С другой стороны, моя начальница Алла Константиновна не омужичилась же! Красивая девушка, живая, настоящая, сильная и хрупкая одновременно. Особенно мне нравится, когда она зачесывает волосы наверх. У нее очень красивая тонкая шея.

   С тех пор, как я смирился с тем, что шизофреник, я стал совершенно иначе относиться к желаниям. Если бы подобные мысли посетили мою голову раньше, я бы их быстро отогнал и забыл как о страшном сне. Теперь все иначе.

   Знаю, что мне уже двадцать семь лет, слава Богу, давно не подросток, но единственное, о чем могу думать, глядя на тонкий изгиб ее шейки - я безумно хочу поставить на ней засос. Самый настоящий, красный, если повезет, синеватый кровоподтек, разрыв подкожных сосудов. Бесы, захватившие мою голову, на ее светлой коже мой засос смотрелся бы восхитительно! В следующий раз, пожалуй, скажу об этом Але, когда появится возможность. Разумеется, я не собираюсь ее смущать при всех. Хотя, скорее всего, бедная девушка итак начнет шарахаться от меня после нашего недавнего короткого разговора у лифта.

   Я снимаю квартиру недалеко от работы, быстрым шагом дохожу минут за тридцать. Это очень хорошо, потому что не люблю ездить на автобусах, а машину мне водить нельзя. Сестра обещала, что будет приходить и помогать убираться, готовить, за почти полгода она была у меня два раза - в первую и во вторую неделю. Впрочем, меня это устраивает. Еженедельные походы к «доктору» отменно компенсируют недостаток презрения со стороны родственников, так что все в норме.

   Скоро год, как я не ем дрянь. Какие положительные моменты? Я стал намного лучше мыслить. Перестал забывать какое сегодня число и что мне необходимо сделать. Определенно, это хороший знак. Правда, на работе я по-прежнему абсолютно все записываю в ежедневник, так как это не то место, где ошибки сойдут с рук, потому что ты неполноценный. Там, наоборот, приходится из кожи вон лезть, чтобы доказать свою полноценность.

   Нельзя не отметить улучшение сообразительности. Если раньше мне приходилось пересматривать вебинар, или урок по моей новой специальности как минимум четыре раза, часто останавливая запись, давая себе время понять речь говорившего, запомнить суть, сейчас хватает одного-двух. Я снова начал читать, причем мне легко удается запомнить сюжеты новых книг. Если честно, чтобы не расстраиваться слишком сильно, я начал с книг, которые в свое время произвели на меня колоссальное впечатление: «Мастер и Маргарита», «Над пропастью во ржи», «Средний пол» и прочее. Сюжеты этих историй я помнил до мелочей, поэтому, если забывал на чем остановился, особо не расстраивался, открывал первую попавшуюся страницу и продолжал чтение. На той неделе я домучил первую за последние почти четыре года новую для меня художественную книгу: «Гарри Поттер и что-то там», а потом сел и написал изложение. Мой «доктор» сказал, что суть я передал без ошибок.

   А еще практически каждый новый день со мной встречает утренний стояк. Бесы в голове, я подобно тринадцатилетнему мальчишке разговариваю со своим членом по утрам, подбадривая и здороваясь. Скажу честно, даже если у меня нет возможности заняться сексом, понимание того, что я бы смог, радует и придает смелости.

   Как такового своего личного стола у меня пока нет. В моем распоряжении - ноутбук, который всегда при мне, и стол в приемной, где я периодически слушаю через гарнитуру уроки или читаю по специальности. Нина, выполняющая одновременно работу секретаря Али и целого отдела кадров нашего направления, благо, фирма не такая большая, обычно пьет мятный зеленый чай из огромной кружки с надписью «Pussycat». Вероятно, она имела в виду себя, покупая эту кружку, но я бы с ней не согласился. Скорее «Pussy hippopotamus», хотя, должно быть, это слово слишком длинное, чтобы печатать его на посуде, а мне все еще безразлично на женщин, раз после нескольких лет воздержания глядя на выпирающую из огромного выреза черного платья грудь, я думаю о гиппопотамах.

   А, нет... не безразлично.

   - Нинок, а у тебя есть только мятный чай? – спрашиваю лилейным голосом.

   - Всякий есть, - буркает в ответ, перекладывает какие-то бумажки.

   - А сделай мне, пожалуйста? Очень хочется. С ромашкой, - убираю волосы с лица и улыбаюсь.

   Нина закатывает глаза, но поднимается со стула, демонстрируя полные ножки в светлых чулках, округлый зад, обтянутый атласной тканью.

   Мне определенно не безразлично.

   - О чем это ты думаешь, ненормальный? Так пялишься, - говорит, опуская пакетик чая в офисную фарфоровую кружку и наливая кипяток из термоса.

   - Ты действительно хочешь это услышать?

   - Боже упаси! - разводит руками. Потом приносит мне чай, и я, следуя порыву, целую по очереди каждый пухлый пальчик ее правой ручки.

   - Ты полный придурок, - говорит она, расплываясь в улыбке.

   - Знаю. У меня официальное разрешение есть так себя вести.

***

Отрывок 5. Балансирующая на грани

Годовщину наших отношений с Димой мы всегда отмечали в «Розовом фламинго». Это красивый, уютный и жутко дорогой ресторан. Там мы с Димой и познакомились на одной из деловых встреч. Я тогда еще работала в банке, а он собирался сделать крупное вложение. Мы понравились друг другу с первого взгляда, но в тот вечер говорили исключительно о работе. Впрочем, как и в следующие пару месяцев, пока я не уволилась и не перешла аналитиком в компанию, отделом разработки которой сейчас руковожу. На следующий день после моего увольнения Дима приехал с цветами и предложил поужинать вместе, но уже не официально.

   Он никогда не смешивал бизнес и отношения. Теперь-то я понимаю, что он вовсе не пренебрег своими принципами, помогая мне выиграть в конкурсе. К сожалению, тогда его уступка воспринялась как проявление любви. С высоты своего жизненного опыта, после избавления от розовых очков при помощи нового сисадмина, я поняла, что Диме был жизненно необходим этот контракт. Ради договора ему пришлось пожертвовать нашей связью.

   Дима всегда слишком много времени уделял работе. И я уважала его за это. Правда, иногда становилось обидно, когда он предпочитал моему обществу посидеть за компьютером, но, став начальницей, я начала понимать его лучше. Наши отношения были похожи на визиты к очень дорогой проститутке. С единственной разницей, он никогда не платил за секс, не делал дорогих подарков, не помогал с оплатой кредитов, не покупал машин. Это все я. Я готовила тонны изысканной еды, каждый раз покупала новое белье, ходила на ужасно болезненные выравнивающие кожу массажи, тратила на свое тело уйму денег и пожизненно сидела на диетах, чтобы ему нравиться. Чтобы выглядеть моложе.

   Я написала ему смс сегодня утром, он не ответил. Мы не разговаривали с того самого раза, как он подвез меня до дома.

   Из кабинета слышались голоса. Я ускорила шаг. Ненавижу, когда кто-то использует мой кабинет для своих целей. Если это опять Нина разместила гостей там, то, клянусь, я лишу ее премии! Просила же никого ко мне не пускать.

   Открываю дверь и вижу, как за моим столом сидит Олег и напряженно хмурится. Увидел меня:

   - Добрый день, Алла Константиновна, - как всегда вежливо здоровается он.

   - Добрый день, Олег Николаевич. Могу я узнать, что ты делаешь за моей машиной?

   - Да хотел тебе обновить антивирус, приехал специально пораньше. Но до твоего прихода не успел. Подождешь пару минут?

   - Конечно, не торопись. Я действительно приехала на полчаса раньше.

   Сажусь в кресло, закидываю ногу на ногу. Достаю планшет, решив проверить почту.

   - Подожди, - вдруг вспомнила. - А с кем ты разговаривал?

   - Как с кем? - удивляется Олег, - с Эмелиной.

   Он переводит абсолютно серьезный взгляд на пустой стул.

   - Кстати, она с тобой поздоровалась, но ты не ответила.

   Я тоже смотрю на пустой стул, вновь на Олега - его лицо непроницаемо.