Да уж, автор этого четверостишия явно не Пушкин, и даже не Роберт Рождественский. Так он думал каждый год в этот день, проходя мимо мраморного исполина. Хотя, если бы эту эпитафию мог прочитать покоившийся здесь убиенный, наверное, ему бы понравилось.

А вот и могила матери... Во всяком случае, она здесь была раньше. Теперь же на месте простенького памятника возвышалось настоящее гранитное надгробие, обнесенное ажурной кованой оградой.

Чувствуя, как кровь бухает в висках, Алексей приблизился к могиле с такой осторожностью, словно та была заминирована. На плите был выгравирован портрет матери, указаны ее фамилия, имя, отчество, дата жизни и смерти. А также еще кое-что, чего хватило, чтобы повергнуть Алексея в состояние шока.

Он подошел вплотную и, словно не веря своим глазам, провел пальцем по выгравированной надписи:

"Ты дала мне жизнь, но породила зло, которое будет мстить".

Для постороннего эта фраза представлялась бы полной загадкой, а вот ему, Алексею Клесту, она говорила о многом.

Он присел на резную скамеечку, не в состоянии прийти в себя. В том, что это дело рук Зиновия, он почему-то не сомневался. Памятник наверняка обошелся в весьма кругленькую сумму... Впрочем, для Хорькова с его талантом достать деньги, наверное, не проблема. Он легко, к примеру, запросто может завладеть сознанием любого человека, вплоть до директора банка, и перевести на свой счет любую сумму.

Кстати, надгробие наверняка делали в какой-нибудь ритуальной конторе. При желании найти эту фирму будет не так уж и трудно. Хотя, в общем-то, нужно ли ему теперь это? Нет, он все же должен увериться в своих подозрениях. А начать можно прямо с этого кладбища, с местной мастерской по изготовлению памятников из гранита и мрамора.

Глава 25

На удивление ему повезло практически сразу. В огромной мастерской, разделенной на два помещения, делали и надгробия, и гробы, так что в воздухе витала вязкая смесь запахов сосны и каменной пыли. И это, не считая жуткого шума, производимого деревообрабатывающими станками и пилами для резки и шлифовки камня. Мастерская работала до шести вечера, так что у Алексея в запасе оставался еще целый час.

На Клеста никто не обратил внимания. Поразмыслив, он направился к пожилому мастеру, курившему на лавочке в дальнем углу цеха.

-- Памятник заказывать? -- хрипло спросил тот, смерив незнакомца оценивающим взглядом.

Наверное, прикидывал, на сколько тот способен раскошелиться.

-- За меня это уже кто-то сделал, -- громко, чтобы мастер его услышал, ответил Алексей. -- Вот я и хочу узнать, не ваших ли это рук дело?

Когда до камнереза дошло, чего от него хочет посетитель, он жестом пригласил того следовать за собой. Подвел к столу, на котором в беспорядке были разбросаны костяшки домино, бесцеремонно отодвинул их в сторону, а на освободившееся место водрузил потрепанный журнал.

-- Как, говоришь, фамилия матери? Клест? Интересная фамилия. А время, когда примерно был сделан заказ? В течение последних месяцев? Сейчас глянем в наших архивах.

Пока мастер листал страницы скорбного фолианта, Алексей прикидывал, сколько же таких контор по городу? Десятка два, поди, не меньше. А если памятник был сделан в другом городе?

-- Вот, нашел!

Его размышления прервал бодрый голос мастера, ткнувшего пальцем в корявую надпись. Наверное, он только и разбирал эти каракули.

-- Клест, Татьяна Леонидовна. Она? Заказ был сделан всего месяц назад. Заказчик -- Иванов Петр Андреевич. Родственник твой?

Никого с такой фамилией Алексей не помнил, но на всякий случай кивнул:

-- Ага, точно, это же ее двоюродный брат! А кто выполнял заказ?

-- И это можно посмотреть... Вовка Карташев делал, вон он, как раз какому-то профессору памятник работает. А что, что-нибудь не так?

-- Да нет, отличный памятник, не волнуйтесь. Просто хочу задать пару вопросов.

Пришлось похлопать Карташева по плечу, поскольку в специальных наушниках он обращения к себе не услышал.

-- Как же, помню я этот заказ, -- признался он. -- Я почему запомнил -- фамилия, во-первых, чудная, а во-вторых, заказчик мне показался каким-то не от мира сего. Так смотрел -- что мне хотелось поскорее от него отделаться.

-- А как он выглядел?

-- Волосы у него длинные, в хвост собраны, и прихрамывал он, кажется, на одну ногу. А так вроде больше ничего необычного. А что случилось-то? -- повторил тот вопрос мастера.

-- Нет, все нормально. Спасибо...

Теперь у Алексея не оставалось никаких сомнений по поводу того, кто же на самом деле был заказчиком памятника его матери. Выходит, не только его... Мог бы и не ходить, все было ясно заранее.

Интересно, что двигало Зиновием? Запоздалое раскаяние? Неожиданно проснувшаяся сыновья любовь? Из надписи на могильном камне можно сделать самые разные выводы. Или же он знал, что Алексей придет на кладбище в этот день, и решил приготовить сюрприз? Смотри, мол, кто из нас больше мать чтит, ты -- воспитывавшийся в любви как родной сын, или я -- отверженный еще до рождения.

Как бы там ни было, но сводный его опередил и здесь. Но теперь для Клеста будет делом чести в будущем сделать матери шикарное надгробие, без таких идиотских эпитафий. Вот прямо сейчас он его и закажет.

Алексей вернулся к давешнему мастеру и принялся обговаривать с ним эскиз нового надгробия. Тот поначалу удивился затее клиента, мол, чем тот не устраивает? Хотя, рассудил тут же здраво, заработок никогда не бывает лишним. И вообще это личное дело каждого. Хочется заказать - пусть заказывает, лишь бы деньги платил. Полторы тысячи аванса тоже пришлись кстати.

Оксану он решил не ждать, кладбище -- не лучшее место для свиданий. По пути домой заскочил в продуктовый, а то что-то от всего пережитого вдруг разыгрался аппетит. Хотя раньше Клест как-то не замечал за собой, чтобы в экстремальных ситуациях его пробивало на хавчик. Купил спагетти, замороженных котлет по-киевски и бутылочку кетчупа, решив сегодня устроить себе итало-украинский ужин.

На выходе из супермаркета затрезвонил мобильник. Звонил Егоров:

-- Здоров, Алексей! Как дела с "Летом"? Уже все сроки прошли.

Действительно, когда еще обещал сдать работу. Мог бы сегодня добить, если бы не кладбище. Оправдываться, тем не менее, не хотелось.

-- Виктор, дай еще пару-тройку дней. Картина практически готова, но чувствую - чего-то не хватает.

-- Эх, беда с вами, людьми искусства. Безответственный вы народ! Клиент уже трижды звонил, последний раз голос у него был такой нехороший, по моей спине аж мурашки побежали табуном. Ты что, думаешь, так легко тебя отмазывать? Ладно, не буду на тебя давить, знаю, бесполезно. Надеюсь, свое слово ты держишь. Все, отбой...

Поднявшись домой, Алексей сразу потопал на кухню. Однако, не успев бросить котлеты на сковороду, он был вынужден снова взяться за трубку. На этот раз радиотелефона.

-- Что делаешь? -- поинтересовался на том конце провода Леонченко.

-- Да так, котлеты на ужин жарю.

-- Класс, котлетки я люблю. Может, в гости к тебе заскочить? Угостишь?

-- Давай, если есть желание, на твою душу хватит.

-- Да нет уж, наверное, в другой раз, у меня свидание через час с дамой... Нет, ты ее не знаешь, мы недавно с ней познакомились. Между прочим, консультант по продажам в крупной фирме. В какой -- не скажу... Я чего звоню-то... Не знаю, интересно это тебе или нет, но нашлась наша пропавшая Фокина. Помнишь, которая в автокатастрофу попала? Зовут ее Оксана, правда, фамилия у нее после неудачного замужества другая, Лихолетова, кажется, если я правильно запомнил...

-- Что?! Как ты сказал?

-- Лихолетова... А что, ты ее знаешь?

Нет, этого просто не может быть! Такие совпадения случайными не бывают. И, тем не менее, получалось, что это именно его Оксана! Ну кто мог предположить, что ее девичья фамилия -- Фокина...