— Кого там принесло? — проворчала я, нехотя покидая прогретое ложе, направляясь к окну. Я почему-то решила, что это был Петька. У меня на языке уже вертелась парочка «ласковых» слов, поэтому я бесстрашно распахнула окно.
Сказать, что я испугалась, — значит ничего не сказать. В окне показалась совершенно незнакомая мне наглая рожа какого-то молодого человека. Тогда-то я и поняла, что никогда не стоит открывать окна и двери по первому стуку.
— Ба… — закричала я, пытаясь захлопнуть распахнутую створку.
Позвать на помощь я не успела. Мой голос пропал, а парень, воспользовавшись моим замешательством, шустро запрыгнул на подоконник, сделав какой-то странный жест рукой.
Послышался сухой щелчок. Я затравлено оглянулась на дверь и похолодела от страха. Если в момент моего пробуждения она была распахнута настежь (видимо, бабуля, заботясь о моем здоровье решила приоткрыть ее), то теперь она оказалась плотно захлопнутой.
Впрочем, я не собиралась сдаваться, мигом ломанулась, норовя пробить дверь и своим шумом пробудить спящую за стенкой бабушку. Незнакомец сразу догадался, что я намерена делать, и тут же преградил мне дорогу. Его большие глаза с издевкой блеснули, отражая свет бледной луны.
Именно тут меня осенило. Парень только отдаленно напоминал человека. Вблизи же я сразу заметила жуткую рыбью чешую и перепонки, украшающие его гибкие фаланги пальцев. Одет он оказался в некое подобие шитой речными водорослями длинной сорочки, которая ему была явно велика. Волосы его, болотного оттенка, были аккуратно заплетены, на голове же красовался венок из полевых цветов. Пахло от него сыростью и речной тиной.
Я боязливо отступила на шаг. В голове пронеслись сумбурные отрывки детских сказок, которые частенько читала мне мама перед сном. Были там рассказы и про Водяного. Да только я всегда считала их простыми выдумками, даже не думая о том, что они могут оказаться правдой.
Мои коленки предательски задрожали, а волосы встали дыбом. К горлу подкатил липкий, тошнотворный комок страха. Я отодвигалась к окну, пристально следя за ночным гостем.
— Зря ты меня боишься, Надежда Александровна, — заговорил Водяной, приближаясь ко мне. — Я пришел с миром. И не намерен пакостить.
Верить ночному визитеру я не собиралась. Во всех сказках черным по белому писано, что нечистой силе доверять нельзя. В тот момент я пожалела, что уже давно сняла свой крестик, вынесла из комнаты все иконы. Интересно, и почему я подумала, что это может послужить оружием против Водяного?
— Знаешь, а у меня сегодня день рождения. Интересно, сколько мне уже исполняется? — задумчиво продолжил Водяной. — Много, наверное. Ну да ладно, разболтался я что-то!
Парень загадочно улыбнулся, лукаво подмигнув мне. Не успела я даже моргнуть, как он самым нахальным образом поднял меня на руки и, перепрыгнув через окно, побежал в чистое поле. Заорать я не успела, да и вряд ли бы меня кто-то услышал. В лицо мне бил холодный воздух, от которого начали слезиться глаза. Весь мир словно бы перевернулся, я ничего толком не видела. Только предполагала, что мы мчимся к реке.
Мои догадки оправдались. Когда я смогла толково рассмотреть место, где меня сгрузили, то без особого удивления увидела шумящую дамбу и подрагивающую в лунном свете водную гладь. У самого берега, развалившись на мелководье, и отбросив на берег громадный хвост, дремал сом. Его длинные усы приподнимались в такт раскрытым лепесткам жабр.
Я испуганно уставилась на гигантскую рыбину. Такие экземпляры я видела только на картинках. Этот монстр умудрился полнеба закрыть своим лоснящимся боком.
— Ну что, Барсик, мой речной конек! Не скучал? — к сому подошел Водяной, погладив рыбину по голове. — Барсик! Красавец! Хороший мальчик!
Водяной, не обращая на меня внимания, гладил и хвалил развалившегося жирного сома. Мне даже показалось, что рыбина начала «гудеть», отвечая на ласку.
Я не стала долго думать, осторожно отодвигаясь к ближайшим кустам. Это была отличная возможность спасти свою грешную душу.
— И куда это мы собрались? — Водяной бесцеремонно схватил меня за шкирку, выуживая из-под куста. — Разве я разрешал куда-то уходить?
Я отрицательно завертела головой, придавая своей физиономии самый виноватый вид.
Парень самодовольно ухмыльнулся и со всего размаху закинул меня на спину к сому. Стоит отдать должное меткости или же магии Водяного. Я, не пострадав, смогла очень комфортно приземлиться на толстую и склизкую спину рыбины. Сом недовольно задергался, забив плавниками по воде. Видимо, ему не особо хотелось возить на своей спине какую-то незнакомую девушку. Мне же стоило больших трудов удержаться верхом. Я отлично понимала, что если свалюсь в воду, то эта рыбина меня просто задавит.
— Барсик, тихо! — возмущенно гаркнул на обнаглевшую рыбину Водяной. — Барсик, не смей! Я приказываю!
Сом тут же угомонился, недовольно махнув хвостом. Видимо, он очень уважал и слушался своего хозяина. Впрочем, по свирепому блеску его глаз я поняла, что при любом удобном случае он с удовольствием меня утопит.
Дождавшись, пока Барсик окончательно сменит гнев на милость, Водяной вскочил ему на спину, удобно устроившись на ней. Уверенной рукой он схватил торчащие в разные стороны усы на манер поводьев и дернул их, призывая рыбину двигаться с места.
Удивительно, но крупногабаритный сом с легкостью преодолел мелководье, выйдя в широкое и глубокое русло реки.
От страха и восхищения у меня перехватило дыхание. Еще ни разу я не ходила к реке ночью. Вокруг открывался необычный простор. Я видела горы, покрытые россыпью огоньков горящих в окнах домов, видела шуршащий под напором ветра камыш, играющий какую-то свою фантастическую мелодию. С полей ветер доносил до меня запах ночных цветов и пение сверчков.
Сом плыл медленно, с достоинством выгибая спину и хвост. Я же крепко вцепилась в рубаху Водяного, чтобы не соскользнуть со спины рыбы, при этом ноги мои оказались по щиколотку в прохладной воде.
От мерного плеска воды, сияющей в небе луны и полного затишья я начала расслабляться. Мне уже не казался Водяной кем-то страшным и опасным. Лишь один вопрос не давал мне покоя. Правда, задать я его не успела. Мы подплыли к очередной дамбе. Она была гораздо больше нашей, из шлюзов которой с шумом вырывалась вода.