Эта мысль пронзила его так же, как и световой меч: что ещё он пропустил в жизни?

Уже слишком поздно выяснять.

Он обернул Силу вокруг себя как одеяло и со взрывом цвета, озарившего взор, он улыбнулся и распрощался с жизнью.

Глава 27

Энакин сидел на холодной земле и смотрел, как оранжевые полосы прорезают серое небо — поднималось солнце.

— Пора идти, — сказал Оби-Ван.

Энакин поднялся. Разобрав сотни больших камней, которые загораживали им выход, он устал.

— Я перенёс тело Лориана на борт, — сообщил Оби-Ван. Он стоял рядом с Энакином лицом к восходящему солнцу. — Мы заберём его в Храм.

Они нашли его в коридоре с бластером поблизости, с открытыми глазами и, что странно, со слабой улыбкой на лице. В грязи остались следы борьбы. На камнях виднелись отметины от бластерных разрядов. Они заметили следы выхлопа спидера на земле. Дуку сбежал.

— У Лориана почти не было шансов, — сказал Оби-Ван. — Он никогда не был большим джедаем, чем в последние минуты.

— Значит, он смог искупить своё прошлое, — сказал Энакин.

— Конечно. Пока есть дыхание, есть надежда. В противном случае, за что мы боремся?

— Мне жаль чувствовать, что вновь потерпел неудачу. Дуку сбежал. Космопорт «Станция-88» спасена для Республики, но надолго ли? Что помешает Дуку вновь попытаться убить союзников?

— Мы.

— Впереди так темно.

Энакин остановился у крейсера и поднял глаза ко звёздам. Они меркли на свету.

— Я это чувствую. Оно тяготит меня.

«Ты слишком много волнуешься» — не раз говорил Куай-Гон Оби-Вану. Было ли это его наследием Энакину? Он пытался дать ему намного больше.

— Ты не потерпел неудачу, Энакин, — сказал Оби-Ван. — Наша задача состояла в том, чтобы космодром не перешёл к сепаратистам, а также собрать информацию. Мы с этим справились. На вилле Дуку содержатся ценные данные.

— Маленькая победа, — сказал Энакин краем рта. — Можно ли этим выиграть войну?

Он так и не настиг Дуку. Энакин хотел закончить Войны Клонов здесь и сейчас. Он хотел прикончить графа Дуку. Его амбиции всегда выходили за рамки каждого задания. Оби-Ван это видел, и это поражало его. Он учил Энакину всему, и Энакин многому научился, но не упустил ли он самого важного?

«Я потерпел неудачу, Куай-Гон. Я потерпел неудачу».

Они взшли по трапу. Энакин сел за приборы управления, а Оби-Ван — за компьютер вводить координаты для поездки назад. На поверхности всё было, как и всегда.

Скоро они вместе закончат поездку.

Они оба это знали. Он никогда не прощался с Куай-Гоном как с мастером. Он так и остался падаваном Куай-Гона, когда тот умер. Наверное, поэтому он все ещё чувствовал, что тот рядом.

Он не знал, скажет ли ему Куай-Гон мудрые слова на прощанье, укажет ли направление дальнейших поисков. А теперь он и сам не знал, что ещё может дать Энакину. Он дал ему всё, что мог. Но этого было недостаточно.

Печаль заполнила Оби-Вана, когда они взорвались в верхние слои атмосферы. Он любил Энакина Скайвокера, но действительно не знал его. Самое важное, чему он должен был его учить, он так и не научил. Придётся отпустить его, зная это. Придётся позволить ему идти дальше самостоятельно.