Какая она прекрасная, родная и моя собственная. Точно ли моя?

   - Обожаю, когда ты такой, - приподнимается и целует меня в губы. - Ударь меня.

   - Что, прости?

   - Несильно. Спроси еще раз, тем же тоном.

   Твою мать.

   Накручиваю ее волосы на руку и довольно резко дергаю.

   - Ответь мне честно, ты трахаешься еще с кем-то? - меня трясет.

   - Никогда, - качает головой. - Принадлежу только тебе. - Крепко обхватывает меня коленями, выгибается и, пользуясь моими движениями, улетает во второй раз. А я догоняю, едва успевая выйти из нее.

   - А ты у меня, оказывается, ревнивый собственник, - говорит через минуту. - Будь таким почаще, хорошо? - поднимается, целует меня в бедро и уходит в ванную.

   Похоже, она думает, что мое поведение - это часть ролевой игры. А бесы снова начинают кричать, что болван. На изнанку вывернусь, но узнаю правду, - обещаю им. О Боже. Очередной спазм наслаждения возвращает к более приятным мыслям, я утыкаюсь носом в подушку и расслабляюсь, а через минуту крепко сплю.

Отрывок 23. Балансирующая на грани

   План «новое белье - новая информация» сработал как нельзя лучше. Соблазнить Олега проблемы не составило, значит, холодность с его стороны в течение последних недель - не результат приема лекарств. Мой мужчина настолько мужественный, что ни одни таблетки не могут помешать его эрекции. Хм, а может, дело во мне? – улыбаюсь, но быстро возвращаюсь к тяжелым мыслям. Если дело не в таблетках, тогда в чем причина его частых отказов от близости?

Паркую машину у психиатрической больницы, в которой лечится Олег.

   Признаюсь, я долго откладывала разговор, на котором настаивала Инна Викторовна, но сегодня настроение настолько хорошее, что его не испортить ни одному доктору, даже тому, кто считает болезнь Олега безнадежной. Вчерашняя близость наших с Олегом тел расставила на свои места чувства и сомнения, определила приоритеты, границы которых за последнее время слегка стерлись. Я его люблю бесконечно и честно, принимая целиком и полностью, без оглядки на прошлое, полное трагических событий и ошибок, мрачное настоящее и то туманное, то проясняющееся будущее. Внутри меня родились силы, благодаря которым я выдержу все, что угодно, и помогу Олегу дотянуть до следующей ремиссии, которая уже не за горами. А как иначе можно назвать вчерашнюю страсть? Только началом светлого периода.

   Игорь Иванович ждет в своем кабинете. Прежде чем решиться прийти сюда без Олега, я перечитала кучу отзывов об этом докторе. Обзвонила нескольких знакомых, которые имели независимое мнение о светилах нашей медицины. Очень удивили практически безупречные рекомендации Игорю, умственные способности которого так часто ставит под сомнение Олег. Игорь Иванович закончил мед. ВУЗ в числе хорошистов, по окончанию его пригласили работать в эту самую больницу, где он уже несколько лет успешно строит карьеру. Пациенты его не ненавидят (судя по форумам на которых я зарегистрировалась специально, чтобы провести разведывательную операцию или, проще говоря, пробить почву), коллеги уважают, начальство пророчит хорошее будущее. Сам Игорь женат, имеет двух дочерей. Слишком все идеально на мой взгляд.

   В кабинет я захожу четко понимая, что докажу этому негодяю, что случай Олега вовсе не безнадежный, и не стоит моему мужу каждые полгода лежать в больнице, дабы купировать вероятные приступы. Как Игорь мне советовал не так давно.

   Присаживаюсь за стол, окинув беглым взглядом обычный кабинет нашей среднестатистической больницы, ничем не примечательный помимо репродукции одной из многих импровизаций Кандинского, походящей на особый психиатрический тест. После вежливого приветствия и отказа от кофе или чая, мы переходим к делу.

   - В последнее время Олегу стало лучше, - с ходу заявляю я. - Он снова работает, общается с людьми, в том числе легко находит контакт с незнакомыми. Помогает по дому, - припоминаю, что пару дней назад он развесил выстиранное белье на сушилке, хотя несколько месяцев не занимался стиркой, несмотря на все мои просьбы. - Я чувствую, что опять не безразлична ему. В общем, лечение в домашних условиях идет Олегу на пользу.

   - Очень хорошо, - кивает врач. Будучи ровесником Олега, сидящий напротив мужчина кажется старше меня на пару лет. Слегка располневший, круглолицый, он производит впечатление врача из юмористического сериала, с утрированными особенностями внешности, часто высмеиваемыми в анекдотах. Болтающиеся на носу очки уменьшают размер и без того крохотных бледно-голубых глаз, а волосы и кожа лоснятся. Пуговицы на халате он застегнул невпопад, видимо, пропустил парочку и поленился переделывать.

   Игорь машинально покусывает нижнюю полную губу, но смотрит очень внимательно. Словно, прокручивая в голове сотни вариантов развития дальнейших событий. Неуклюже чешет затылок, что не может не вызвать у меня снисходительной улыбки. Нет, определенно этот врач не может производить впечатление профессионала, ясно, почему Олег над ним потешается.

   - Алла Константиновна, я же не просто так уделяю столько внимания случаю Олега. Я хорошо отношусь к его родителям. Инна Викторовна, кстати, дважды принимала роды у моей жены. С Алинкой в свое время мы дружили. Вот вы мне тоже нравитесь. Поэтому я задам вопрос напрямую. От меня вы что хотите?

   - В смысле? - опешила я.

   - Пришли ко мне в кабинет и рассказываете, насколько успешно у вас получается лечить Олега. Ждете от меня одобрения? Не получите. Моего мнения насчет того, куда вас обоих заведут «дедушкины» методы лечения шизофрении? Так вы его слушать не станете. Так зачем пришли-то?

   Доктор оказывается не так глуп, как выглядит со стороны. Я теряюсь на мгновение, мешкаю, но быстро беру себя в руки. Цель моего визита - иметь возможность при следующем телефонном разговоре со свекровью сказать ей, что я была у врача и ничего нового он мне не сказал.

   - Мы не занимаемся «дедовскими» методами лечения. Олег принимает лекарства, которые вы ему прописываете. Я говорю о том, что ему не обязательно ложиться в больницу.

   - Если вы хотите, чтобы я ответил на вопрос, считаю ли Олега опасным для общества, я отвечу - нет, не считаю. - Не может не удивить странная манера собеседника разговаривать. Игорь рассуждает вслух, задает вопросы и тут же сам отвечает на них. - Именно по этой причине я позволяю Олегу самому решать, как ему лечиться. Не использую принудительные меры. Вы считаете, что он меня слушает? Пьет то, что я ему выписываю?

   - Конечно.

   - Конечно, нет, - отвечает доктор, опираясь локтями на стол. - Он презирает меня, впрочем, я не обижаюсь, потому что Олег ничуть не лучше относится к большинству врачей в нашем городе. Хотите, мы поговорим с вами как друзья? Не как врач с родственницей пациента?

   Поразмыслив несколько секунд, я прихожу к выводу, что это как раз то, что мне нужно.

   - Да, конечно. Я слушаю.

   Игорь кивает, закрывает лежащий перед ним журнал и снимает очки, которые тщательно протирает салфеткой, прежде чем убрать в чехол. Смотрит на меня.

   - Олег - самодур, - спокойно сообщает. - Он слушает только себя, игнорируя мнения других, как надоедливое жужжание насекомых. Понятия не имею, что он там принимает. И принимает ли. Иногда, должен признать, он выглядит довольно нормально. Но в большинстве случаев... Я же вижу, что он не в себе.

   - Я знаю Олега очень хорошо, живу с ним, поэтому могу утверждать, что за редким исключением он ведет себя как обычный человек.

   - Вы знали Олега до болезни? Вот. А я знал. Поверьте, теперешний Олег отличается от того парня, которым был раньше.

   - Вы дружили?

   На этот простой вопрос ответом стал совершенно непрофессиональный взрыв хохота.

   - Дружить с Балем? Алечка, - вдруг называет меня по имени, - ты сейчас шутишь? У Баля никогда не было друзей. У него же, говоря простым языком, «синдром Бога», мания величия. Я сейчас толкую тебе не о шизофрении, а о манере поведения. С такими, как я, Баль в жизни за руку не здоровался. Он же был самым умным студентом на факультете. От учебников не отрывался и знал, как мне тогда казалось, больше читающих нам лекции профессоров. Профессия врача была его манией, он не ставил себе иной цели, помимо карьеры.