Самолеты Бомбардировочного командования действовали также неудачно. Для бомбардировки немецких кораблей в этот день в период с 14.55 до 18.15 вылетели три группы с общим количеством 242 самолета, из них только 39 обнаружили цели и сбросили на них бомбы, однако прямых попаданий немецкие корабли не получили. Свои потери составили 15 сбитых и 20 поврежденных самолетов, причем большинство потерь было от огня зенитной артиллерии немецких кораблей.
Немецкая эскадра скрылась в наступившей темноте, но мы все еще не теряли надежд нанести ей удар. Несмотря на противодействие со стороны истребителей противника, одиночные самолеты Берегового командования делали попытки преследовать немецкие корабли. Они дважды обнаружили их визуально до наступления темноты и два или три раза ночью с помощью бортовых радиолокаторов. Последнее донесение поступило в 01.55 13 февраля. В своих донесениях летчики правильно указывали, что немецкая эскадра разделилась на две группы, однако их сообщения были запоздалыми и потому никакой ценности не имели. В ночь на 13 февраля командование английских ВВС выслало 20 бомбардировщиков «Хэмпден» и «Манчестер» для постановки мин в устье Эльбы, однако ни одна из этих мин не причинила ущерба немецким кораблям. Но, вопреки нашим ожиданиям, оба немецких линейных корабля подорвались на минах, выставленных ранее английскими самолетами. Линейный корабль «Гнейзенау», получив незначительные повреждения, шел вместе с тяжелым крейсером «Принц Ойтен» и 13 февраля в 07.00 достиг устья Эльбы. Линейный корабль «Шарнхорст» получил повреждения, в результате которых его скорость хода снизилась до 12 узлов, однако и ему удалось дойти своим ходом до Вильгельмсхафен.
Известие о прорыве немецкой эскадры через Ла-Манш было встречено в Англии с чувством огромного негодования и возмущения, Английское правительство назначило специальную следственную комиссию для расследования событий 12 февраля.
После тщательного опроса многочисленных свидетелей следственной комиссии удалось воссоздать ясную картину минувших событий. Действия английских вооруженных сил были подвергнуты умеренной критике, полностью учитывавшей все трудности обстановки, в которой им приходилось выполнять свою боевую задачу. В числе других замечаний комиссия указала, что, после того как немецкая эскадра проскочила незамеченной через две наши зоны воздушного патрулирования, командованию английских ВВС следовало бы в дневное время направить истребители с целью разведки западной части Ла-Манша. Также было необходимо выслать замену самолету, совершавшему патрульный полет вдоль «юго-восточной линии», когда у него отказала радиолокационная установка. Кроме того, данные наблюдения наших радиолокаторов о полетах самолетов противника над Ла-Маншем можно было бы изучить несколько раньше, если бы командование 11-й авиагруппы «более внимательно отнеслось к тому обстоятельству, что немецкие корабли могли появиться примерно в это же время». С другой стороны, связь и взаимодействие между родами войск и между авиационными командованиями были, по мнению следственной комиссии, «в целом удовлетворительными». То обстоятельство, что первые налеты нашей авиации на немецкие корабли были несогласованными, было, по мнению комиссии, неизбежным следствием слишком позднего обнаружения немецких кораблей. Пребывание частей Бомбардировочного командования в состоянии четырехчасовой боеготовности, что явилось предметом серьезной критики определенных кругов, было, по заключению комиссии, при данных обстоятельствах вполне оправданным. Однако командующему Бомбардировочным командованием следовало бы сообщить в Адмиралтейство о своем решении перевести экипажи из состояния двухчасовой в четырехчасовую готовность.
В целом следственная комиссия пришла к выводу, что, если оставить в стороне неблагоприятные метеорологические условия и общие недостатки английских вооруженных сил, «главная причина неудачных действий против немецких кораблей заключалась в том, что последние не были своевременно обнаружены, а это в свою очередь объяснялось неудовлетворительным проведением ночных патрульных полетов и отсутствием утренней воздушной разведки над Ла-Маншем».
Нет необходимости оспаривать замечания и выводы следственной комиссии, но, учитывая данные, какими мы располагаем по этому вопросу в настоящее время, каждый, кто занимается изучением событий того времени, не может не поразиться некоторым обстоятельствам. В действительности взаимодействие между нашей истребительной и бомбардировочной авиацией было неудовлетворительным; полностью отсутствовала связь между всеми заинтересованными лицами и частями вплоть до мелких подразделений. Большая часть командиров авиастанций и командиров эскадрилий знали только то, что им было уже известно в течение многих месяцев, а именно: немецкие корабли будут пытаться выйти в море. Но никто из них даже не предполагал, что это может произойти между 10 и 15 февраля, Некоторые экипажи самолетов «Бофорт» получили задание производить поиск предположительно торговых судов противника, а два офицера, которые первыми обнаружили немецкую эскадру, вышли на нее по чистой случайности.
Что касается действий нашей авиации, то прорыв немецкой эскадры явился результатом более или менее случайного стечения обстоятельств. Погода была явно против нас, поэтому с самого начала все складывалось неудачно. Если бы не мастерство и отвага, проявленные экипажами самолетов «Бофорт» при обнаружении целей в сложных метеорологических условиях, действия авиации можно было бы расценивать не иначе как печальную страницу в нашей истории. Однако настойчивость наших вооруженных сил в достижении своих целей вскоре сбила спесь с ликующих немцев. 23 февраля направлявшийся в Тронхейм тяжелый крейсер «Принц Ойген» был торпедирован английской подводной лодкой «Тридент». В ночь на 28 февраля линейный корабль «Гнейзенау», стоявший в Киле, получил два прямых попадания и потерял 90 человек экипажа в результате налета, произведенного самолетами Бомбардировочного командования. Все три немецких корабля надолго вышли из строя. Покинув Брест, откуда немецкие корабли могли держать под непрерывной угрозой наши атлантические коммуникации, противник не достиг поставленной цели. Как заявил Редер, немецкий военно-морской флот, «одержав тактическую победу, потерпел стратегическое поражение».
Глава 9
ПЕРЕХОД В НАСТУПЛЕНИЕ
«До получения дальнейших указаний Вы должны направлять основные усилия бомбардировочной авиации на дезорганизацию системы коммуникаций и подрыв морального духа населения Германии в целом, и рабочего класса в особенности». Так говорилось в директиве штаба английских ВВС от 9 июля 1941 года, направленной командующему Бомбардировочным командованием маршалу авиации Пейрсу, в которой ему предписывалось начать новую фазу воздушного наступления против Германии.
До этого английская бомбардировочная авиация, выполняя боевые задачи, встречала много затруднений. Основным из них было неумение значительной части экипажей обнаруживать и поражать избранные цели. Эффективному проведению воздушного наступления на Германию серьезно мешали медленный рост самолетного парка Бомбардировочного командования и отвлечение части его сил для участия в битве за Атлантику.
Факт выбора системы коммуникаций Германии в качестве основной цели для действий нашей бомбардировочной авиации свидетельствует о том, что она не оправилась с ранее поставленными перед ней задачами. Дневные бомбардировочные налеты на Германию успеха не имели, а удары, наносимые ночью по небольшим рассредоточенным или хорошо защищенным целям, например по нефтеперерабатывающим и авиационным заводам, как оказалось, почти не причинили им серьезного ущерба. Командование английских ВВС пришло к выводу, что экипажи английских бомбардировщиков должны научиться безошибочно опознавать в лунные ночи по меньшей мере девять крупных железнодорожных узлов в Западной Германии Оно также пришло к убеждению, правда недостаточно обоснованному, что если по этим целям нанести всеми имеющимися в наличии средствами мощный концентрированный удар, то Рейнско-Рурский промышленный район можно изолировать от других промышленных районов Германии. Если бы нам удалось осуществить это, результаты немедленно были бы ощутимы как на Восточном фронте, где русские развертывали свои силы для первой схватки с немцами, так и для нашей армии в Африке. Однако ясные лунные ночи длятся только одну неделю в месяц. В темные же ночи английские бомбардировщики должны были выбирать вместо железнодорожных узлов другие объекты (имеющие более крупные размеры), которые можно было обнаружить и поразить в темное время суток. Вывод напрашивался сам собой: действуя в темные ночи, наша бомбардировочная авиация могла добиться успеха только путем проведения, как указывалось в директиве, «массированных продолжительных бомбардировок по площади крупных промышленных центров, преимущественно заселенных рабочими». С ростом численности нашей бомбардировочной авиации и возрастанием бомбового тоннажа, который она могла сбрасывать на города противника, командование английских ВВС приняло решение уменьшить количество налетов на железные дороги Германии и сосредоточить все усилия бомбардировочной авиации на подрыве морального духа немецкого населения, конечно, не преднамеренным уничтожением гражданского населения, а путем разрушения жилых домов и промышленных объектов в крупных индустриальных центрах страны. Кроме ночных налетов, командование английских ВВС планировало выполнять эту задачу, проводя прицельное бомбометание по избранным объектам в дневное время с использованием новых типов тяжелых бомбардировщиков.