«Нет. Это будет только бегством.»

«А теперь я собираюсь подключить к этому еще и «Омегу».»

«Кто еще? Кому еще я могу без опаски сказать, что для них найдется тихая гавань, если они решат дезертировать?»

Ум Скираты работал на полных оборотах. У «Омеги» есть смутные догадки о том, что у них может быть будущее, но они не знают всей истории охоты за генной терапией и Скирата никогда не спрашивал их прямо — хотят ли они дезертировать, хотят ли они бросить все. Он не знал как они это воспримут.

А Зей… он хотел бы возненавидеть его также просто, как он ненавидел других джедаев, но в Зее невозможно было не увидеть человека, который увяз в дурно пахнущей системе, который пытается повлиять на нее изнутри, и у которого не больше чем у клонов было возможностей выбрать свой жизненный путь.

«Не будь к ним чересчур добрым. Джедай может уйти. Джедай может сказать «нет». Бард'ика так и сделал.»

Потратив топливо на пару крюков, отметив возросшее количество клон — солдатов, дежурящих возле общественных зданий, Скирата приземлился неподалеку от «Краггета» и проделал остаток пути пешком. Это было похоже на возвращение домой. Многие годы дом был для него чем — то неопределенным, чем — то, что не было определено даже с точностью до планеты, но «Краггет» и его квартира там сейчас создавали ощущение почти такого же надежного убежища, как и Кириморут; а может быть даже и больше — бастион на Маналоре не был наполнен позвякиванием брони, запахами готовящейся еды и звуками шумных споров. Пока что.

Он пересек зал ресторана, быстро оглядев его в поисках незнакомцев — крайне полезная для Мэндо привычка. Он знал всех, кроме троих, и двое из них были в униформах КСБ; копы на обеденном перерыве.

Капитан Джайлер Обрим сидел за своим обычным столиком, расправляясь с горой нерфьей нарезки. Они обменялись традиционными хлопками по плечу.

— Что случилось? — поинтересовался Обрим.

— Что, так заметно?

— Да, Кэл. Очень.

— Начинается жара. — если Скирата не мог довериться Обриму, человеку который нарушил бы любые полицейские уставы, чтобы помочь ему, не говоря уж о писаных законах — то он не мог верить никому. — Ты же знаешь мои планы на отпуск?

— Ты про зимние виды спорта? — Обрим знал о Кириморуте, пусть даже точное расположение было ему неизвестно. — Уже наметил себе точную дату?

— Может оказаться раньше, чем ожидалось. До большой оттепели.

— А.

— Угу.

— Кэл, почему бы нам не побеседовать в местечке потише? Может быть, я смогу дать тебе пару советов по лыжному…

Громкий возглас отвлек их и они одновременно обернулись. В зал вошла Лазима с тарелками на подносе — хоть она и не обязана была этого делать, она работала полную смену. Тви'лека настаивала на том, чтобы отрабатывать свое содержание. Человек за столом у дверей кухни — один из тех, кого Скирата не знал; тот, что в гражданском — что — то сказал ей. Она поставила поднос на свободный стол.

Скирата уловил только обрывки сказанного.

— …эй, да я же от всей души. Вы девочки — тви'леки… ну да, нам, посетителям приятно посмотреть как вы…

Одна рука мужчины лежала на столе. Он не закончил предложение. Лазима буквально из ниоткуда выхватила нож, и вогнала его в столешницу, со звучным ударом пришпилив к ней рукав. Она подалась вперед и поймала мужчину свободной рукой за воротник, почти что выдернув его из кресла.

— Слушай, шабуир. — прошипела она. — Мы, девочки — тви'леки… Я не твоя игрушка, я не твое развлечение, и я не продаюсь, понял? Эта девочка — тви'лек может выпустить тебе гетт'зе.

Через секунду абсолютно мертвой тишины Скирата услышал две вещи: далекий и фальшивый присвист кого — то, работавшего на кухне, а также щелчки и «уиррр» десятка бластеров, вылетевших из форменных кобур КСБ и изготовленных к стрельбе. Каждый полицейский в ресторане выхватил свое оружие и прицелился. Скирата тоже, не раздумывая, выхватил бластер.

— Не опаздываешь? — поинтересовался Скирата. — Смотри, сынок, по — моему тебе как раз пора назад в офис. Бегом.

Лазима выдернула нож из стола и отошла в сторону. Мужчина вскочил и выбежал из ресторана; и учитывая обстоятельства — это было самым его разумным решением.

— А чаевые? — поинтересовалась Лазима, когда двери распахнулись, выпустив его наружу. — Жмот.

Она, как ни в чем ни бывало, подняла поднос и пошла разносить тарелки. Все вернулись к еде. Это больше не было забегаловкой для случайных посетителей. Это была кантина для КСБ и ВАР, и неподходящее место чтобы обижать официанток.

— Кэл, твои невестки умеют внушить почтение. — заметил Обрим, опуская бластер в кобуру. Он вытер куском хлеба горячий жир с тарелки. — Подумать только, когда ты ее нашел — она и говорить — то боялась.

— У меня опасный талант — помогать людям понять все их способности. — ответил Скирата. — Поймаю тебя позже. Клуб для друзей КСБ?

— Восемнадцать часов. Увидимся.

Скирата направился к черному ходу — самому незаметному пути к его квартире. Когда он проходил мимо Лазимы, та улыбнулась ему и он притормозил рядом.

— С Кэдом Бесани. — сказала она, предупреждая вопрос. — Он продолжает говорить «Да — да». Самое его любимое слово на сегодня. Этейн прислала голописьмо и он его смотрел не отрываясь.

— Я собирался спросить, как дела у тебя.

— Лучше не бывает, Кэл'буир.

— Точно? Этот чакаар…

— Раньше у меня никогда не было шанса сказать «нет». — Лазима улыбнулась совершенно блаженной улыбкой, словно увидев что — то чудесное. Скирата чересчур хорошо знал, что случалось с девочками — тви'леками из бедных семей. Они шли на продажу и никто и пальцем не шевелил, чтобы остановить торговлю. — Это здорово.

Скирата собирался научить ее самозащите, но похоже что Атин его в этом опередил. Не в первый раз он удивлялся тому, что он все еще сражается за Республику, учитывая то, как глубоко она прогнила внутри. Если Зей и его дружки — джедаи считают злом Гривуса, то они явно не заглядывали внимательно под республиканский стол, за которым они сидят.

— Уже недолго. — прошептал он. — Мы уйдем до конца этого года. Выше нос, ад'ика.

Сегодня вечером они составят окончательные планы. Когда наступит время бежать у них будут минуты — не дни, и возможно, даже не часы, чтобы убраться.

В конце концов, неважно — выиграет Республика войну или проиграет. При любом ее исходе сражающиеся фракции раздавили бы тех, кто больше всего был дорог Скирате.

Станция ВАР «Нерриф», Срединное Кольцо, 996 дней после Геонозиса.

— Предлагаю. — заявил Корр. — В ту минуту, как мы вернемся на Корускант — собираем штабных, министерство обороны, этого масленого мир'шебса Палпатина, строим их у стенки и показываем им дисишки. С рабочего конца.

Транспорт ждал стыковки у «Неррифа», соблюдая трехсотметровый промежуток от других транспортов, ожидающих посадки на станцию. Найнер, сложивший на руки груди и явно спавший, пошевелился и скрипнул доспехами. Этейн внимательно следила за своими командами. Ее тревожил Скорч, совсем недавно от своей обычной спокойной отстраненности внезапно сорвавшийся в бешенство.

— Это подрывные разговоры, рядовой. — заявил Найнер. — И у тебя нет права голоса.

Атин похлопал Корра по плечу.

— Я заберу твою одежду, Кор'ика.

— Да они же идиоты. Просто кретины.

У Корра обо всем было свое мнение. Этейн быстро узнала, что коммандос были весьма вольнодумны и болтливы, но скорость, с которой рядовые солдаты приспосабливались к жизни, менее ограниченной правилами — застала ее врасплох. Она ожидала, что они будут похожи на нуну, выросшую в клетке на ферме, которые не знали бы, что делать если б кто — то открыл клетку и попытался выгнать их наружу. Когда беленьким, как звали их коммандо, выпадал шанс — им не требовалось много времени чтобы понять: они могут летать

— А почему именно идиоты? — поинтересовалась Этейн. — Не то, чтобы я была с тобой не согласна…

— Это насчет показать правительству красивый яркий салют из бластеров? — поинтересовался Корр.