Интересны в романе и женские образы: Милюнэ, Тынатваль и другие. Драматичен образ Милюнэ. В основе его, несомненно, лежит народное осмысление вечной борьбы между добром и злом, сочувствие к слабым и обездоленным, мечта и ожидание лучшей доли.

В образе Милюнэ мне видятся многочисленные образы сирот не только чукотских и корякских преданий, в нем я вижу сироту якутского эпоса олонхо.

Милюнэ после долгих бедственных кочевок в родной тундре отдают в домашнее рабство пришлому торгашу Треневу. Драматизм судьбы сироты нарастает. Но в Анадыре, центре Чукотского края, нервном узле общественных потрясений, Милюнэ встречает молодого русского крестьянина Булатова, бежавшего из германского плена. Изящно и поэтично очерчена в романе линия Милюнэ — Булатов, трогательная любовь этих двух обездоленных людей изображена ярко и правдиво. Пройдя через многие жизненные перипетии, эти герои находят единственно верный путь, который может привести их к счастью, — это путь революционной борьбы.

А революционные идеи на Чукотке находят благодатную почву. Пожалуй, будет вернее сказать, что обстановка на полуострове накануне революции была таковой, что идеи революционных преобразований вытекали из этой обстановки как необходимая неизбежность.

Юрий Рытхэу с большой художественной убедительностью показал, что именно большевики ленинцы — русский Мандриков, член широко разветвившейся на всем Дальнем Востоке подпольной группы Константина Суханова, латыш-интернационалист Берзин — оказались той силой, которая остановила кровопийц-тэрыков, помогла осуществлению чаяний Теневиля и Булатова, раскрепостила Милюнэ.

И хотя роман заканчивается трагически — колчаковцы, воспользовавшись недостаточной бдительностью части ревкомовцев, зверски расправляются с новой властью — заря новой жизни уже занялась. Ленинские идеи растопили вечную мерзлоту, прогрели заледенелую тундру, и она заговорила звонкими голосами.

Ныне голос чукотской советской литературы весомо звучит в хоре нашей многонациональной литературы, и новое подтверждение тому — роман Юрия Рытхэу «Конец вечной мерзлоты».

Владимир Санги