— На самом деле, Рейджа ранили в грудь… он был мертв какое-то время.

Лейла отшатнулась.

— О… дражайшая Дева-Летописеца, нет!

— Сейчас с ним все в порядке.

— Слава Богу. Воистину, он достойный мужчина. — Лейла сузила глаза. — Но там есть кто-то еще?

— Боюсь, что не могу комментировать.

Лейла скользнула руками по животу.

— Дела Братства влияют на всех нас. И я отвергаю мысль, что раз я женщина, то я не могу вынести это. Защита — это чудесно, но полная изоляция оскорбительна.

Док Джейн выругалась.

— Слушай, Лейла, я понимаю тебя. Но если ты беспокоишься о собственной безопасности, то не стоит. Мужчина сейчас в коме, и Ви говорит, что ночью они его перевезут. Поэтому вы с Лукасом в полной безопасности. А сейчас, тебе нужно поесть. Позволь позвать Фритца. И не бойся за малышей. Ты в прекрасном…

— Какие у него ранения? Мужчина. Который там.

Док Джейн горестно покачала головой, будто знала, что ее не выпустят из комнаты без какой-либо информации.

— Его ударили по голове. И вполне вероятно, у него был один или два инсульта.

— Он умрет? — выпалила Лейла.

Джейн пожала плечами.

— Честно — не знаю. Но пленник он или нет, я буду лечить его по стандартам медицинской практики… даже если в его же интересах умереть сейчас, учитывая, что Братство сделает с ним в случае выздоровления.

— Это… ужасно.

— Он всадил пулю в шею Рофа. Чего, по-твоему, он заслуживает? Легкого выговора?

— Это все так жестоко.

— Такова природа войны. — Док Джейн провела рукой по воздуху, будто заканчивая разговор. — Хватит. К тому же, нам с тобой не о чем беспокоиться. От нас ничего не зависит, и за это я благодарна.

— Может¸ он может реабилитироваться или…

— Ты очень добрая женщина, тебе говорили об этом?

Когда доктор выкатила инкубатор, Лейла окинула взглядом выложенную плиткой комнату, шкафчики со стеклянными дверьми, забитые медикаментами и бинтами, компьютер с пузырьками на заставке, стул без спинки, который откатили в сторону.

Нет, дело не в доброте.

Она любила этого Ублюдка.

Уткнувшись лицом в ладони, Лейла покачала головой, осознавая ужасную реальность, в которую попала. И то, что Док Джейн была права. Если Кор оправится от своих ран?

Братство убьет его.

Медленно.

Глава 26

Следующим вечером, Мэри накинула на себя свой рабочий комплект одежды и спустилась на Первую Трапезу вместе с Рейджем. Он также был одет в рабочий комплект, — кожаные штаны и майку — в одной руке нес кожаную куртку, а во второй — связку оружия в кобуре. Черные кинжалы уже висели на груди, и по жесткой линии его подбородка можно было сказать, что он был готов к бою.

На самом деле, все Братья пришли в столовую с пистолетами, автоматами и кинжалами.

За столом было достаточно огневой мощи, чтобы вооружить небольшую армию.

Которой они и являлись, подумала Мэри, садясь на свое место.

Рейдж задвинул за ней стул и устроился на свободном месте слева, повесив с одной стороны стула оружие, прежде чем накинуть куртку на спинку.

— О, ростбиф, хорошо-то как, — сказал он, когда Фритц появился из-за его спины с тарелкой.

Точнее, «подносом». И да, это был ростбиф…точнее, здоровенный ростбиф специально для него.

— Фритц, ты читаешь мысли? — спросил Рейдж, с восхищением оглядываясь назад.

Старый, морщинистый дворецкий согнулся в талии.

— Воистину, мне сообщили, что недавно вы пережили ранение, и я подумал, что вам потребуется особое питание.

— О да, вот уж точно. — Брат хлопнул дворецкого по плечу и сбил его с ног. — Дерьмо, прости…

— Я ловлю, — сказал Ви, подхватив Фритца и поставив его на ноги. — Все путем.

Когда стайка додженов запорхнула в помещение, чтобы обслужить оставшихся домочадцев, Мэри расправила салфетку на коленях и принялась ждать, когда до нее дойдут подносы с сосисками, чашками с овсянкой и нарезанными фруктами.

— Сдобные? — спросила она, протянув руку и ухватившись за плетеную корзинку из стерлингового серебра. — Улетно пахнут.

— Мммм-хммм, — промычал Рейдж в ответ, набив рот белковой пищей.

Когда она приподняла салфетку из дамасской ткани и протянула корзинку своему мужчине, Рейдж отложил нож с вилкой и взял три булочки, устраивая их на тарелке. Потом снова взялся за столовые приборы и вернулся к методичному, аккуратному уничтожению ростбифа весом в восемь фунтов, не меньше.

По неясной причине, когда она взяла булочку — всего одну — то вспомнила их первый ужин в «Фрайдис»[45] на площади Луки. Рейдж заказал тарелки четыре еды… и она приготовилась к безудержному обжорству с его стороны. Вместо этого он поразил ее столовыми манерами Эмили Пост[46], аккуратностью и размеренностью движений, начиная от того, как он запускал в рот вилку, полную еды, до того, как он работал ножом и периодически прерывался, чтобы промокнуть рот салфеткой.

Откинувшись на спинку стула, Мэри уставилась на стол. Широкое полотно из красно-коричневого дерева было заставлено всевозможными сияющими, блестящими блюдами, и казалась странной мысль, что она привыкла к этой роскоши, всесторонней поддержке, уровню жизни, настолько далекому от того, где она выросла, за пределами всего, что она ожидала… Мэри всегда считала, что подобное встречается только в романах.

Но она не зацикливалась на всей этой роскоши.

Нет, Мэри смотрела на Зи и Бэллу. Пара сидела прямо напротив нее, и было невозможно отвести взгляд от того, как они передавали Наллу с рук на руки, как Зи выбирал самые лакомые кусочки на своей тарелке, чтобы с рук покормить малышку, а Бэлла вытирала пухленький подбородок или поправляла потрясающий розовый костюмчик, отделанный рюшами. Время от времени родители смотрели друг на друга поверх ребенка, обменивались улыбками или словами.

Мэри нахмурилась, обратив внимание на рабские метки, вытатуированные на запястьях и шее Зи. Татуировки казались такими темными на его загорелой коже, ужасные метки въелись навечно.

Они с Зи провели много времени в подвале, в той старой котельной, обсуждая то, что с ним происходило, пока он был рабом крови. Столько насилия. Столько шрамов, изнутри и снаружи. Но он пережил это, победил прошлое, построив не только прекрасные отношения с любимой женщиной, но также он был благословлен чудесной дочерью.

Господи, и она беспокоилась о том, что произошло в ее жизни? Да, ей пришлось позаботиться о своей матери, когда женщина умерла. Да, она сама долго болела. Да, она лишилась возможности подарить жизнь собственному ребенку. Но это не сравнится с тем, через что прошел Зэйдист, со страданиями Битти.

Если Зи смог оправиться от пыток и сексуального насилия, чтобы стать хорошим отцом для их драгоценной малышки? Вот, что значит сила.

Мэри потерла центр груди, растирая мучившую ее боль. Конечно, они с Рейджем смогли поговорить, и да, она была рада, что он понял свои чувства. Но печаль Рейджа о том, что они не могли иметь нормальную семью, ощущалась подобно гриппу. После того, как они закрыли разговор, после того, как занялись любовью, а потом устроились в их постели, после того, как он уснул, тихо посапывая возле нее… она не сомкнула глаз весь день, прислушиваясь к отдаленному сдавленному шепоту додженов и тихому шуму пылесоса в кабинете Рофа, чувствуя слабый запах лимонного средства для мытья полов.

Она совсем не спала.

Вопрос, который раньше никогда не тревожил ее, сейчас не покидал ее голову. И, Господи, это была заноза в заднице. Мэри могла поклясться, что пережила проблему с детьми еще до того, как она успела показаться на горизонте.

Да, ее бесплодие спасло их обоих, но это не значило, что все было прекрасно…

— Хэй.

Встряхнувшись, она нацепила улыбку на лицо и решительно сосредоточилась на еде, которая волшебным образом появилась на ее тарелке. Да, очевидно, она сама положила себе завтрак и даже не заметила этого.