Несмотря ни на что, Клэр по-прежнему не хотелось верить, что Блэккайт совершил преступление. Ее смущали только показания Говарда Мэллоя. Без сомнения, это было самое сильное косвенное доказательство: жертву видели в обществе обвиняемого. Рой Полтхем собирался вызвать для дачи показаний отца девочки, но у Клэр не было причин полагать, что слова Гилберта Дедрика будут значительно отличаться от слов Мэллоя. За пару недель до изнасилования двое мужчин видели жертву сидящей в кабине грузовика, принадлежащего обвиняемому. Кто поверит, что между двумя этими фактами нет взаимосвязи?

Единственное, что казалось Клэр странным, почему отец Лотти не вспомнил сразу об этом случае? Почему Мэллой был первым, кто рассказал шерифу эту историю? Конечно, Дедрик мог забыть эпизод с грузовиком, но после того, что случилось с его маленькой дочерью… Неужели встреча Лотти с Блэккайтом показалась отцу столь незначительным событием, что он даже не вспомнил о нем? Насколько это вероятно?

В голове у Клэр вертелись вопросы без ответов, когда она вспомнила, что через пятнадцать минут к ней должен прийти клиент. Но в назначенное время тот не явился.

— Ничего не понимаю, — сказала Нора. — Вчера я позвонила, чтобы уточнить время встречи, и он сказал, что придет.

— Может быть, что-то произошло? — неуверенно спросила Клэр.

На самом деле она так не думала. В глубине души возникло ощущение, что человек решил не приходить из-за того, что она защищает Блэккайта.

— Он сказал, что найдет другого адвоката, — огорченно сообщила Нора, дозвонившись до клиента. — Потому что ты защищаешь преступника и извращенца.

Казалось, что-то внутри у Клэр сломалось. Она резко встала из-за стола и со злостью захлопнула “Свод законов”.

— Зачем, черт побери, мы беспокоимся о суде?! Никто не слышал и толики доказательств, но все кругом убеждены, что Блэккайт виновен. Почему бы им сразу не повесить его?

Неожиданно из коридора до нее донесся голос Алана:

— Меня бы не удивило, если бы все жители Крофорда болтали сейчас о вашем деле. — Двумя секундами позже он показался в дверях кабинета. — Что, началось?

— Может быть, вы лучше понимаете, что происходит? — подала голос Нора. — Я сейчас обзвоню всех, кому назначены на сегодня встречи, посмотрим, сколько человек не собираются приходить.

— Не преувеличивай, Нора, — спокойно проговорила Клэр.

— Я ничего не преувеличиваю. Ты имеешь право знать, собираются люди прийти на прием или нет.

— Пусть она позвонит, Клэр, — сказал Алан. — Если окажется, что у вас не будет приема, вы сможете пойти со мной.

Несмотря на все огорчения и тревоги, сердце Клэр радостно забилось. Ей так хотелось провести вечер с Аланом! Впрочем, она почти тут же подавила приятное волнение. Ясно, что он хочет всего лишь обсудить дела, не более. Они ведь еще не говорил и об утренних показаниях Мэллоя…

В это мгновение Клэр вдруг осознала свою первую реакцию на предложение Алана… и ту опасность, которой подвергалась. Стоит ли так радоваться и волноваться оттого, что мужчина желает провести с ней вечер?! Неужели ее опять потянуло в ту клетку, в которой она однажды чуть не задохнулась? Ведь обещала же себе, что никогда больше не позволит мужчине поставить ее в подобное положение!

Но какая-то часть существа Клэр не хотела слушать никаких доводов. Она рвалась наружу, чтобы окунуться в любовь самым диким и сумасшедшим образом. И наплевать на все обстоятельства! Невостребованная часть души Клэр тосковала по всем тем обещаниям, которым она когда-то верила, но которые так никогда и не были выполнены, по мечтам, которые никогда не сбывались. И сколько она ни говорила себе, что эти мечты ничего общего не имеют с действительностью, непослушная часть ее души по-прежнему к чему-то стремилась, на что-то надеялась…

— Иди позвони, — сказала она Норе, слабо улыбнувшись. — Я знаю, что иногда перегибаю палку.

Отвернувшись от Алана, Клэр взяла “Свод законов” со стола, намереваясь поставить книгу на место на стеллаже, который занимал всю стену от пола до потолка. Внезапно у нее внутри словно щелкнул выключатель: она вспомнила, что говорила ее мать пару лет назад, кода прочитала любовный роман: “Я никогда не смогла бы написать такой роман. Я слишком стара и слишком давно замужем, чтобы даже просто вспомнить, что чувствуют, когда влюбляются”.

Тогда Клэр не обратила внимания на эти слова: они показались ей чем-то само собой разумеющимся. Она тоже не могла вспомнить подобных чувств и не очень-то жалела об этом. А теперь вдруг эти самые чувства всколыхнулись в ней, а она пытается отвернуться от них…

Печально, неожиданно подумала Клэр Это просто грустно, что мама не могла вспомнить, что значит быть влюбленной, а я изо всех сил стараюсь избежать любви!

— С вами все в порядке?

Заботливый голос Алана за спиной заставил Клэр очнуться — ведь она молчит слишком долго.

— Все хорошо, Алан, только противно.

— Ну, это неудивительно. Я не устаю поражаться, как много людей не способны разумно мыслить. Ведь большинство тех, кто собирается превратить вашу жизнь в ад из-за этого дела, согласились бы с постулатом, что человек считается невиновным, пока его вина не доказана, что каждый имеет право на адвоката и что судебные ошибки неизбежны. Для этого нужно не много — просто не дать дремучим инстинктам завладеть собою. К несчастью, подобная дремучесть распространена, адвокат.

— Я знаю. — Клэр чуть повернула голову и посмотрела на Алана через плечо. — Знаю, но от этого мне не легче.

— Я думаю, мы все отчасти виноваты в таком положении дел.

Клэр тихо вздохнула, освобождаясь от напряжения.

— Даже я, хотя я — адвокат. — Печально усмехнувшись, она спросила: — Вы, очевидно, решили поговорить об утренних показаниях?

— Что мне хотелось бы услышать, так это ваше впечатление о них. Кроме того, мне интересно, собираетесь ли вы расспрашивать девочку? Или членов ее семьи?

— Рой намерен вызвать ее отца завтра для дачи показаний. Не понятно, почему он не сказал нам, что видел свою дочь в грузовике Блэккайта.

— Мне это тоже не понятно. — Алан нахмурился и рассеянно потер подбородок. — И еще я думаю: почему сам Блэккайт не упомянул об этом случае?

— Поверьте мне, я намерена спросить его об этом.

— Правильно. Мне не нравятся кое-какие вещи. Когда раскладываешь все по полочкам, возникает чувство, что Блэккайт не помогает нам по-настоящему. Почему, в самом деле, он не упомянул, что Лотти была с ним в грузовике?

— Может быть, он не знает, что это та самая девочка, которую изнасиловали.

— А разве ему не называли ее имени? Конечно, это возможно… Но в любом случае — кто в здравом уме пустит чужую девочку в грузовик?

— Я вынуждена согласиться, что он поступил не слишком умно. Но разве можно засадить человека за глупость?

— О, еще как можно! Неужели вы не знаете из собственного опыта, сколько людей попадает в серьезные неприятности по глупости?

Сверкающие голубые глаза техасца смотрели на Клэр почти сердито.

Да, подумала она, в этом проклятом деле, куда ни глянь, сразу обнаруживается что-то, что не сулит моему клиенту ничего хорошего. Так можно и усомниться в невиновности Блэккайта.

А ведь сомнение не должно иметь никакого значения для защитника. Это один из основных принципов правосудия. И все-таки Клэр прекрасно понимала, что, если бы она не поверила сразу в невиновность Блэккайта, никакие принципы не могли бы заставить ее взять это дело…

Наверное, ее принципы не были так тверды, как она всегда думала, и это было очень досадно. Фундамент, на котором она так твердо стояла, вдруг поколебался, сместился, оставив ее в полной растерянности.

— Черт побери… — прошептала Клэр. — Проклятье!

— Послушайте, что случилось?

Голос Алана, который обычно действовал на нее успокаивающе, теперь лишь усиливал беспокойство и тревогу. Она лишь помотала головой, ей расхотелось обсуждать с ним дела. Да и чем он может помочь? Судя по всему, их положение безнадежно…