- Огорчены! – хихикнула Сучность. – Да они оба в отчаянии, уж поверь. Ты дал Лотару возможность воссоединиться ценой своей жизни, это, знаешь ли, так быстро не забывается, а среди многочисленных недостатков Лотара чёрной неблагодарности не числилось никогда. И обе его половинки такие же. К тому же они оба влюбились в тебя по уши.

- Толар-то когда успел? – вяло удивился я.

- А ты сильное впечатление на него произвёл своей страстной речью. К тому же он, как и Артол, почувствовал в тебе Предназначенного. Так что возрождённый Лотар будет очень несчастлив… без тебя. Можно сказать, сердце его будет разбито.

- И чего ты кривляешься? Чему радуешься? – рассердился я.

- Настроение хорошее, – хихикнула Сучность. – Не каждый день удаётся спасти целый мир, а Нирея – один из самых любимых моих миров.

- Так ты и вправду Творец Богов? – поразился я.

- Ну да, – скромненько ответила Сучность, – и это плавно переводит нас к ответу на твой вопрос – что дальше? Видишь ли, я не страдаю излишней жадностью и неблагодарностью, и предлагаю тебе несколько вариантов на выбор. Первый. Ты возвращаешься домой.

- Это как? – поразился я. – Ты ж сказала, что я не настоящий Семен Геркин, а что-то типа клона.

- Ну и что, – совершенно бесчувственно захихикала Сучность, – настоящего Сёмку я изыму, тебя верну на его место – никто разницы и не заметит. Живи и радуйся. Могу удачи и денег подкинуть, как бонус – лет через пяток будет владелец заводов, газет, пароходов… Как тебе такой расклад?

- А… а с настоящим Сёмкой что будет? – спросил я.

Сучность выразительно кашлянула, и я взвыл:

- Да ни за что! Пусть живёт и радуется, лучше ему удачи подкинь… если не жалко!

- Ладно, – покладисто согласилась Сучность. – Вариант первый – вычёркиваем. Идём дальше. Хочешь быть Богом, Сёма? Богом своего собственного мира – новенького, с иголочки. Представляешь – я дарую тебе абсолютную власть и могущество – твори, что хочешь. В этом мире всё будет делаться по твоей воле.

Я замотал головой:

- Я не Бог. Я не смогу. Мне… мне всех жалко, кому плохо. Я так не выдержу.

- Так сделай свой мир идеальным! – жизнерадостно хмыкнула Сучность. – Чтобы все были счастливы! Твори! Экспериментируй! У тебя будет бессмертие и власть – что может быть лучше?

- Нет, – тихо сказал я, – идеал – на то он и идеал, что воссоздать его в жизни невозможно. И сделать всех счастливыми тоже нельзя… А уж устраивать эксперименты над живыми разумными существами – это вообще гадость запредельная. Мучить одних, чтобы другие были счастливы? Нет, это не по мне. Я не Бог.

- Ладно, – хмыкнула Сучность, – вариант второй – тоже вычёркиваем. Эх, и трудный же ты, Сёма. Ладно, тогда остаётся вариант третий.

- Ээээ???

- Видишь ли, в тот момент, когда ты пронзил себе сердце кинжалом, ты умер. Во всяком случае, для мира Ниреи.

- То есть, туда вернуться невозможно?

- А ты хотел бы? – живо поинтересовалась Сучность. И ответила сама себе:

- Вижу, что хотел бы. К тому же, у тебя появились две весьма могущественные заступницы – Госпожа Теней и… эээ… одна её очень нервная и могущественная родственница. Некоторым их просьбам просто невозможно отказать… И вариант третий состоит в следующем: ударом кинжала ты оборвал свою человеческую жизнь. Но ты-то у нас не простой человек. Ты – Предназначенный. Поэтому ты можешь вернуться на Нирею. Но уже не как смертный. А как бессмертный.

- Не хочу быть Богом… – скривился я. – Я же уже говорил…

- Ну, знаешь, – возмутилась Сучность, – я тут ради него стараюсь законы мироздания обойти, а он ломается, как девочка-целочка. Будешь бессмертным Супругом Бога. И могущество всё при тебе останется. Лотару такой Супруг, как ты, будет только полезен… И не даст наломать дров, в случае чего. К тому же, неужели ты хочешь оставить бессмертного Бога с разбитым твоей гибелью сердцем и вечной печалью? Да и Нирее твоё присутствие только поможет – хоть женщин своих гнобить перестанут.

- Ну… – вздохнул я, – раз пошла такая пьянка – режь последний огурец. Согласен я.

- Отлично, – заявила Сучность, – вариант третий – принимается к действию. Забирайте его, Госпожа. Этот юноша здорово умеет мотать нервы, так что скучно в результате его воскрешения не будет никому.

- Стоп! – заявил я. – А что будет с Аллиром? С Тальяной? Неужели они останутся Богами после всего, что натворили?

Сущность задумчиво хмыкнула и тихо сказала несколько слов, смысл которых дошёл до меня не сразу. А когда дошёл… Да, так, пожалуй будет правильно. Хотя жаль Горгола – он ведь Тальяну любит до сих пор…

- Вы с Госпожой объявите мою волю, – сказала Сучность тихим торжественным голосом. – Удачи, Сёма. Думаю, что Нирее повезло с тобой. И Лотару тоже.

И ощущение присутствия Сучности исчезло, тьма вокруг меня рассеялась, и я оказался в коридоре, наполненном мягким серебристым светом. Навстречу мне шла женщина, которую я принял сначала за Госпожу Теней, но, приглядевшись, понял, что это совсем не она. Женщина была облачена в длинное чёрное платье, напоминавшее монашескую рясу, седые длинные волосы волной рассыпались у неё по плечам, почти достигая пола, а лицо казалось одновременно старым и юным, прекрасным и пугающим. И я догадался о том, кто она такая и ничуть не удивился, что даже Творец Богов прислушивается к ней.

- Здравствуйте, Госпожа, – вежливо поклонился я.

- Здравствуй, глупый смертный мальчик, чьи поступки тронули моё сердце. Идём. Сегодня я сопровождаю тебя, но я – не для тебя. И не приду к тебе ещё долго. Очень долго.

Женщина протянула мне руку, я взял её, и мы пошли вперёд по длинному коридору, в конце которого свет из серебристого становился нестерпимо-белым.

Когда мы подошли совсем близко, женщина пропустила меня вперёд и пребольно ткнула маленьким кулачком в спину между лопаток. Удар был сильный, и не ожидавший такого коварства я споткнулся, и полетел носом вперед, с размаху влетев в собственное тело. Тело мирно покоилось на полу, абсолютно неподвижное и неживое, Артол и Толар на пару стояли рядом на коленях и скорбели. И ни одна зараза так и не догадалась вытащить у меня из груди проклятый кинжал, который так и продолжал торчать из моей грудной клетки, словно экзотическое украшение. Больно же, между прочим. И чешется.

Я дёрнулся, закашлялся, открыл глаза и громко заявил:

- Может, вы перестанете скорбеть и вытащите из меня эту штуку? Рёбра чешутся!

Артол и Толар, дружно, как по команде, уставились на меня и потрясённо возопили хором:

- Сайм! Ты воскрес! Ты… ты меняешься…

И сам чувствовал, что меняюсь, но зачем так орать? К счастью, Артол оказался сообразительнее своей половинки и торопливо вытащил кинжал из моей груди (на кинжале, кстати, не было ни кровинки, а боль и щекотка под рёбрами тут же прекратились), а затем радостно улыбнулся:

- Ты остался с нами!

- Куда ж я от вас денусь, – ворчливо отозвался я и легко вскочил на ноги. Такого удивительного ощущения полного здоровья, силы и телесной гармонии я не испытывал никогда, а ведь на плохое самочувствие не жаловался. К тому же меня обуревала неуёмная жажда деятельности, и я тут же озадачил Толара и Артола:

- Может быть теперь, когда всё в порядке, Лотар, наконец, перестанет быть разделённым?

Две половинки разделённого Бога переглянулись, радостно кивнули и, подойдя друг к другу крепко обнялись. И их окружила чистая сила, которую я видел, как полупрозрачное дрожащее марево – словно горячий воздух, струящийся в жаркий день. Артол и Толар словно втягивались друг в друга, марево из полупрозрачного стало разноцветным, закружилось, так что какое-то время ничего невозможно было разглядеть, а потом… Потом марево просто исчезло, и я увидел вместо двух мужских фигур одну.

Лотар оказался удивительно похожим и вместе с тем непохожим на обе свои половинки. Он был рыжим, как Артол, и крылатым, как Толар. А ещё он был красив. Настолько красив, что рядом с ним меркла холодная красота Аллира и точёное личико Тальяны. Зелёные глаза Бога были тёплыми и добрыми, рыжие волосы лохматились и стекали по спине струящимся водопадом, а крылья были не чёрными, как у Толара, нет, они стали серебристыми, с просверками, как на глубоком снежном сугробе в солнечный день. В руках Лотар сжимал свирель, которую он тут же поднёс к губам, но голос за моей спиной произнёс: