- Я... я сделал тебе больно? - Голос у него был несчастный. - Эти следы на коже...

Ещё в ванной, всего лишь проведя по отметкам пальцами, я вновь завелась. Сев

рядом, я дотронулась ладонью до его спины.

- Ты плечи свои видел, здоровяк? - К одной из царапин я прижалась губами. - Я

отлично поточила коготки.

Он усмехнулся через силу.

- Ты не способен сделать мне больно, - уверенно заявила я.

- Но я и не способен полностью тебя удовлетворить. - Он поднял на меня полное

страдания лицо. - У меня нет в этом опыта. Скажи, как сделать тебя счастливой. Если

этому можно научиться, я научусь.

И я вдруг поняла, что этот момент я не забуду до конца жизни.

Он любит меня.

Я больше не могла назвать это одержимостью. Или безумием. За прошедшие

четыре недели он действительно влюбился.

- Ты идеальный, Дмитрий. Я и мой багаж - вот в чём проблема.

Он отодвинулся с гримасой на лице.

- Идеальный? После того, что я тебе рассказал?

- Тем более после этого. Ты потратил много сил, чтобы преодолеть последствия

травмирующих событий в прошлом. И одержал победу. Ты значишь гораздо больше, чем

твоё прошлое.

Благоговение вспыхнуло в его глазах. И помоги мне госпожа Удача, я была близка

к тому, чтобы ответить ему тем же.

- Тогда почему ты продолжаешь отдаляться? Почти ничего о себе не

рассказываешь. Скучаешь по своей семье, но не хочешь их навестить. Нервничаешь после

каждого моего подарка, хотя знаешь, сколько у нас денег. Вика, чего ты боишься?

Открою ему часть правды.

- Меня воспитали так, что если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то

так оно и есть на самом деле. И я ужасно суеверна. Если сложить всё вместе, то я просто

дожидаюсь, когда же упадёт второй ботинок.

За окном сверкнула молния, словно подчёркивая мои слова. Я настороженно за ней

проследила, прежде чем вновь перевести взгляд на Дмитрия.

- Я не понимаю.

- Всё слишком хорошо. У меня никого не было, а теперь вдруг появился мужчина,

восхищающий меня каждую секунду. Я была официанткой под угрозой выселения, а

теперь у меня всё это. - Я обвела рукой пространство вокруг. - Это словно пытаться

дотянуться до звёзд, а я так никогда не делаю.

Мало-помалу он начал расслабляться.

- Почему?

- Потому что придётся отвести глаза от дороги и отпустить руль. Прямой путь к

ДТП. - Дождь усилился, лило по всему побережью.

Он придвинулся ближе, в глазах появилась надежда.

- Как мы можем справиться с твоим суеверием?

- Это словно сказка, а все сказки заканчиваются...

- Почему все сказки должны заканчиваться?

Не риторический вопрос. Он хочет, чтобы я объяснила?

- Не знаю, почему. Но так всегда было раньше.

- Ты сказала, что сам я значу больше, чем прошлое. Почему твоя сказка не может

быть чем-то большим, чем те, которые закончились?

На это я не знала ответа.

- Дмитрий, а если я недостаточно хороша для тебя?

Он опешил.

- Я объяснил, что ты для меня значишь. Как действуешь на меня морально и

физически. Эмоционально.

- Но это не моя заслуга, а твоя. А ещё многолетней терапии и упорства в желании

улучшить собственную жизнь, что ты и делаешь по сей день. Все предпринятые тобой

перемены помогли преодолеть диссоциативное расстройство. - Он не стал с этим спорить,

хотя я видела, что он не согласен. - И теперь, когда ты способен оставаться в сознании,

может быть, ты захочешь найти себе кого-нибудь ещё. Вроде Люсии или Натали.

Кого-нибудь, кто не прогнил насквозь от бесконечных секретов.

Он моргнул.

- Я не совсем тебя понимаю.

- Они богатые и интеллигентные. Одна другой краше.

Он распрямил плечи.

- Ты богатая, талантливая, умная и невероятно красивая. Ты настоящий мастер

дизайна.

Да уж, только афёр, а не дизайна. Другой социальный слой.

- Я далёк от идеала, - продолжал настаивать Дмитрий.

Вздохнув, я грустно улыбнулась.

- Не с моей точки зрения, здоровяк.

Он прищурился.

- Я считаю, что готов рассказать тебе больше о своём прошлом. Раньше я не был до

конца откровенен. - Угроза в его голосе словно предупреждала: меня ждёт нечто ужасное.

- Ты мне лгал? - Нет, я бы почувствовала.

- Я ни разу тебе не солгал. Но здесь замешан другой человек. Я храню его секрет

вот уже двадцать три года, не рассказывая никому, кроме членов моей семьи. Сейчас я

открою его тебе.

Он определённо разжёг моё любопытство.

- Ладно. Этот секрет я унесу с собой в могилу.

Кивок.

- Я говорил, что Орлов умер. Это правда. Но на самом деле он был убит.

За окном снова сверкнула молния.

Я сохраняла нейтральное выражение лица.

- Кто его убил?

- Мой брат и я.

Глава 34

Пока я пыталась оправиться от такой новости, мысли в голове сменяли друг друга.

Орлов умер, когда Дмитрию было где-то девять лет, Максим мог едва считаться

подростком. Что мне ответить?

Я выбрала нейтральное:

- Ты расскажешь, что произошло?

Дмитрий провёл рукой по волосам.

- После того, как Орлов избил и запер в подвале моего брата, увиденная жестокость

ещё более усилила моё диссоциативное расстройство; изоляция с Орловым наедине

подействовали на меня так, что я практически не приходил в себя. Несколько месяцев

Максим был заперт в темноте, страдая, виня себя за невозможность меня защитить.

Однажды вечером, в лютый мороз, я, наконец, очнулся. Может, меня разбудили

завывания ветра за окном. А может поведение глумливого ублюдка: он знал, что Максим

скоро умрёт.

Орлов спланировал убийство невинного ребёнка. Представляю, в каком ужасе