— Ты чего?

Всхлипывание усилилось. Роман отбросил журнал, перебрался к Ладе на кровать, нежно обнял ее за плечи:

— Ты чего? — повторил он. — Заболела?

Лада уткнулась в его плечо.

— Ну скажи чего-нибудь! — потребовал Роман.

— Ты-ы меня — я не-е лю-бишь! — всхлипывая, сообщила Лада.

— С чего ты взяла? — вскрикнул Роман.

— Смеялся, когда я упала. И вообще не разговариваешь. Только читаешь!

— Так о чем говорить, когда все в порядке? — рассмеялся Роман, вспомнив старый анекдот.

— Вот, вот. Не о чем со мной говорить, потому что я глупая.

— Что за ерунда!

— Нет, не ерунда. С Немовым есть о чем разговаривать, а со мной нет.

— Здрасьте пожалуйста! Ладно, давай разговаривать!

— Не буду. Я на тебя обиделась.

— Замечательный образец женской логики.

— Скажи еще, что я глупая.

— Глупая! — сказал Роман в сердцах.

Снова послышалось всхлипывание.

— Ну ладно, прекрати! — он поцелуем стер слезы на ее щеках. — Давай поговорим.

— Ты меня любишь?

— Люблю.

— Честно?

— Честно.

— А жизнью ты доволен?

Роман рассмеялся:

— Ничего себе вопросик!

Лада опять надула губы:

— Все-таки ты меня глупой считаешь!

— Да нет же! Наоборот. Вопрос, я сказал бы, философский. Однозначно не ответишь. Понимаешь, раньше для меня интеллигентский треп, остроумие было главным. А сейчас у меня есть дело! Я чувствую, что моя работа нужна. Понимаешь? Вот что главное. Особенно теперь, когда вступил в партию. И есть ты. И будет еще кое-кто...

— Ой, слышишь?

— Что?

— Он бодается!

Роман действительно почувствовал ритмичные толчки.

— Надо же, какой настырный!

— В тебя, — хохотнула Лада. — Как мы его назовем?

— Константином... Это по-латыни значит «постоянный».

Всего двенадцать дней их не было на заводе, а новостей! Уже вечером забежал Немов:

— Кричите «ура»! Уломал я все-таки директора и главного инженера. Будем внедрять АСУ.

— Какая еще такая оса тебя укусила? — рассмеялся Роман.

— Профан! — обиделся Немов. — Вовсе не осу, а АСУ! Понятно? Автоматизированная система управления. Есть уже договоренность с министерством. Будем закупать в Минске комплекс электронно-вычислительных машин.

— Это, наверное, дорогое удовольствие? — осторожно спросила Лада.

— Еще какое! — радостно подтвердил Немов. — Больше трех миллионов.

— Ого! — только и сумел сказать Роман.

— Не огогокай, пожалуйста, — сказал Немов. — Это окупится за год, потому что мы наконец сумеем ликвидировать штурмовщину.

— Электроника ликвидирует штурмовщину? — недоверчиво произнес Роман.

Немов внимательно уставился на друга:

— Ты хоть понимаешь, отчего у нас то и дело лихорадит цехи?

— Может, руководители плохие? — предположил Роман. — Потом, нарушения дисциплины...

— Это все, конечно, сказывается, но главная причина в плохом планировании.

— Планировании? — переспросил Роман. — А плановый отдел на что?

Евгений засмеялся и покровительственно глянул на Бессонова.

— Типичная ошибка дилетанта!

— Ладно тебе уж задаваться! Лучше объясни.

— Плановый отдел занимается, так сказать, внешним планированием. Он формирует пятилетний план, годовой, готовит отчеты о выполнении и все это посылает наверх в министерство. А есть еще оперативное планирование. То есть планирование самой работы. Ясно?

— Не очень, — честно признался Роман. — В общем, валяй дальше, авось разберусь.

— Ну как же! — возбужденно начал пояснять Евгений. — Это так просто. Ежемесячно цеха получают задание на выпуск тех или иных деталей в определенном количестве. Понимаешь?

— Понимаю.

— Дает эти задания производственный отдел, который знает, какие классы станков надо выпускать.

— Значит, производственники плохо планируют?

— Да.

— А почему?

— Не потому, что они не хотят. Они физически не могут все предусмотреть. Вместо планирования они занимаются выбиванием.

— Каким выбиванием?

— Выбиванием из цехов тех деталей, которые сами забыли заранее запланировать.

— И какой же выход?

— Выход один — планирование с помощью ЭВМ. Машина ничего не забудет.

— Да, но ты забываешь о длительности технологического цикла, — возразила внимательно слушавшая их разговор Лада.

— Как это? — не понял Роман.

— От литейной заготовки до окончательной сборки проходит порой месяц, а то и больше, — пояснила она. — Иначе говоря, литейному цеху нужно сегодня планировать те детали, которые понадобятся на сборке через месяц.

— Да, и предвидеть такие вещи можно только с помощью очень хорошей организации планирования, — убежденно сказал Немов. — В каждом цехе, на каждом участке будут установлены простейшие электронные машины. По окончании смены каждый мастер будет опускать в такую машину карточку с отчетом о количестве сделанных деталей. Все сведения будут поступать на центральную станцию. Здесь с помощью программистов все сведения будут обобщены и в виде перфоленты запущены в машину, и та через несколько минут выдаст задание на следующий день по каждому цеху и участку. Можешь быть спокоен, машина ни одной детали не забудет! Утром мастер приходит на работу — а ему из машины карточка с заданием. Здорово?

— Фантастика, — восхитился Роман. — Но ведь сколько нужно специалистов, чтобы машины обслуживать.

— В кадрах вся загвоздка, ты прав, — вздохнул Немов. — Сейчас мы отбираем из числа молодых специалистов ребят, которые наиболее способны к математике. Пошлем их на курсы программистов. От кадров будет зависеть все, — повторил Немов и вдруг оживился: — Кстати, друг твой Аркадий...

— Что, тоже в программисты подался? — удивился Роман.

Немов недобро хохотнул.

— Почти. Вот ты на меня тогда обиделся, что я Аркадия карьеристом назвал, — он не скрывал своего торжества, — а он взял и с завода ушел!

— Как ушел?

— А так. Я Людмилу встретил. Они, кстати, расписались.

Роман усмехнулся и, покосившись на Ладу, вполголоса сказал:

— Надо думать. От нее живым не уйдешь. Ну, а Аркадий при чем?

— А при том! Она сообщила, что теперь Аркадий — важное начальство. Работает заведующим вокзальным буфетом!

Роман аж присвистнул, а Лада уронила тарелку с бутербродами. Ребята кинулись поднимать.

— Не нагибайся! — рыкнул сердито Роман Ладе. — Тебе нельзя.

— А что, уже скоро? — заулыбался Немов.

— Скоро, скоро! — вздохнула Лада.

— А почему так грустно?

— Боюсь, Женечка! Тебе этого не понять!

— Ты что ж начальника своего так фамильярно называешь? — засмеялся Роман.

— По привычке. А потом здесь же все свои...

— Так расскажи толком, как он туда попал?

— Из горкома комсомола позвонили Любимову. Дескать, необходимо выделить комсомольцев в сферу обслуживания. Аркадий узнал и предложил свои услуги.

— А при чем здесь карьеристы, не понимаю? — спросил Роман. — Человек пошел на трудный участок работы...

— Ты знаешь, что Людмила сказала?

— Ну?

— Хоть будем жить по-человечески.

— Это как?

— Я то же самое спросил. А она отвечает: о еде думать не будем. Понимаешь?

— Что, он воровать будет? — брезгливо сказал Роман.

— Наверное, так надо понимать. Признаешь, что был неправ?

— Не знаю, — раздумчиво произнес Роман. — А если мы дали бы рекомендацию, может, он бы и не ушел?

...На следующий день после работы Роман, никому ничего не сказав, решительно отправился на станцию. У мордастого буфетчика, торговавшего у стойки пивом, спросил Петрова. Тот молча указал на дверь в глубине буфета, за витриной. Толкнув дверь, Роман очутился в маленьком коридорчике. Слева была кладовая, через открытую дверь виднелись большие весы и какие-то коробки, на двери справа висела табличка: «Заведующий».

Роман без стука отворил дверь и очутился в крохотной комнатушке, целиком занятой письменным столом, за которым сидел Аркадий, усердно строчивший что-то на бумаге.