- Тебе не кажется, - прошептал кто-то, - что на его щеках словно появилось немного румянца?

- Айе, - выдохнул другой. – И в глазах словно появился блеск, не думаешь?

Я вдохнула, открыла глаза, и колени подвели меня. Я не успела упасть, Постоянный и Верный подхватили меня и удержали. Они помогли мне сесть на скамейку у костра. Комната кружилась, хотя я сидела. Сейчас или утро, или ночь, я словно днями там стояла.

- Не закончила, - выдавила я. – Не могу… отдыхать…

- Тебе лучше немного поесть и выпить меда, - сказал Постоянный. – Ты долго там стояла. Для девочки слишком долго.

Они знали, что я не хочу отвлекаться, и Верный пошел за едой. Когда он вернулся, Тали ждала в дверях, чтобы отвести меня в туалет.

- Все хорошо? – она нахмурилась, разглядывая мое лицо.

- Угу, - я слишком устала, чтобы думать, тем более, говорить. И если я начну говорить, но потеряю веру, что это сработает.

- А не похоже. Позови, если я буду нужна. Я буду за дверью.

- А как же…?

- Шрам и остальные справятся без меня.

- Тебе не нужно…

- Нужно.

Я спала, пока Постоянный и Верный были там, но только когда не могла уже держать глаза открытыми. У стены были скромная кровать, наверное, для служанки Леди, и там я лежала под меховой накидкой, которую мне дали, когда я только пришла сюда. Двое были слишком высокими, чтобы помещаться, они по очереди спали на полу.

Я потеряла счет дням и ночам. С того раза, когда я нашла путь в сон Лорда, дерево искало трещину, чтобы проникнуть в нее корнем. Я двигалась все глубже и глубже, искала следы Леди. Хоть я и уставала, с каждым разом проникать становилось все легче, я чувствовала в теле тяжесть земли, медленные ритмы в биении своего сердца, в костях была прочность камня. Я уже не была голодной, хотя Двое заставляли меня есть. Я стала терпеливой. День за днем Тали водила меня в туалет, умыться и переодеться, и я видела, что она становится все тревожнее, но я не думала о времени, хотя оно было важным для нас. Я старалась не думать вообще.

Медленными шагами я проникала в сознание Лорда. День за днем, ночь за ночью я ходила там и видела яркие вспышки среди тьмы, то, что он любил, что потерял, что решил оставить в стороне. Всюду была Жемчужинка: кроха с персиковыми щечками, которых восторженно касался отец, темноволосый ребенок весело смеялся, когда его кружили в воздухе, быстрая девочка, полная любопытства, хмурящаяся ученица, склонившаяся над свитком с вопросом во взгляде. Жемчужинка бегала, лазала, играла на маленькой арфе. Жемчужинка применяла магию, превращала кота в камень. Жемчужинка кричала на отца. Каждый раз я слышала злые слова, ее длинные волосы взмывали, и она выбегала из комнаты.

«Она оставила меня. А мои последние слова ей были: «Непослушная негодница! Если ты не можешь владеть собой, как сможешь владеть магией?».

Леди была неуловимее. От Двоих я узнала, что ее звали Сиона, она пришла с далекого севера, с земли вечного льда. Но я не видела ее в мыслях Лорда, словно потеря Жемчужинки стерла жену из его памяти.

- Они любили друг друга? – спросила я у Двоих в день, когда от разочарования сдалась рано и села ужинать с ними у костра. Все мы устали. – Поссорились? Расстались? – было сложно понять, как Леди ушла от своего мужчины, погруженного в горе.

- Он любил ее, - сказал Верный. – И она его. Но после смерти Жемчужинки между ними остались слова. И их не высказали.

- Расскажите, если можете.

- Он винил себя. Если бы он не накричал на нее, если бы сделал все иначе… он не мог этого простить. Он запутался в этом.

- Леди напоминала ему, что и ей больно, - сказал Постоянный. – Но он ее не слушал, он сильно горевал. Она ждала, а он не менялся. И она сказала ему, что не может исцелиться, пока она с ним.

- Он не послушал. И на следующий день, когда проснулся, не нашел ее. Он спросил, когда она ушла, не поверил нам. Он ждал девяносто девять дней, что она постучит в дверь, извинится. Но она не пришла. И он лег, а остальное ты знаешь.

- Зачем тебе эта история? – им было интересно, что я делала, как и всем за закрытой дверью. Я рассказывала Тали вкратце о своем прогрессе, а она делилась с ними, и они были рады любому слову.

- Все его мысли о Жемчужинке, о ссоре с ней, после которой она сбежала. Порой я вижу его жизнь раньше, но всегда рядом с ней. Леди Сионы там нет. Я впервые буду звать того, о ком ничего не знаю. И впервые это тот, кто где-то далеко. Я не знаю даже, какая она, как до нее достучаться, - они описывали мне ее, конечно. Постоянный сказал, что она как свет луны, а Верный добавил, что она как ива. Это не помогло.

- Поговори с Течением, - сказал Постоянный.

Тали верно сторожила за дверью. Она пошла со мной, и мы нашли Течение в ее маленькой теплой комнате, и я рассказала о затруднении.

- Он не думает о ней? – она шила маленькие туфли, иголочкой украшала их узором из листьев и завитков. – Айе, это не должно удивлять. Он оставил ее, чтобы не смотреть на то, что наделал. Если бы он не был так поглощен горем, он бы увидел, что они нужны друг другу. Он не понимал, пока не стало слишком поздно. А потом не смог принять правду, что это он ее оттолкнул.

- Это может удерживать его во сне? А если я позову ее, а она не захочет идти сюда? Если бы она хотела вернуться, она бы давно это сделала. А если он не проснется, когда она придет?

Течение оторвала взгляд от своей работы.

- У меня нет на это ответов, девочка. Но с одним я помочь могу, - в углу была большая корзина, она порылась в содержимом и вернулась к камину с тканью в руках. – Ты хотела представить Леди Сиону. Я сделала это после того, как она пришла сюда его невестой, это висело на стене у ее кровати, но когда он уснул, я убрала это на всякий случай. Она тут хорошо изображена.

Там была вышитая картина тонкой девушки в белом платье, она стояла у окна, через который струился бледный свет. Стежки были маленькими и точными. Леди Сиона словно стояла там в миниатюре, такой реальной она казалась. Ее волосы были пшеничного цвета, волнами ниспадали на плечи. Глаза ее были бледно-зелеными, лицо – в форме сердечка с нежными губами и аккуратным прямым носиком. Они с Жемчужинкой были похожи, но отдаленно.

- Конечно, теперь она старше, - сказала Течение, проведя ладонью по вышивке. – Мы долго живем, но время и горе оставляют свой след.

Тали выдохнула. Мои глаза расширились. Картинка изменилась под пальцами течения, волосы Леди были тронуты серебром, лицо оставалось красивым, но стало старше и мудрее, под ее глазами залегли тени печали. Я вспомнила тут же, что мы не в Тенепаде, и это не люди. Я смотрела на вышитую Сиону, стараясь запомнить ее.

- Можешь взять себе, Нерин. Пусть Двое вернут это на стену. Она с ним, даже если он не хочет этого, - через миг Течение добавила. – Попробуй другой подход. Не разумом, а сердцем. Ты разве не ссорилась с тем, кого любишь? Ссора создает поток между двумя, и ты хочешь выгнать его из разума, но глубоко внутри он ведь так же дорог, как раньше?

Они с Тали смотрели на меня. Мои щеки пылали.

- Айе, ты хорошо меня поняла, - сказала Течение, спасая меня от необходимости отвечать. – Может, истинная любовь станет ключом к последнему секрету Лорда. А пока что спокойной ночи.

Было поздно, на пороге в комнату Лорда Тали остановила меня, коснувшись руки.

- Ты ужасно выглядишь, Нерин. Тощая, взволнованная, просто тень себя. Не пытайся этой ночью, сначала отдохни.

Замечание имело смысл. Я слишком устала, чтобы думать.

- Тали, давно я делаю это? Сколько дней прошло?

Ее замешательство ответило на все.

- Довольно много, - ровно сказала она. И не добавила, что пока Лорд спит, я не могу учиться у него, а нам нужно попасть в Тенепад, пока еще позволяло время года.

- Ты уже закончила работу, да? Научила воинов не зря тратить зиму. Узнала об их оружии.

- Не нужно тревожиться и обо мне, - она попыталась приободрить улыбкой. – Я думала, что тебе пошло бы на пользу выйти на свежий воздух. И немного там поупражняться. Сидеть в комнате день и ночь никому на пользу не пойдет.