это твои истинные чувства, на которые не может повлиять никто. Разве результат моих действий не перевешивает твои обиды.

— Какой результат? То, что меня пытались убить? Вы же знали, что задумал Монр, почему не остановили его.

— Это урок Князю. Он слишком расслабился и чуть не потерял власть.

— Монр убил Катрин и Розали, и ту девушку с лазоревой меткой. Но ведь их гораздо больше, не так ли?

— Жертвы есть всегда.

У меня больше не было слов, да кто я такая, чтобы спорить с Богиней целого мира, только усталое:

— Я хочу проснуться.

Я демонстративно отвернулась от неё и быстро ретировалась с этой кислотной полянки.

— Ты не сможешь сбежать от своих чувств, Алексия. Зачем ты мучаешь и себя и Дериона. Разве мало он страдал в этой жизни, — произносит Богиня мне вслед.

И я просыпаюсь.

Открыла глаза и некоторое время рассматривала спящую рядом со мной Грету. Девушка положил ладошку под щеку и мирно спала. Вот у кого не тревог, ни забот. Рассматривая подругу, я даже не сразу поняла, что в комнате мы не одни.

— Проснулась? — тихо произнёс Дерион.

От неожиданности я замерла на мгновение, а потом быстро села в постели.

— Дерион? Ты здесь.

Следом проснулись девочки.

— Как самочувствие?

— Хорошо. Дерион, я…

— Девушки помогите вашей подруге одеться и приведите её в кабинет, — отстранённо произнёс эквейт.

Но как бы он не старался выглядеть равнодушным, я видела его взгляд — горячий, пронизывающий и такой настороженный.

— Для чего?

— С тобой хочет поговорить Князь.

— О чём? — я вскочила с постели, со всех ног бросилась к нему и схватила за руку, не давая уйти.

— Залию арестовали.

— Значит, это она?

— Да.

И снова этот взгляд — испытывающий, внимательный. Я вижу, что Дерион что-то хочет спросить у меня. Но его что-то останавливает. Взгляд тёмно-синих глаз вновь становится спокойным, и тёмный эквейт уходит.

А я могу лишь беспомощно смотреть ему вслед. Может, Богиня права. Я действительно трусиха, которая боится выяснить всё от начала и до конца. Вот и тогда вместо того, чтобы остановить его, я позволила любимому уйти.

— Алексия, нам надо одеваться, — ко мне подошла Вероник, и бережно взяв за плечи, повела в сторону кровати.

— Он злится на меня, — шепчу я в темноту.

— Не думаю, — вмешалась Грета. — Лекс, ты бы видела, как он переживал этот месяц, когда ты была без сознания. Он же ни на шаг от тебя не отходил… Уверена, если бы у Князя не получилось тебя вернуть, он ушёл бы следом.

Как же мне хотелось ей верить, но призрак Алии не давал мне покоя.

— Грета, он и есть тот самый Лазоревый Принц.

— Кто? — девушка замерла у шкафа и повернулась ко мне.

— Дерион? — рядом потрясенно вздохнула Вероник. — Ты серьёзно?

— Серьёзней не бывает.

Подруги отложили в сторону вещи и сели рядом со мной на кровать.

— Лекс, разве это что-то меняет? У всех есть прошлое. Разве ты станешь любить его меньше из-за этого, — мягко произнесла француженка.

— Нет, но… Господи, Ник, как ты не понимаешь. У него уже была Избранная. Он уже любил однажды… Как ты думаешь, каково это чувствовать себя всё время второй?

— Ты преувеличиваешь, — снова немка. — Лекс, он любит тебя. В этом нет никаких сомнений.

— А ты вообще с ним разговаривала на эту тему?

— Нет, — я отвела взгляд.

— Тогда вам просто необходимо поговорить, — подвела итог Грета.

— Да, ты права. Давайте собираться. Нельзя заставлять Правителя ждать.

Через десять минут я уже стояла в знакомом кабинете на первом этаже и смотрела на Князя, который удобно расположился за столом.

— Здравствуй, Алексия.

— Доброе утро, Князь. Вы хотели меня видеть.

— Да, хотел. Присаживайся, Алексия.

— Благодарю, — я села в кресло и аккуратно расправила складки светло-голубого платья с вышивкой из серебряных нитей.

— Я смотрю тебе гораздо лучше.

— Да, — я замолчала, ожидая от него продолжения. Ведь не мог же он вызвать меня сюда только для того, чтобы справится о моём здоровье.

— Ты любишь сказки, Алексия? Хочешь, я расскажу тебе интересную историю об одной красивой девушке, которая полюбила принца?

Я вздрогнула и прищурилась, рассматривая совершенно непроницаемое лицо Его Высочества.

Это то, о чём я думаю? И не дожидаясь моего ответа, начал.

— У одних весьма обеспеченных родителей Эквей была милая и очаровательная дочка-красавица. Единственный ребёнок, которому были неведомы ни нужда, ни отказ, ни лишения. Каждое её желание исполнялось беспрекословно, стоило ей только сказать об этом… Надо ли говорить, что девочка выросла невероятно эгоистичной и требовательной. И в то же время очень умной и хитрой, так как умудрялась все свои отрицательные качества прятать от друзей, близких и просто знакомых, — Князь откинулся на спинку кресла. — И вот однажды эта девушка встретила Принца, настоящего, Лазоревого. Всё было как в романтических книгах, у неё потерялась домашняя зверушка в парке, а он нашёл и вернул её ей. На свою беду, Принц даже немного пофлиртовал с ней, сделав парочку витиеватых комплиментов, этикета ради. Ничего особенного, ничто не вышло за грани дозволенного. Просто красивые слова. Он даже вскорости забыл о желтоглазой прелестнице. Но не она. Конечно, Залия влюбилась — сразу и навсегда. Принялась строить планы. Что вот сейчас она пройдёт Обряд в Пещере Богини, получит лазоревую метку и Принц обязательно будет её. У неё даже и тени сомнения не возникло, что может быть иначе. Она же особенная, не такая как все.

Мгновение тишины, и Князь продолжил свой рассказ.

— За неделю до этого великого события, как получение хиты, из провинции приехала тётка с кузиной, которой тоже пришло время Омовения в Святом озере. Залия, глядя на мелкую глазастую родственницу кривила губы — куда этой деревенщине до неё… Вот только именно Алия получила лазоревую метку… А Залия, как ни старалась, как ни вертелась перед зеркалом, от этого лазоревая метка не появилась. Зато гадкую кузину подвели к Князю, на которую обратил своё внимание и её Принц. И не просто обратил, а пригласил на танец, проводил к столику с напитками и стал оказывать всяческие знаки искренней симпатии. Не ей — красивой, умной и замечательной девушке, а дурочке — кузине, которая двух слов не могла связать от страха и стыда.

— Неужели Залия на что-то надеялась? — не выдержала я.

— Более чем, Алексия, более чем. Алия была наивной, доброй и доверчивой девушкой. Залии даже не пришлось сильно стараться, кузина сама ей всё рассказывала, делилась своими страхами, сомнениями и чувствами. Она сама позволила Залии запугать себя, сама дала ей в руки средство для уничтожения.

— Залия довела её до самоубийства?

— Да. Хитрая тварь. Никто ведь не подумал на неё. Я сам лично своими глазами видел, как она билась в истерике, сжимая в руке записку кузины, как умоляла найти и остановить их. Ведь говорила она искренне и переживала, вот только не за Алию… Эта дурочка поняла, что это не просто мимолётное чувство, они Избраны друг для друга. При гибели одного — погибнет и другой.

— Но Дерион выжил.

— Выжил. Но Залия полгода находилась на лечении в специальной клинике. Бедняжка, якобы, так сдружилась с кузиной, была так потрясена её гибелью, что у неё случился нервный срыв. Когда она вернулась, Дерион уже заперся в Храме и носа оттуда не показывал, а потом и вовсе отправился в Дальние Пещеры. С Залией случился новый приступ — она всё время рыдала и отказывалась рассматривать кандидатов в мужья. Родители, опасаясь за психику своей дочери, увезли её в провинцию… Только недавно они вернулись в столицу.