— А как она оттуда вылезла?

— А кто ее выкрал?

— А как же она без документов добралась до Москвы?

Охранники начали наперебой задавать Максиму вопросы, а тот, что постарше, с пышными усами, даже приглушил звук магнитофона.

— В том-то все и дело, что я понятия не имею! — пожал плечами Максим. — Вот найду — тогда все и узнаю…

— А она что — здесь у нас, в общежитии?

— Да нет… Здесь дружбан мой живет — Илюха. Он тоже с Сахалина… На второй курс перешел…

— Факультет какой? — явно смягчившись, спросил тот, что с усами.

— Почвоведение.

— А комнату знаешь?

— Только этаж. Кажется, четырнадцатый… — Максим прищурился, припоминая.

Его подкупающая, почти детская искренность, как всегда, возымела свое действие.

— Ладно, давай проходи… А комнату там спросишь… — разрешили охранники. — Потом покажешь своего «человечка», — усмехнулся в усы старший, — когда найдешь. Девчонка-то хоть из себя ничего?

— Была бы страшила — не искал бы, — улыбнулся Максим, старательно источая флюиды мужской солидарности.

— Лифт направо. Средняя кнопка не работает… — участливо сообщили охранники.

Максим вызвал лифт и принялся читать вывешенные рядом на стенде объявления. Чего тут только не было! «Кто нашел лекции по микробиологии почв, умоляю — верните!!! Комната 1326». Или: «Уважаемые дамы! Кто хочет приобрести чарующее нижнее белье, обращайтесь в комнату 1012». И нечто уж совсем веселое: «Девушкам. Гадаю по руке, по ноге и другим частям тела. С собой иметь чистую простыню и белые тапочки. Комната 1506, Лелик».

Наконец лифт приехал, и оттуда вышла черная, как расплавленный шоколад, негритянка в шортах, которая держала за руку такую же черненькую девочку с косичками. «Номер налево снимает малаец…» — улыбнулся про себя Максим и шагнул в просторную кабину. Нажал на кнопку четырнадцатого этажа, однако лифт не трогался с места.

— Подождите! — вдруг услышал он истерический возглас совсем рядом.

В ту же секунду в лифт влетела девушка в очках. «Девица…» — почему-то подумал про нее Максим. Слово «девушка» к ней совершенно не подходило.

Она вбежала, нажала на ту же кнопку четырнадцатого этажа, заметила, что она уже нажата, чертыхнулась и яростно надавила на кнопку внизу, которая тут же загорелась зеленым. «ХОД», — прочитал на кнопке Максим. Значит, чтобы лифт поехал, ему еще надо придать третью скорость! Таких лифтов на Сахалине не было. А в Москву Максим приехал в первый раз…

Пока ехали, он от нечего делать рассмотрел девицу в очках получше. Высокая, крупная, с широкими бедрами — почти как у женщины с железной коробки индийского чая, которая стояла у них дома в буфете… Одета в черные джинсы и короткий голубой — тоже джинсовый — топ. Темно-каштановые волосы пострижены под «французского мальчика» и уложены гелем… Шея — тонкая и длинная, нос немного вздернутый и в мелких веснушках… «Совсем как у Вероники», — почему-то подумал Максим.

В этот момент лифт вздрогнул и остановился. Девушка в очках вышла, и Максиму ничего не оставалось, как последовать за ней. Дверь, в которую они свернули, вела в длинный коридор, расходящийся направо и налево. Пока девица не успела выбрать направление, Максим остановил ее вежливым вопросом:

— Извините, вы с этого этажа?

— Нет! Не с этого! — недовольным тоном ответила девица и уже собралась идти, но Максим решил испытать последнюю возможность:

— А вы случайно не знаете, не живет ли на этом этаже Илья Крашенинников? Он со второго курса почфака…

Девушка резко повернулась к Максиму. На стеклах ее очков блеснули отражения лампы дневного света.

— Так ты к Илье?

— Ну, в общем, да… — пожал плечами Максим.

— Нормально… — отреагировала девица, после чего протараторила: — Ну тогда пошли со мной!

И она решительно, виляя бедрами, зашагала по коридору. Комната Ильи располагалась в самом конце. Из-за двери доносилась музыка — играла любимая Илюхина Милен Фармер. Девица громко постучала в дверь и смачно крикнула:

— Эй вы, козлы, откройте!

Не открыли. Тогда она принялась стучать ногой. Максим участливо склонил голову:

— Помочь?

— Не надо! — рявкнула девица.

В этот момент дверь открылась, и за ней показался какой-то незнакомый долговязый парень. Из-под его черной банданы торчали светлые, сильно вьющиеся волосы.

— Нестор! — вскричала провожатая Максима. — Вы что так долго не открываете — с ума сошли, что ли?! Сколько мне можно здесь торчать под дверью? Именины называется… Лучше бы не приглашали… — Эта девица с истерическим голосом была как непрерывно фонтанирующий источник энергии. Она бурно жестикулировала и говорила отрывистым и театрально развязным голосом. При этом было видно, что в любой момент она готова элегантно перевести весь скандал в шутку.

Тот, кого она назвала Нестором, все время, пока она его отчитывала, стоял, закатив глаза к потолку, с видом усталого мученика.

— Ты закончила? — корректно осведомился он, улучив момент, когда она на пару секунд замолчала.

— Да!!!

— Ну, тогда заходите. Не имею чести знать, как зовут твоего кавалера…

— А это вовсе и не мой кавалер… Ха-ха! — И девица, вильнув пышными бедрами, прошла в общежитский блок.

— Я к Илюхе, — с улыбкой пояснил Максим, заходя в небольшой коридорчик, из которого вело три двери — в ванную и в две комнаты. Дверь одной из них была распахнута, гремела музыка, слышались громкие веселые голоса, среди которых теперь особо выделялся голос очкастой девицы.

— Илюха, это к тебе! — перекрывая шум, крикнул Нестор.

Максим в три шага преодолел коридорчик и нос к носу столкнулся с Ильей.

Сцена встречи двух друзей была бурной: они увлеченно хлопали друг друга по различным частям тела, порывисто и мужественно обнимались, показывали друг другу всякие жизнеутверждающие знаки с помощью рук и пальцев… Максим даже потрепал Илью по отросшей светло-рыжей шевелюре.

— Ага, хвостище отпустил… — одобрительно заметил он.

После этого Илья провел Максима в комнату и в своей обычной скромной манере представил его присутствующим:

— Ребята — это Максим. Он только что приехал с Сахалина… Можно сказать, из самого эпицентра землетрясения…

— Ура-а-а! — грянула сидящая за столом пьяная компания, не дав ему закончить.

— За стол его! Штрафную ему! — загалдели девицы.

Когда Максима усадили за длинный стол, сооруженный из двух сдвинутых общежитских, положили ему на тарелку неизменный салат оливье, сдобрив его тремя шпротинами, и сунули в руку рюмку с водкой — поднялся еще один парень, с бритой налысо головой и черной испанской бородкой. Судя по тому, как он покачивался, ему было уже хорошо.

— Нестор, сделай-ка потише музыку. Ну что?! — проревел он неожиданным для такого тщедушного тела басом. — Продолжаем пить за Маринок! Маринки! Стройсь!

Присутствующие девушки дружно отдали честь, кроме экзальтированной незнакомки из лифта. Всего их было три, и каждая пыталась компенсировать свою невзрачность преувеличенной веселостью.

— Нет уж, Васильич, мы еще не выпили за вновь прибывших… — жестом остановила одна из них бородача. — Человек, можно сказать, с другого конца земли сюда добиралси-и… Терпел, можно сказать, лишения…

— Правильно! — подхватил идею Илья. — А потом еще раз за Маринин день.

— Ну тогда пьем простой классический тост — за приезд! — пробасил бородатый Васильич и, охнув, опрокинул в себя содержимое рюмки.

Все последовали его примеру.

Максим пил водку только раз в жизни — с дворовыми ребятами в подвале, тайком от родителей. Слава Богу, его тогда не тошнило, как большинство других мальчишек, но ощущения в памяти остались не очень приятные. Тем не менее, чтобы не уронить себя в глазах компании, Максим поднес рюмку к губам и, не нюхая, одним глотком выпил. Затем он тут же положил в рот одну шпротину и сделал глубокий вдох через нос. Ему показалось, что никто не заметил его короткого замешательства.

— Как там мои? — спросил Илюха, наклонившись к нему через стол.